Надежда Волгина - Я тебя у судьбы украду

– Помоги мне, пожалуйста, – жалобно попросила она. – Ноги сильно замерзли.

– Или ты ужасно трусишь, – усмехнулся горбун, подавая ей руку и помогая спуститься с телеги.

– Ты даже не удивлен моим появлением.

Хоть она и сказала это, но уже догадывалась об осведомленности друга. Скорее всего, Дмитрий Солодей или Ульга заранее предупредили Николу, кто именно будет руководить вновь прибывшими.

– Я тебя ждал, – пожал Ерк ее руку. – И очень рад, что теперь смогу видеть тебя каждый день.

Он подхватил ее вещи, и вместе они пошли по прочищенной в снегу тропинке.

Она тайком оглядывалась по сторонам. Ее не оставляла мысль, что Никола где-то рядом и смотрит сейчас на нее, но самого его она не видела.

– Рона, успокойся, – подметил ее нервозность Ерк. – Все с тобой тут будет хорошо. Никто тебя не обидит, потому что я этого не позволю.

И она не сомневалась в правдивости его слов. Да Ерк скорее сам умрет, нежели позволит, чтобы хоть один волос упал с ее головы. Сколько раз он спасал ее от верной гибели в Млеке! Но ведь совсем не этого она опасалась. Она боялась себя и своей реакции на хозяина поместья. Даже думать страшилась о первой их встрече, и к чему она может привести. Не считая того раза в коридоре дома Дмитрия Солодея, все остальное время Творец был милостив к ней и позволял избегать нежелательных встреч.

В полутемном холле вновь прибывшие работники сбились в испуганную кучку. На помощь Ерку пришел Марк, которому Рона тоже обрадовалась и тепло поприветствовала. Сын Николы ей нравился, даже несмотря на некоторую заносчивость, свойственную, прежде всего, его еще юному возрасту. Да и та атмосфера, в которой он жил последние два года, не могла не наложить отпечаток на его характер. И все же, в нем было гораздо больше от отца, чем от матери.

– Присядь, – подвел Ерк Рону к лавочке, – подожди меня совсем немного. Сейчас мы с Марков проводим всех в их комнаты, и я вернусь за тобой.

Почти сразу же Рона осталась одна. Она смотрела на свечу в посеребренном подсвечнике, как та подрагивает на слабом сквозняке, отбрасывая причудливые тени на стены, и старалась ни о чем не думать. Как бы там ни было, а это всего лишь работа, которую ей предстоит выполнять хорошо, так, как она привыкла это делать.

– Здравствуй, Рона! – вздрогнула она от голоса Николы. Она и не заметила, как он тут появился. Впрочем, этот волк умел двигаться бесшумно.

– Доброй ночи, господин, – заставила она дрогнуть свои непослушные губы для ответного приветствия.

– Рад видеть тебя в моем доме. И поздравляю с назначением на новую должность!

В голосе Николы слышалась улыбка. Должно быть, он действительно рад, чего она не могла сказать о себе.

– Благодарю, господин!

– Рона! Рона, – позвал он уже тише. Приблизился к ней и опустился на корточки, заглядывая в лицо. Сил не было зажмурить глаза – так хотелось на него посмотреть! – Я не господин тебе, – прошептал он, накрывая ее руки своими. – Зачем ты так? Почему пытаешься забыть все, что было между нами?

– Прошу вас, не надо, – высвободила она свои руки, встала и отошла от волка на безопасное расстояние, больше не глядя на него. – Вы мой господин и работодатель. И только зная это очень четко, я смогу качественно выполнять возложенные на меня обязанности.

– Ты сможешь?! – подлетел он к ней, схватил за плечи и заставил посмотреть на себя. – А я?! Обо мне ты хоть раз задумалась за все это время?!

– Я не могу думать о вас, – отчетливо произнесла Рона, глядя прямо в его золотистые глаза, которые сейчас горели гневом. – Все осталось в прошлом.

– Ну это мы еще посмотрим, – зло усмехнулся он, сжимая ее плечи сильнее, делая больно. – Теперь ты у меня дома, а значит, в моей власти. И раз уж ты настаиваешь, чтобы я вел себя как господин, то будь готова к любым сюрпризам.

И снова он ушел, оставляя ее одну до прихода Ерка. И опять Рона расслышала пророчество в его жестких словах.

– Ну вот, все устроены. Теперь твоя очередь, – появился Ерк в дверях. – Пойдем, а то еще уснешь прямо здесь.

Она шла за Ерком по темным коридорам, и даже то, что получалось рассмотреть, ужасало. Теперь Рона понимала, что горбун имел в виду, когда говорил, что поместье Николы находится в плачевном состоянии. Повсюду сохранялись следы пожара. Стены почернели от копоти, в деревянных полах местами зияли страшные дыры, и тогда Ерк придерживал ее, чтобы не оступилась. С потолка свисала паутина, и даже те куски ее, что выхватывал скудный свет, пугали и отталкивали – Рона видела, как в них копошатся пауки. Как здесь можно жить? Как вообще Никола существовал в таком доме два одиноких года?! В душе шевельнулась жалость, и теплое чувство опалило ее на долю секунды. Но Рона сразу же прогнала его, возвращая привычную пустоту.

– Твою комнату я закончил ремонтировать вчера, – рассказывал тем временем Ерк, и его веселый голос разгонял на время мрачность. – Кажется, запаха краски уже нет. Надеюсь, тебе понравится.

Блаженное тепло разлилось по телу, стоило только Роне переступить порог самой уютной комнаты в мире. Ерк, и правда, очень постарался. Стены были выкрашены в светло-зеленый цвет и делали комнату очень теплой. Кроме того, здесь ярко пылал камин. И мебель была совсем новая. Ничего лишнего: кровать, резной комод, пара стульев, небольшой столик, круглое зеркало на стене и таз с кувшином для умывания. Но все вместе выглядело это так симпатично и как-то очень по-девичьему.

– Здесь замечательно! – посмотрела Рона на друга, явно ожидающего ее реакции. – Мне очень нравится. Ты все это сделал сам? – снова обвела она глазами комнату.

– Ну я же делал это для тебя, – смутился Ерк и поспешно добавил: – Поздно уже. Ты, наверное, жутко устала и хочешь спать. Столовая уже тоже отремонтирована, и Никола распорядился, чтобы завтрак для слуг накрывали в восемь. Увидимся тогда на завтраке…

Он еще какое-то время потоптался на пороге, а потом оставил ее одну. Наверное, Рона много чего хотела сказать другу, но все слова выветрились из головы. Да и что тут скажешь, кроме благодарности? Она очень ценила все то, что Ерк для нее делал, и надеялась, что он об этом знает.

Пока умывалась и готовилась ко сну, не могла избавиться от образа волка, что стоял перед глазами. Не угрозы страшили, а то, как он выглядел. Злость делала его очень опасным – это Рона прочитала в его глазах. Но и с собой она ничего поделать не могла. Даже если бы она впустила обратно в душу Николу, подарила ему частицу тепла, то ничего хорошего из этого не вышло бы. И ее нежелание, а вернее, невозможность этого сделать играло на руку им обоим, как ни крути. Ведь если только его брат прознает, что Никола, возможно, испытывает к человеческой девушке чувства более сильные, нежели участие в ее судьбе и беспокойство за ее рассудок, какова тогда будет его реакция? Не нужно быть ясновидящей, чтобы понять, каким скандалом это грозит, а для нее, быть может, и изгнанием из Караса, если даже не из Моровии. Так что, своим поведением она оказывает и ему услугу. С этими мыслями Рона и уснула, очень надеясь на новый день, и что принесет с собой он что-то хорошее.