Татьяна Пекур - Найди меня под цветущей сакурой! Лола-2

– Ладно! Мы снова будем притворяться! Только недолго…

– Всего на один день, – уверил Аигот и снова вытащил телефон.

Он быстро с кем-то переговорил и велел готовить ужин для гостей, прекрасно зная, что в этом вопросе мама и наши помощницы – девы из младших будут на высоте.

– Когда ты едешь? – тихо спросила я и прошлась языком по белоснежной шее якшаса. Судорожный вздох сказал мне, что Аигот на грани. Так ты скучал по мне?

– Завтра! – рыкнул он и понёс меня к кровати.

Мама умудрилась соединить наше застолье с японским, приготовив и их блюда, и традиционные холодцы – вареники. Угощение ждало нас в гостиной, ну а мы ждали гостей у порога.

Трое японцев в серых пальто, одинаковых тёмных брюках и пиджаках с галстуками, очках и с суровыми физиономиями встали на пороге рядом с якшасом ровно в пять вечера. Пунктуальность – это истинно-японская черта характера. Опозданием они оскорбят не только своего визави, но и себя самое.

Ясихиро, Тэкеши и Нобуюки. Именно так представились мужчины и вручили маме с главой по визитке. Уже зная этот обычай, мы отдали им свои. Минута на пристальный взгляд на кусочек картона, а затем настал черёд сувениров. Мы подготовили им небольшие фигурки из яшмы – традиционного, священного для японца минерала. Из него по легенде состояло копьё, которым мешали Океан Безвременья верховные боги синто – Идзанами и Идзанаги.

Ну а нам свои подарки предстоит увидеть после их отъезда, то есть завтра. Мы раскланялись, а затем в порядке очерёдности вошли в гостиную. Здесь уже расстелили татами и поставили два мелких, низеньких столика.

Вначале зашли мужчины, потом мы с мамой. И сели так же – мы с самого края. Аигот представил нас, но сейчас это уже носило неофициальный характер, так что мужчины расслабленно выдохнули, сказали «спасибо за еду» и налегли на саке и закуски.

Мама получила множество комплиментов как хозяйка, я также услышала, что я красивая, что почтительна со старшими, тиха и скромна. Ну да, я знала, что в таких вот встречах нельзя разряжаться или же надевать что-то вызывающе-сексуальное. Я была в сером платье, закрывающем меня от шеи до самых щиколоток, на шее был кулон со змеем, волосы заплетены в косу.

После ужина мы познакомили гостей с детьми. Нужно было видеть их глаза! Такие эмоции говорили о просто невероятном шоке! Огненные волосы Аджаи быстро навели их на подозрение относительно Арджуна, который был сейчас простым парнем, только мы забыли ему цвет волос поменять. Оба черноволосых малыша: и Амрит, и Кит, также вызвали подозрение и взгляды на Ильяса. В общем, легенда Аигота трещала по швам, и мы уже было решились на честное признание, как один из наших гостей вдруг сказал:

– Так вы и есть ками из Дома со змеем?

Минутная пауза на осмысление того, что слухи о нас, оказывается, поползли уже далеко за пределы Юни, а затем мы просто рассказали ту версию, которая была преподнесена нашим ученикам и жителям города – что мы сбежали из своей страны из-за осуждения нашего брака, из-за пристального внимания спецслужб к нашим сверхъестественным силам.

– А как вы узнали, что вы – ками? Вы родились с этими силами? – спросил Ясихиро.

– Мы – да, – ответил Аигот и указал на гандхварвов и своего названного отца, – А моя жена ею стала после… тяжёлых испытаний.

– О-о! – восхитились японцы, – Должно быть, Алойя – сама показала себя достойной этой силы! Знаете, а ведь наш император происходит от самой ками Аматэрасу!

– Как это? – удивилась мама.

Переглянувшись, наши гости выпрямились, приняли торжественный вид и стали рассказывать по очереди, дополняя рассказ друг друга.

– Сейчас правит император Акихито. У нас не принято называть правителя по имени, его называют «тэнно хэйка», что означает «небесный», «божественный» правитель. Статус императора закреплён в конституции Японской империи в 1890 году. И с тех пор передаётся только по мужской линии.

– Шовинисты… – буркнула я тихо, а по связи с Аи и моими воинами передала своё возмущение. Вся троица дружно поведала мне, что я – их персональная властительница. А что показали… И так хотите? И… так… Скорее бы уехали гости! Я привяжу вас к кровати и буду долго пытать!

Японцы сделали вид, что не заметили моего гнева. Они рассказали, что первый из известных императоров был Дзимму. Он официально основал государство Японию. Якобы он был правнуком самой богини солнца, от неё ему и последующим потомкам достались королевские регалии: меч, бусы из звёздного минерала и зеркало.

Кстати, этот самый меч якобы до сих пор почивает на подставке в святилище императорской семьи. Интересно, это действительно так?

– Император отказался от статуса божественного правителя, оставив за собой лишь номинальную власть, – сказал в заключение Нобуюки, – Но для нас он всё равно тэнно хэйку!

После ужина мужчины ещё посидели в гостиной, поговорили. Аигот получил всё, что хотел: соглашение, заверения в будущей помощи, всяческие послабления, рабочую силу. Таким довольным я не видела его уже давно. Нам обещали поспособствовать даже получению пожизненных виз.

– Меня не будет всего две недели!

– Всего?! – вскрикнула я. Знаю, что можно говорить и мысленно, но я вся на эмоциях, мне можно.

– Тише… Прости, моя сладкая якшауни! Я привезу тебе подарок. И буду каждую ночь с тобой… в тебе…

Горячие, жадные губы мужа обласкали шею, я уже едва дышу. Он стаскивает моё платье, уверяя, что я и в мешке из-под картошки буду хороша, а эта тряпка заводила его весь вечер. Ох, врёшь ведь… Правда? Так беззащитна я была, так трогательна в нём! А сейчас так горяча? О, боже! Твоя власть надо мной… Его руки уже накрыли мою грудь, большие пальцы трут мои соски, а губы терзают мои, горящие от его жажды. Нет, не уходи!

– Я ненадолго… – смеется мой змей, и я ощущаю горячие губы и язык на своих вершинах, ахаю и цепляюсь за его волосы, прижимая к себе. Ближе, ещё, не останавливайся!

Встречаю серебристый блеск его глаз у своего живота и изумлённо замираю: медленно, чувственно, давая мне рассмотреть всё, он ласкает моё лоно. Аи… Ты даёшь аванс на то время, когда вернешься? Хорошо, милый! Я отпущу тебя-а-оу!

Сладкая пытка всё длилась и длилась, пока я не зарычала и не потащила его на себя. Тяжесть его тела, гладкость его кожи, он так близко, я ощущаю тебя всем существом… Каждое его движение, каждый толчок, все его ласки я впитаю и запомню. Ты в моём сердце, Аи! Я знаю… я в твоём…

В окно влетал шаловливый весенний ветерок, шевелил фиалковые шторы. Он остужал наши тела после нескольких часов единения. Аигот получил любимую ласку моих мужей, я насладилась его стонами, судорожными вздохами. Его руки то комкали простыни, то рвали мои волосы, он не стал просить меня ускорить темп, вместо этого по его нервам проходил ток – удовольствие от медленных ласковых касаний моего языка.