Елена Кутузова - Полет Цикады

Её не устроили эти ласки. Боль, ужас, отчаяние… она хотела заглушить их привкус и с жадностью впилась в Эйра ответным поцелуем. Она посасывала, кусала, сминала его губы, и он отвечал тем же. А потом…

Анна не помнила, как оказалась лежащей на спине. Эйр, уловив настроение своей Наири, не стал тратить время на долгие ласки или раздевание. Он только скинул мундир, чтобы не причинить боль жестким шитьем… и вошел в неё жестко, почти грубо.

Анна задохнулась от тяжести его тела. Но радовалась ей – она заставляла забыть о том, что произошло в лечебнице, сосредоточиться на настоящем… Как и руки, обхватившие ягодицы. Мелькнула мысль, что останутся синяки, так крепко сжимались пальцы, и тут же пропала: мерные, сильные толчки заставили забыть обо всем.

Казалось, ему тесно внутри, но, несмотря на кажущую грубость, боли Эйр не причинил. Только наслаждение от каждого движения, когда его член то входил целиком, то ласкал только кончиком. Головка массировала вульву, половые губы, касалась клитора… и снова ныряла вглубь, резко, быстро… И с каждым движением нарастало блаженство.

Оргазм пришел плавно, словно приливная волна. Накрыл, закрутил, заставляя терять голову… и отступил.

Анна лежала на спине, не в силах открыть глаза, а Эйр навис сверху, покрывая поцелуями лоб, щеки, губы… А его руки осторожно расстегивали пряжки одежды, чтобы освободить Наири от смятой одежды.

Вскоре она лежала перед ним, нагая, открытая взгляду, желанная… И такая сонная! Напряжение уступило место дикой усталости, и Анна заснула, едва схлынул оргазм. Но и во сне она не могла успокоиться. Застонала, свернулась клубочком, словно защищаясь от чего-то страшного… Эйр придвинулся ближе, прижал её к себе и почувствовал, как сильно желание Наири. Его собственное тело тут же отозвалось, и он погрузился в мягкое блаженство, легко, осторожно лаская упругую грудь, щекоча языком шею… и двигался в ритме её сна.

Она чувствовала каждое движение. Мягкое скольжение доставляло тихое наслаждение, и хотелось, чтобы оно не кончалось как можно дольше.

– Не уходи… – простонала во сне.

И получила тихий выдох в ответ:

– Не уйду.

Он не остановился, даже когда она вздрогнула от удовольствия. Только крепче прижал к себе и продолжал двигаться, возбуждая снова и снова. Он запретил себе все чувства, кроме нежности, и оставил все желания, кроме одного: заставить Наири забыть о пережитом ужасе.

И не выдержал: оргазм скрутил с такой силой, что Эйр едва не потерял сознание. Они пришли к пику одновременно, но Анна… даже не проснулась. Эйр улыбнулся: именно этого он и добивался. Сладкого сна младенца.

Он пролежал так, любуясь Анной, несколько часов. И поймал её первую улыбку.

– Выспалась?

Она что-то промурчала в ответ и сладко потянулась. Эйру тут же захотелось продолжения, однако Анна просто повернулась на бок, лицом к нему и прошептала:

– Ты не представляешь, насколько я зла!

– Я сделал что-то не так? – насторожился рораг.

– Не ты. Мой первый муж. Как подумаю, чего он меня лишил… Любовь – это целый мир. А он отнял его у меня, заставил жить в серой мари…

– Хочешь наказать его? Одно твое слово, – Эйр потянулся и поцеловал ладонь Анны, – одно слово, намек… и я притащу этого подонка к твоим ногам. Здесь, в Эстрайе, ты сможешь сделать с ним все, что захочешь.

– Ммм? – Анна задумалась. Всего на мгновение. А потом помотала головой, отчего копна её волос рассыпалась по подушке. – Не надо. Не вижу смысла в мести. Пусть и дальше живет в своих бредовых фантазиях. Это круче любого наказания.

– Как скажешь…

Анна поймала выжидательный взгляд Эйра и легонько толкнула его в плечо:

– Вставай, лежебока. Дел полно!

– Вот всегда ты дела находишь. Нет бы жить, как добропорядочная Наири… в постели.

– Верховный Рораг Наири, – в голосе Анны зазвучала сталь, но глаза улыбались, – кажется, вы забываетесь.

– Нижайше прошу прощения! – Эйр попытался поклониться. Он как раз натягивал штаны и с трудом удержался на ногах. Анна расхохоталась, упав обратно на подушки.

– Иди уж, телохранитель…

Подхватив мундир, Эйр выскользнул из комнаты, чуть не столкнувшись в дверях с Рийтой и её армией фрейлин.

Хона с ними не было. Анна перевела дух: из задорного мальчишки он превратился в педантичного секретаря. А работать сейчас совершенно не хотелось – она проспала остаток дня и часть вечера, на улице уже сгущались сумерки и настроение… Настроение менялось с бешеной скоростью. Стоило вспомнить о покушении, как накатывало отчаяние, но страсть Эйра смывала печаль.

– Я буду ужинать в саду!

Есть хотелось невероятно! Открытый павильон на берегу пруда, утопающий в зелени и цветах, навевал лирическое настроение. Анна огляделась: фрейлины, музыканты и рораги.

– Где Эйр? – поинтересовалась она у Рийты.

– Я немедленно отправлю за ним…

– Не надо, – остановила Анна. – Я хочу побыть одна. В тишине. Оставьте меня.

Свита исчезла. Только Старшая Фрейлина помедлила, не решаясь оставить Наири в полном одиночестве.

– Ступай, – Анна больше не тратила время на уговоры. Иногда приказать было и быстрее, и действеннее.

Солнце уже скрылось, и сад освещали только желтые фонарики, расставленные тут и там. На воде пруда качались светильники. Их огоньки отражались в воде, и казалось, весь мир наполнен мистическим светом. Сверчкам он не мешал.

Анна прикрыла глаза, вслушиваясь в их дружный стрекот.

Он перенес её в прошлое, в тот день, когда…

***

Медовый месяц еще не закончился. Турбаза, затерянная в еловом лесу, как нельзя лучше подходила для уединения молодой пары.

В тот вечер Анну тошнило – молоко, купленное по дороге в деревне, оказалось слишком жирным. Хотелось забиться в уголок кровати и просто лежать.

Но муж потребовал ужина.

Он наотрез отказался есть в общей столовой. Требовал, чтобы еду готовила молодая жена и каждый раз – свежее. Остатки от приготовленного с утра обеда его не устраивали даже в такой ситуации.

– Ну, поджарь себе яичницу! Или омлет! – у Анны и говорить-то сил не оставалось.

– Еще чего! Это обязанность жены – готовить!

Он выволок её из кровати и толкнул в сторону «кухни» – огороженного барной стойкой закутка.

Борясь с тошнотой, едва держась на ногах, глотая слезы, Анна жарила яичницу с сосисками. А в открытые окна доносился стрекот вездесущих сверчков.

***

– Наири? Наири? Да позовите Эйра! – испуганный голос вернул Анну в реальность. Тайкан сидел на коленях у входа в павильон, не смея нарушить приказа и войти. – Госпожа, что случилось?

– Ничего, – Анна вытерла слезы. – Просто воспоминания. Хочешь? – она указала на узкогорлый кувшин с местным вином.

Тайкан не посмел отказаться. Но наливая сначала Наири, а потом и себе, не отводил тревожного взгляда от её лица.