Олег Данилов - Беру грех на себя. Невыдуманные истории для взрослых

Выехали на МКАД, которая в те времена состояла из четырех полос, по две в каждую сторону. Наш герой включил в салоне свет и стал читать зафиксированное в записной книжке. На первой странице были номера телефонов руководителей Министерства внутренних дел СССР, начиная с приёмной самого Министра Щелокова. Дойдя до страницы с записью номера нашего автомобиля, храбрец вырвал ее и передал водителю на память, а когда проезжали пост Госавтоинспекции, попросил остановить автомобиль. Босой, без рубахи, в одних брюках он вошёл в стеклянное здание ГАИ.

Через стекло мы всё обозревали. Три сотрудника Госавтоинспекции, увидев нашего товарища, выхватили табельное оружие, но, когда тот начал говорить, успокоились и спрятали пистолеты в кобуры. Он передал им записную книжку и, демонстративно отдав честь, покинул пост, сел в машину и сказал, что можно ехать.

Двинулись с места, и товарищ рассказал о происходившем внутри: «Я зашёл и сообщил, что в нашей машине марки «Жигули» находятся четыре коммуниста, которые в условиях Олимпиады проявили исключительную бдительность на Рублевском водохранилище и прекратили подрывную, подстрекательскую деятельность сумасшедшей женщины, забрали у неё записную книжку с номерами телефонов их ведомства. Кто знает, может, она готовила против руководителей власти противозаконные акции. Сказав это, я передал записную книжку сотрудникам ГАИ, отдал честь и пожелал хорошей службы».

Оказавшись дома, мы хорошо выпили, но больше всех – наш водитель, так сказать, дорвался. Что касается «босоного» коммуниста, то, говорят, этот случай произвёл на него такое сильное впечатление, придал ему такие силы, такой напор, что он через 20 лет разломал памятник Веры Мухиной «Рабочий и Колхозница», шедевр начала ХХ века, и только спустя 10 лет собрал и поднял его на один из павильонов Выставки достижений народного хозяйства, «раскошелив» бюджет города Москвы не менее чем на полтора миллиарда рублей.

03.01.14

Когда я пошёл в первый класс, мои родители, прожившие вместе 10 лет, решили разводиться. Отец стал жить с другой женщиной, оставив жену с тремя детьми. Расставание проходило очень бурно, с ссорами, выяснениями отношений, скандалами. У нас была очень дружная семья. Помню, как отец нежно брал на руки мать и нежно её целовал, поэтому для нас с сестрой, которая на два года младше меня, развод стал почти катастрофой. Когда мать с отцом эмоционально выясняли отношения, я обхватывал ногу отца, а сестра обхватывала ногу мамы. Только это их и останавливало.

Я рос очень умным мальчиком. С первого класса учился только на отлично, а когда мать осталась с нами одна, у меня появился дополнительный стимул для хорошей учёбы. Своими успехами в школе мне хотелось сделать ей приятное. Уже потом она говорила, что всегда гордилась мной.

Когда мы стали жить одни, я для себя решил, как бы дал обет, – что бы ни произошло в моей жизни, никогда не уведу ни одну женщину из семьи, потому что от этого очень страдают дети. Тогда мне было всего семь лет. Сейчас, когда уже приближается старость, очень горжусь, что ни разу не нарушил своей детской клятвы, хотя возможностей завести роман с замужней женщиной было предостаточно.

Расскажу об одном таком случае. У нас на курсе была очень интересная замужняя женщина лет 24-х – 25-и, мне было лет 20. Многие «старики» курса (25–35 лет), даже состоящие в браке, желали провести с ней ночку-другую, однако она была неприступна, всегда всем отказывала.

Однажды парни нашего курса собрались в общежитии МГУ поздравить девушек с праздником 8 марта. Мы проявили изобретательность. Купили две канистры для пищевых продуктов, каждая литров по 10, поехали в винный разливочный магазин на Ленинском проспекте и наполнили обе канистры сухим вином по 1 руб. 40 коп. за литр. Почему дешёвым? Потому что у студентов денег было мало. Вино было очень невкусное. Кто-то предложил: «А что, если в каждую канистру влить литровую бутылку креплёного вина “Агдам” (ещё более плохого)». Так и сделали. Приехали в общежитие. По дороге винная смесь еще лучше перемешалась от тряски. Попробовали – всем очень понравилось, некоторые даже оценили эту смесь как шедевр.

Всем нашим девчонкам вино тоже очень понравилось. Вечеринка удалась на славу. Мы пили, пели, танцевали, некоторые пары на время уединялись , потом возвращались. На один из белых танцев меня пригласила наша замужняя красавица. Мы стали танцевать. Вдруг я почувствовал её неровное дыхание. Я был не закомплексованным юношей, любил покуражиться и спросил партнёршу, не хочет ли она попросить меня исполнить песню под гитару. Она, тепло посмотрев мне в глаза, сказала, что песню спою потом, а сейчас хотела бы со мной уединиться. Я притворился дурачком и спросил: «А зачем уединяться?» Она: «Помилуемся!» Я недоумённо: «А вдруг ктонибудь узнает, дойдет до твоего мужа». Она с придыханием: «Никто не узнает, у меня есть тайная комната в общежитии». Я вспомнил свой обет, принятый в детстве, и ответил: «Мне не важно, узнает кто или не узнает. Для меня важно, что об этом буду знать я. Давай лучше спою тебе под гитару очень старую русскую песню «Ой, ночка темная, лягу спать одна без мила дружка!» Она согласилась, мы выпили, и я спел эту старинную песню. Народ аплодировал стоя. После песни многие по парам разбрелись, но все возвратились. Вина всем хватило вдоволь, танцевали до утра.

Через некоторое время двое-трое моих старших товарищей, которым было за тридцать, рассказывали мне, что при попытках овладеть этой дамой все получали отказ, каждый раз она говорила: «Да какой ты мужик, вот он (это обо мне), совсем мальчик, он – настоящий мужчина!» И старшие однокурсники спрашивали меня: «Не понимаем, чем ты, совсем пацан, задел зрелую женщину?» Я, выпендриваясь перед ними, отвечал: «Уметь надо!» Они терялись от недоумения.

25.01.14

В 1973 году в Москве проходила Универсиада. Я все лето работал на стройке, чтобы пополнить свой студенческий бюджет, купить что-то из одежды да и отдохнуть немного – походить по театрам, выставкам, в кино, посмотреть соревнования студентов.

На территории университета был введён строгий режим проживания, везде на входах и выходах дежурили кадровые сотрудники милиции. В общежитии даже были выделены места преподавателям различных факультетов, которые работали в приёмных комиссиях.

Ко мне в гости часто наведывались два приятеля. Один был аспирантом, только что отслужил год в рядах советской армии. Другой – его армейский друг, совсем молодой парень, подал документы для поступления в МГУ им. М.В. Ломоносова. Он сдал первый экзамен на «удовлетворительно» и очень мандражировал перед вторым – это было сочинение.