Олег Данилов - Беру грех на себя. Невыдуманные истории для взрослых

«С тебя бутылка», – сказал мой приятель. Я ответил ему, что уже бегу. И он на моих глазах порвал комплект пришедших из милиции документов.

Когда мы распивали принесённую мной поллитровку, он, человек, сведущий в столь деликатных вопросах, сказал: хорошо, что при мне оказалось удостоверение лаборанта института, а не аспиранта МГУ. Поступи туда документы из милиции, можно было бы забыть о карьере в лучшем высшем учебном заведении страны, да и допустили бы меня до защиты диссертации – тоже большой вопрос. Моя жизнь могла поломаться из-за ломаного пятака.

02.01.14

С утра в трехкомнатной квартире собрался мальчишник, состоящий из пяти человек, в числе которых был и я. Отдыхали часа два-три, выпили вина, водочки, коньяка. Потом трое во главе с хозяином квартиры поехали по делам, а меня с Фариком, жгучим кавказцем, оставили среди огромного количества полных бутылок с алкоголем разного калибра, правда, закуски тоже было предостаточно. Была и гитара, на которой я по просьбе Фарика беспрерывно играл. Репертуар у меня был разнообразный – и русские народные песни, и кавказские, и бардовские, и романсы.

Исполняя песню или романс, я умел задеть за живое любого человека, вплоть до слёз, а уж яркого представителя Кавказа, человека очень чувствительного, эмоционального, горячего – и подавно. Следя за настроением слушателя, я менял репертуар: вижу, под воздействием моего пения у слушателя наворачиваются слёзы, тут же перехожу к более спокойным произведениям.

Пение переплеталось с тостами, рассказами, байками, случаями из жизни Фарика и моей. К вечеру у меня сложилось впечатление, что у Фарика далеко не однозначная сексуальная ориентация, скорее всего, он был бисексуалом. Уж очень много внимания в своих байках уделял сюжетам, связанным с любовными утехами взрослых мужчин с мальчиками и юношами. Например, среди прочих рассказал историю, когда стали опрашивать вновь прибывших в заключение зеков, кого за что посадили: кого за убийство, кого за разбой, за насилие. Один кавказец ответил, что он политический. «Почему?» – спросили его. «Мальчик оказался пионером», – ответил он.

Кроме того, Фарик делал намеки соответствующего характера. У меня даже пару раз мелькнула мысль, что он не пристает ко мне лишь потому, что я не мальчик, не юноша, а взрослый мужчина. Но чем чёрт не шутит, ещё не вечер, как говорят в народе.

А может, его сдержанность по отношению ко мне объяснялась тем, что Фарик видел во мне, с моими песнями, не совсем нормального психически человека. И, опасаясь нападок с его стороны, я эту мысль подогревал – уж больно эмоционально, громко и даже с хрипом исполнял многие песни. «Ну, что ожидать от сумасшедшего? – думал я. – Начнешь приставать, нарвешься не на удовольствие, а на неприятности, а то и на поножовщину».

Поэтому, каждый при своих мыслях, мы выпивали, точнее, отдыхали до позднего вечера и, только когда совсем устали, начали укладываться спать – я в одной комнате, он в другой, смежной, разделённой с моей дверью. Постелив, я на всякий случай перекрыл смежную дверь очень тяжелым сервантом, на котором покоились хрустальные вазы. Сделал это, как мне казалось тогда, в целях безопасности. Eсли Фарик нетрадиционной ориентации, он не сможет ночью ко мне проникнуть, а если начнет применять силу, чтобы сдвинуть сервант, то хрустальная посуда зазвенит и меня разбудит.

Ночь прошла хорошо. Я великолепно выспался. Ещё бы спал и спал, если бы меня не разбудили голоса хозяина квартиры и друзей, доносившиеся из комнаты, где ночевал Фарик: «А ты чего дверь в соседнюю комнату задвинул шкафом?» Дрожащим, тихим голосом явно не выспавшийся Фарик пролепетал: «Вы знаете, наш друг, помоему, сумасшедший. Я очень его боюсь, всю ночь не спал и загородился этим шкафом, чтобы он не проник ко мне в комнату и не зарезал или не задушил меня! Я даже все ножи собрал на кухне и спрятал к себе под подушку».

Раздался гомерический хохот: «Допился до белой горячки. Мы знаем нашего друга двадцать лет. Он просто, как артист, очень эмоционально исполняет свои песни. Пойдём, посмотрим, как он там». Друзья, матерясь, еле отодвинули шкаф, приговаривая: «Как же ему одному удалось его передвинуть?»

Открыв дверь, ведущую в комнату, где ночевал я, друзья вместе с хозяином остолбенели – дверь была перегорожена огромным сервантом.

Я вскочил с кровати и на вопрос друзей, почему забаррикадировался, ответил, что у меня после общения с Фариком в течение дня сложилось впечатление, что у него нездоровая ориентация, поэтому инстинкт самосохранения заставил меня прибегнуть к кардинальным оборонительным мерам. Хозяин скомандовал: «Сдвинь сервант». Я попытался это сделать, но не смог. Сервант был просто не передвигаемым, потому что невероятно тяжелый.

Тогда сняли стоящие на серванте хрустальные вазы, двое ребят пролезли сверху в мою комнату и с большим трудом все вместе мы поставили комод на место.

«Получается, что среди нас один – сумасшедший, а другой – “голубой”», – произнес хозяин квартиры, и все присутствующие расхохотались.

03.01.14

Во время проведения Московской олимпиады в июле 1980 года в столице практически было введено чрезвычайное положение. Всех подозрительных граждан удалили из Москвы. Были перекрыты возможности пребывания в столице иногородних. Граждан ориентировали на проявление бдительности. Кругом за общественным порядком внимательно наблюдали многочисленные милиционеры и солдаты внутренних войск.

Тогда в один из июльских жарких дней за мной на «Жигулях» заехали три товарища и пригласили съездить искупаться на Рублевское водохранилище, один из чистых водоемов Москвы. По пути купили вина и прибыли на живописный берег.

Вдоволь накупавшись, наговорившись, выпив вина, стали собираться восвояси, уже смеркалось. Вся одежда находилась в салоне автомобиля. Там мы и начали одеваться. Водитель, кстати, не выпивавший с нами, завел двигатель. Не успев надеть рубахи, мы были удивлены появлением перед капотом машины пожилой дамы протокольного вида – с блокнотом в одной руке и шариковой ручкой в другой. Она явно пыталась записать номер нашего автомобиля. Разумеется, нам это очень не понравилось. Не хватало, чтобы на ровном месте схлопотать неприятности по работе, ведь каждый из нас был членом партии и занимал серьезный служебный пост. На переднем сиденье находился отважный человек – босой и без рубахи. Он, понимая сложность и важность обстановки, вышел из автомобиля и, спросив у дамы, что она собирается делать, выхватил у нее из рук записную книжку и возвратился в машину. Дама яростно закричала и попыталась преградить нам дорогу, опершись на капот. Но водитель, трезвый как стеклышко, резко рванул автомобиль назад и быстро объехал «опасное препятствие».