Александр Сигалов - Вундерлайф

© Александр Сигалов, 2019

ISBN 978-5-0050-1190-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

Я уже долго их ждал. Весь истомился. И вдруг – звонок в дверь, с полными штанами радости влетели Волчек, Маринка, Митька. А в их руках – небольшие зеленые бумажки. Жесткие, шершавые, волшебной голограммой просвечивающие между пальцев. Я взял одну, рассмотрел – что-то она мне напомнила.. По коротком размышлении я разобрал, что именно: визу в Вундерленд.

– Разделите на двое. – сказал Митька.

– Да, разделите! – подтвердила Маринка.

В дело пошли ножницы. Каждый разрезал доставшийся ему продолговатый кусочек счастья. Часть пошла в заначку, а остальное – куда же! – сразу под язык. Ощущение легкой горечи прошибло дрожью. Мир неуловимо изменился.

– Фу, – с неудовольствием сказала Маринка, вынимая заслюнявленную бумажку, – это горькое, я не буду!

– А ты водкой запей! – поднес Волчек полушку.

– Ну ладно! – Маринка жадно отпила и замолчала. Я разглядывал оставшуюся половинку. Зеленая марка смотрела на меня в упор – съешь меня! Я крепился. Ребята расползлись по углам.

– А не пойти ли нам гулять? – предложил я.

– Конечно пойти. – с энтузиазмом поддержала Маринка.

Довольной гурьбой мы высыпали из дому. Бренча железом, мчались по трассе тяжелые автомобили. На пористых лицах втречных тяжелым песком проступала смесь сырой земли, окисленного метала и плесени.

– Едем! – воскликнул я и через секунду мы уже прыгали в уходящий автобус. Волчек и Митька зашли в переднюю дверь, я, еле втиснувшись, залез через заднюю. Маринка, кажется, отстала – с грустью подумал я. Протиснувшись сквозь толпу, я нашел Волчека с Митькой, теснящимся на одном сиденье в центре автобуса, Маринка стояла рядом. «Значит мы ее не потеряли!». Переглянувшись, мы принялись дружно проталкиваться к выходу. В автобусе действительно было нечего делать – слишком душно для наших расширяющихся тел.

Мы вышли на остановке и обнаружили себя возле лесополосы. Лес был еще зеленый, несмотря на наступающий октябрь, хотя и подтухший под нависшими дождевыми облаками. Мы смело направились прямо в чащу. Кислороду определенно прибавилось, мы дышали. Каждый чувствовал дыхание свое и других. Дышать было хорошо.

Я взглянул на Маринку, ее губы вспухли, сиськи подпрыгивали в ритм движению, а между ее ног разверзлась бездна. Вихрь пронесся у меня в штанах. Желание перекрыло горло. Столбом поднялось торнадо похоти.

– А не трахнуть ли нам кого-нибудь? – я выразительно посмотрел на Маринку.

– Куда идем мы с Пяточком? – поинтересовался Митька.

– И правда. – сказал Волчек, – хочется кого-нибудь выебать.

Теперь на Маринку смотрели все. Она аж покраснела.

– Приступим? – я положил руку девушке на талию.

– Можно попробовать, – согласилась наконец, – но не здесь.

Действительно, заниматься этим в лесу было стремно, нас могли заметить. Вернувшись к трассе, я остановил старую копейку с водителем-кавказцем. Мы дружно залезли в машину. Ребята на заднем сидении свернулись клубком. Сидя спереди, я чувствовал полное единение с ними, слышал каждую мысль, каждое желание. Митька засунул руку Маринке в лифчик и в штанах у него затвердело. Волчек гладил девушку за ногу и хотел проникнуть глубже. Маринка ощущала себя влажно. Чего чувствовал водитель – я тоже знал. Внутри у водителя было спокойно.

Спустя время мы забежали в уютную зеленую гостиную. Сил не было терпеть – прижав девушку к стене, я вывалил ее груди из блузки и принялся целовать соски. Подняв юбку, я нашел ее возбуждение. Поставив девушку раком, я мощно загнал свой агрегат. Стон облегчения вырвался у обоих. Я трахал ее жестко, с криками и хлопками. Маринку унесло, как на ракете, от этого секса, и ей пришлось заткнуть рот. Кончал я долго, рыча и сжимая девушку в объятиях, вероятно вообразив себя прессом для жима маслин. Мы оба плавали в луже выделений – пота, спермы и женского сока. С трудом отойдя в сторону, я освободил место. «Кайф им!» – наблюдал я как Волчек хрипит на кончающей в сотый раз девице.

Усталые, но довольные, мы стояли на балконе. Голая Маринка обводила окрестности полным неги и мудрости взглядом. Мы курили. Целовались. Совокуплялись. Смотрели на Кутузовский в пробке. Наблюдали муравьев с сумками, котомками и авоськами, возвращающихся с работы. Закинули еще по половинке. Пялились на низкие серые облака. Город жил своей жизнью, а мы своей. Тихо было под луной.

– Бегом за постинором, – запаниковала Маринка, – мне ведь не нужны дети!

Мысль была разумна, согласились все. Московским шагом мы отправились к ближайшей аптеке. Надо было спешить, время работало против нас. Мы убыстрили шаг и через 15 минут дошли до места. Аптека была закрыта. Нас схватила паранойя – каждый вообразил себя отцом, а Маринка решила что родит тройню – от каждого по ребенку.

– Не хочу так много детей – произнесла она, и топнула ножкой. Она подняла руку. Вскоре мы ехали в машине. У круглосуточной на Китай-городе остановились. Купили. Нерожденных детей убили. Продолжили путь по Солянке. Перед нами возникла высотка на Котельнической, пошел дождь.

Я укрылся под капюшоном и слушал капли – я был рад дождю. Между мной и миром возникла стена – каждый сам по себе. Вспоминая Мураками, я воображал, что сейчас под ногами начнут возникать ямы, а из них черви. Каждый был в себе и нес в себе тайну. Ту самую, с которой когда-то умрет.

И тут мы увидели трамвай. Он шел по рельсам желтый и веселый. На нем была нарисована реклама Пепси. Кондуктор с хмурым лицом жала на ручку газа твердой рукой направляя металлическое солнце по рельсам сквозь дождь. Без слов мы рванули за ним и, догнав на остановке, заскочили внутрь. Народу было мало. За мутным окном грустно сменяли друг-друга пятиэтажки и высотки, нежно двигалась в небытие Москва река, и уже сменилась большим рекламным щитом. Там, существо похожее на единорога со приторной улыбкой приближалось к невинной блондинке с кудряшками, помахивая искусственным членом во лбу. При приближении член обернулся крупным чупа-чупсом. Трамвай повернул и мы оказались в индустриальной зоне. Заводы и заборы дрейфовали в ядовитой взвеси из тяжелых металлов. Я обратил внимание на надписи: «Юля, ты навсегда моя зая», «Маша + Петя = сватьба», «Я тебя любил, сука!» а так же менее понятные: «Хуй дебалом дум скип дебалом» и «Нехухыло понесло – никупыло несусло». Последний опус меня поразил более всего.

Я оглянулся на друзей. Они тоже молча смотрели в окно, думая о своем. Мы четко чувствовали друг друга. Каждый знал, что у другого внутри, энергия прозрачно циркулировала в нашем кругу, мысли телепатически передавались по кругу.