Николай Мокров - Изделие двадцать два

– Екатерина Ивановна! Вызовите мне главного конструктора!

Кто-то стукнул. И настучал на самый верх. Или самим американцам? Кто? Этот кто-то совсем рядом. Доступ для остальных закрыт. Решил позолотить свою ручку в подходящий момент.

– Екатерина Ивановна! После генерального конструктора пригласите начальника ВОХР, начальника военных представителей, главного инженера. Всех замов и всех служб. Пропускайте в кабинет по одному, по мере их прибытия.

– Хорошо, Пётр Васильевич!

В кабинет вошёл высокий, худой человек. На его голове была чёрная с проседью кудрявая шевелюра. На лице нос горбинкой, густые усы. Слегка не бритый. И взгляд, взгляд растерянного человека, когда его отрывают от работы.

– Яша!

– Петя!

– Яша!

– Пётр, да что случилось???

– Я же тебя просил!!!

Генеральный конструктор пожал руку и плюхнулся в кресло не спрашивая. Недоумённо смотрел на директора.

– Яков! Мы же с тобой договаривались, что по изделию двадцать два никто не будет знать! Мы создаём его не ставя никого в курс дела.

– А, я никому и не говорил. Нет. Ах, да! Жене сказал, но она отмахнулась от меня и пошла смотреть сериал. Ей это не интересно. Мало ли что я придумал за всю свою жизнь. Что случилось?

– Яша, не ври мне. Мы с тобой прошли в паре сотни партийных собраний, несколько лет в ОКБ, с десяток институтов. Работая рука об руку, трудились всю жизнь. И вот теперь.

– Если ты сейчас же не скажешь, я повернусь и уйду!

– Мне позвонил сам президент! У него находятся американцы. Их интересует изделие двадцать два! Откуда они узнали?

– Я откуда знаю?

– Это же ты мне рассказывал, что поступают предложения остановить собственные предприятия. Выкинуть станки на улицу. Не давать заводам работать, пока не выгонят. И за это дают неплохие деньги и вид на жительство.

– Да, и многие уже это делают. Я же тебе рассказывал про все подшипниковые заводы: от ГПЗ -4 до ГПЗ -9, завод «Красный октябрь», завод «Серп и молот», гидролизный завод, научно-промышленное объединение «Фотон», что микросхемы изготавливает, и так далее. Это сейчас происходит сплошь и рядом. Полностью парализуют их жизнедеятельность.

– А правительство как смотрит на это дело?

– Как! Сквозь пальцы! Ты наивен, думаешь они не знают об этом? Что им приказывают, то они и исполняют. Ты пытаешься обратить время вспять и спасти завод. Таких как ты по телевизору называют красными директорами, красным поясом. Они расправятся со всеми вами. Каждую минуту они сливают на вас ушаты помоев с экранов телевизоров. Они придумали для вас ярлыки вечно вчерашних, красно – коричневых. На вас всех собак навешивают. Вы сами себя застыдитесь, сдадитесь рано или поздно на милость победителей. Вас всех вышвырнут как кутят.

– И ты решил?

– Да, я решил ехать в Израиль. Самому страшновато. Чужая страна. Как мы там? Но. Мои дети здесь никогда уже не получат то образование, которое получил я.

– Кем ты там будешь? Охранником? Дворником?

– Да, охранником. Но, не долго. Я пошлю в их журналы пару своих задумок. У меня их сотни. И у них шарики за ролики зайдут! Они начнут мелко приседать от моих предложений! Не переживай, про двадцать второй я ни слова не скажу. Мы договорились. Хватает и других мыслей. А что я здесь? Здесь начинается другая реальность.

– Я остаюсь со своим заводом до его последних дней. Может быть протяну до лучших времён, когда эта вакханалия закончится.

– Я бы тоже остался, но дети. В нашем роду, с деда начиная, главным приданным для детей является высшее образование. Не деньги – образование! С корки хлеба на воду перебивайся, но дай детям высшее образование. А там – как хотят. Ты думаешь, я пойду по кабинетам этих жирных котов и буду предлагать им то, что знаю? И они за пару сотен долларов скупят у меня своё будущее и будущее для своих семей? Хрен им! Я не броненосец! Я как канонерка «Кореец», выйду и дам им свой последний бой! С тремя пушками против эскадры броненосцев! Бой русского еврея! Предложу им пять практических принципов построения летательных аппаратов для перелёта во Вселенной. Вплоть до квантовой запутанности. Вот где у них взорвутся мозги! Это будет сравнимо с загадками Леонардо и теоремами Пуанкаре. Эйнштейн мне будет рукоплескать!

– Тебя могут «закрыть», а статью не напечатать.

– Я не буду посылать её в серьёзный научный журнал. Найду, как у нас был «Техника – молодёжи», и опубликую там. Пусть читают на фиговым листочке, что я написал.

– А Израиль?

– А, что Израиль? Извини меня, нам объявили, что на дворе капитализм! Приеду – осмотрюсь. Если страна действительно обладает суверенитетом, пожалуйста. За отдельную плату они получат мои разработки. Выкинут всю авионику оригинала в хлам. Они начнут летать на принципиально новых основах. Ты сразу это поймёшь – увидишь улучшенные характеристики израильских истребителей. А если они, как и наши, лапки перед общими «союзничками» держат перед собой, сливают всю информацию для них, тогда пусть летают на старых драндулетах.

– Ты не один здесь всё это создавал.

– Да, не один. Зато один собирал всё по крупицам. И про свои долги я помню. Перед тобой тоже.

– Сейчас ты пойдёшь. Прикажешь загнать в пресс цех двадцать второй. И уничтожишь его. Не отходи, пока весь не сломают. Маленький двадцать второй, экспериментальный, не трогать!

Позвонил: «Валерий Палыч? Здравствуйте Валерий Павлович! Здравствуйте! Как поживаете? Супруга как? Да? Не даёт тебе житья. Дочь? Ага. На выходные? Нет, Валера, в эти выходные не могу. Билет? Билет мне не нужен. Тут такое дело. Где-то в десять с копейками из Москвы к нам вылетит самолёт. Его надо задержать. Чем дольше, тем лучше. Вопрос жизни и смерти. Да, по московскому расписанию. Я знаю, что ты не волшебник, но надо! Хорошо. Хорошо, спасибо!»

Вторым вошёл начальник военпредов.

– Здравствуйте! Ваша задача сегодня сжечь всю документацию вместе с охраной. Не отходить, пока не сгорит последняя страничка! Вам всё понятно?

Главный инженер явно нервничал. И что это с ним?

– Владимир Александрович! Немедленно! Всем отделом взять из секретной части все документы по изделию номер двадцать два и двадцать два «э». Пересмотреть, взять саму суть. Сделать компактными. Лишнее отсечь, в том числе и по поставщикам! Всё ненужное передать начальнику ВОХР. Основную часть документов передать мне лично!

Зашёл начальник ВОХР.

– Здравствуйте Олег Петрович! Здравствуйте! Слушайте мой приказ. Расставить людей от секретного части до инженерного отдела. В том числе и в самом отделе. Ни одна бумага, полученная сегодня в секретке не должна пропасть! Те, что будут выдавать вам, надо немедленно сжигать вместе с военпредами. Те документы, которые понесут мне, будете сопровождать. Идите!