Елена Сушкевич - Апостол для Рафаэля. И не введи нас в искушение?!

– Кровопотеря? – Лиза удивлённо посмотрела на меня.

– Я потом тебе расскажу, – полушёпотом ответил я.

– Доктор, сейчас с Олегом всё хорошо? – спросила Лиза.

– Да, несомненно, – кивнув головой, ответил он.

В кабинет кто-то постучал.

– Войдите, – раздражённо ответил врач, закрывая историю болезни, тем самым давая понять, что консультация окончена.

– Вас там ждут на обход, – немного испуганно пролепетала медсестра, тут же закрывая за собой дверь.

– Ну вот, значит, договорились. – Он встал и прошёл к выходу из кабинета, по дороге пожав мне руку.

– До свидания, – дружно ответили мы с Лизой и, последовав за ним, вышли из кабинета.

Пока мы шли по длинному больничному коридору, моя жена не проронила ни слова. Я знал, что это значит, и не знал, с чего начать. Утаив от неё детали несчастья, случившегося с Олегом, теперь я должен был всё рассказать, но крошечный король лжи вдруг расправил свои тоненькие согбенные плечики и, гордо выпрямившись на своём огромном троне, пропищал: «Нет!».

Его писк я остановил нажатием кнопки первого этажа в лифте. Двери шумно захлопнулись, и мы оказались вдвоём, увильнуть от разговора с Лизой под предлогом присутствия посторонних не было никакой возможности.

– Солнышко, – начал было я.

– Расскажи всё, как было, – едва слышно, но уверенно сказала она, пристально глядя мне в глаза.

Своим взглядом она упрекала меня. Когда ваша супруга так смотрит на вас, то вы чувствуете себя виновным во всех несчастьях мира сего. И тем более, это известно издревле, между матерью и сыном складываются особые отношения, в которых мужу иногда нет места.

– Олегу сделали переливание крови. Когда он упал, он ударился головой о бордюр тротуара.

Не головой, а виском, мысленно поправил меня шут короля лжи, который являл собой, судя по всему, олицетворение правды. Он прятался за троном, и когда король лжи начинал вещать, как сейчас, то шут тихо нашёптывал мне то, что случилось на самом деле, не давая забыть, каким говнюком я являюсь сейчас, продолжая утаивать всю правду от жены.

– У него была большая кровопотеря (он был мёртв – опять этот тихий противный шёпот), я отвёз его в больницу и там ему сделали переливание крови. (Ему влили Его кровь, может, это дьявольская кровь, ты ни разу не спрашивал себя?) – Но теперь всё хорошо, – приблизившись к Лизе, я обнял её за плечи и прижал к себе.

Звук рвотных судорог раздался за троном короля лжи, он брезгливо заглянул за высокую спинку трона: рвало его шута. Победоносно улыбнувшись шуту, он устроился как можно удобнее и, казалось, даже немного подрос, став менее несуразным, чем раньше.

Он рос по мере того, как рос мой ком лжи. Подобно доброкачественной опухоли, которая, пока не перерастёт в злокачественную, никому не приносит вреда.

Заехав по пути в аптеку, мы купили все лекарства, которые были выписаны доктором Шистовым. Олег остался сидеть в машине на заднем сиденье, приглядывая за своей младшей сестрёнкой, которая мирно спала в автокресле.

– Пятьсот рублей, – худая как жердь и неприятная, как дверь тюрьмы, сказала кассирша.

Я растерянно достал свой кошелёк. Всё, что там оставалось, это восемьсот рублей, и оставшихся трёхсот никогда бы не хватило до конца месяца на еду.

– А нет таких же лекарств, но подешевле? Заменитель какой нибудь, – спросил я, неловко отводя глаза. Отец, который пытается сэкономить на здоровье своего сына, смотрится не очень героически.

– Гражданин, или платите, или уступите очередь другим, – тоном, отсекающим пререкания, ответила жердь.

– Хорошо, – я достал злополучную пятисотку и передал её кассирше.

Мы вышли из аптеки, держа большую пластиковую авоську, доверху набитую коробками с таблетками. По дороге к машине Лиза спросила меня:

– Если не хватает денег, может, я займу у папы?

– Нет, я попытаюсь что-нибудь придумать, – выпалил я. – Не переживай, всё образуется.

Последним делом было занимать денег у моего тестя. Он был владельцем крупной фирмы по производству пробок для алкогольной продукции, и изначально наш брак не радовал его. Богатенькая девочка из обеспеченной семьи вдруг выходит замуж за охранника его мини-заводика. Охранником был я, это было первым приработком до опубликования моей книги «number one». Книга вышла, как только мы поженились, и неплохо продавалась. Окрылённые первым успехом, мы укатили в отпуск, и там, в Болгарии, в наш медовый месяц, зачали нашего первенца. Если у тестя ещё и были какие-то надежды на наш скорый развод, то после известия о беременности Лизы, надеяться ему было не на что. Конечно, во многих парах дети мало что меняли, иногда даже дети, зачатые и рождённые с целью укрепления семьи, становились причинами разлада. Но это не про нашу семью. Бывает, что твоя вторая половина даётся тебе кем-то свыше. Банальная и избитая фраза, но как нельзя подходящая для нас. Больше чем уверен, у вас бывало такое, что как только вы хотите что-то сказать, или о чём-то подумали, как тот, кто вам дорог, сказал то, о чём вы думали. Нет, мы далеки от телепатии, но наше общее с Лизой духовное Я было квинтэссенцией чего-то большего, чем любовь. Да, конечно, вы ухмыляетесь, вспоминая, как несколько страниц ранее я признался, что грешен и изменял своей жене, как же при наличии такого высокого уровня отношений можно обманывать ту, которая является твоей второй половинкой?

Бывает, хочется съесть ложку чёрной икры, но обязательно с хлебом. И хлеб мы едим постоянно три раза в день. Лиза мой хлеб. Тот хлеб, который дал Иисус, когда нечего было есть, она то святое, что есть во мне. Та часть света, которая, несмотря ни на что, пробивается сквозь тьму моих страхов и опасений. Изменяла ли она мне? Я недостоин задавать ей этот вопрос. Она поймёт многое из этой книги, скорее не книги, а исповеди. Думая бо всём, что произошло, мне стыдно наводить тень на моего ангела.

Извини, я не хотел запачкать твои белоснежные крылья моей грязью.

Грязь, её вы хлебнёте немало, мои обожаемые читатели. Мне хочется вылить на вас чан этой зловонной кучи, которая гниёт где-то на задворках моего мозга, куча отбросов, собранная вами, каждым вашим рублём, заплаченным за мои книги, вы забрасывали ещё больше мусора в мой бак, и этот бак станет моей могилой, я знаю это заранее, потому что за всё приходиться платить, и моё время расчёта пришло.

Мы приехали домой под вечер, и Лиза терпеливо стала объяснять Олежке, что обязательно нужно выпить таблетки. На вопрос Олега, зачем их надо пить, она придумала, что это нужно, чтобы не болела голова после сотрясения мозга.

Когда мой сын положил первую таблетку в свой небольшой очаровательный детский ротик, я проклял всё на свете. Словно зная, что за этой первой таблеткой последуют многие другие, некая зависимость, от которой невозможно избавиться.