Альфред Портер - Руслана

Она это всё почувствовала, чертовка. Свою мгновенную и полную победу. Свою сладостную власть надо мной.

Я стоял растерянно, оглушённый. Чувствуя, как тяжело и густо краснею от бешеного пульса крови во всём теле…

Ну что ты, дурень, стоишь столбом?.. заныл внутренний голос… Неприлично же, в сорок с лишним лет, втрескаться вот этак, налету… будто тебе снова двенадцать и при виде Любки с первой парты у тебя отнялся голос…

Словно проснувшись, я вдруг опять увидел Колю, и сидящих на раме бассейна тощих балерин, и плескавшуюся в голубой воде Веру. Все смотрели, не отрывая глаз, на меня и на… Господи, а как же зовётся это видение, и не вспомню?..

Руслана!.. сказала, просто и даже с милой наивностью, девушка. И протянула мне руку. Её узкая кисть с длинными пальцами оказалась неожиданно сильной и тёплой.

Аа… Альфред… зачем-то сказал машинально я.

Мне страстно хотелось прижать эту кисть к губам и замереть… но на нас смотрели… я нежно обнял обеими ладонями эти пальцы и лишь посмел чуть-чуть дольше обычного подержать.

Руслана не отстранила руки. Только внимательней обычного смотрела мне в глаза… потом мягко вынула пальцы из моих ладоней.

Пойдёмте на пляж… сказала вдруг она… Не люблю плавать в бассейне…

Почему?..

Мой голос прозвучал осипло и растерянно.

Надоело… с детства пол-жизни в бассейнах провела… пожав округлыми плечами, сказала девушка.

Вы спортом занимались, наверное?.. медленно спросил я, будто освобождаясь от наваждения.

Мы неспеша шли рядышком к воде. Мои сандалии зачерпывали песок. Босые ноги Русланы – крепкие, литые, загорелые, в едва заметном пушке волосинок – оставляли смутные отпечатки в песчаной ряби.

Да. Как раз плаванием… Я в пятнадцать уже мастера получила… спокойно, даже будто извиняясь за этакую экстравагантность, сказала моя спутница… Где-то валяется значок. Да кому он тепегь нужен?.. Совок развалился, никому до спогта дела нет… Да и я тепегь ведь танцую, а не плаваю. Прибилась вот к этим, случайно столкнулись в Москве. Так с ними и поехала в эту Тугцию…

В её голосе мне послышалась лёгкая неприязнь.

Вам здесь не нравится?.. спросил я… Страна ведь красивая, интересная…

Да, навегное… задумчиво сказала Руслана… Если б только не эти тугки… как они меня достали!.. вам как мужчине, навегное, этого не понять!..

Я вспомнил два-три случая, когда пытались пристать и ко мне – но что именно во мне наводило здешних мужчин на подобные поползновения, для меня оставалось загадкой.

Думаю, что могу… сказал я неосторожно… Был некоторый опыт по этой части…

Её глаза смешливо расширились.

Правда?.. Ой!.. И что же вы – неужто не воспользовались случаем?..

Она явно загорелась любопытством.

Умри, но не дай поцелуя без любви!.. чуть подумав, сказал я с идиотской торжественностью в голосе.

Руслана весело засмеялась. В глазах всё так же светилась неутолённая, очень женская, любознательность.

Ваше кредо в подобных случаях?.. заглядывая мне долгим испытующим взглядом в глаза, спросила она с дружелюбной поддёвкой.

Я пожал плечами – цитата из речений какой-то героини российской классики ей была явно не знакома.

Ну, не то чтобы… сказал я, с сомнением в голосе.

Нехватало, чтобы эта бесхвостая русалка приняла мои слова на полном серьёзе!..

Я вот сейчас просто умру от любопытства!.. сказала Руслана, с жалобно-смешливой улыбкой… И вам будет жалко. Ведь правда, вам будет жалко, если я вдруг умру?..

Никогда себе не прощу!.. сказал я, окунувшись опять долгим взглядом в серые манящие омуты её глаз. Мне было тревожно и сладостно плавать там, в неизведанной туманной глубине.

Она вдруг посерьёзнела и опустила глаза.

Вы… это просто шутка была или… в самом деле?..

Я испытующе посмотрел ей в чёрные дула зрачков. Она вдруг покраснела, но не отвела взора. Несколько секунд её глаза настойчиво вщупывались, казалось, в самую глубину моего сознания. Впитав мою жажду и глухое, мучительное томление, её зрачки чуть заметно расширились, будто насытясь.

Понимаете… подумав, медленно и неловко сказала вдруг ундина… Со мной ни один мужчина вообще никогда не говорил о таком… Значит, вы и правда берёте меня в настоящие друзья?..

Да!.. горячо сказал я… Только… не помешала бы эта откровенность потом?.. А если у нас вдруг, кроме дружбы, что-то начнётся ещё… ?..

Она взяла обе мои руки в свои и вновь посмотрела долгим взглядом мне прямо в глаза.

Нет… просто сказала девушка… Это ведь доверие… оно не может помешать… вот вам моё слово…

Я взял протянутую мне руку и вдруг поцеловал эти длинные красивые пальцы. Не думая о том – видят ли нас Николай и Вера, и две балерины, по-прежнему сидевшие над бассейном.

Мы долго молчали.

Потом Руслана осторожно высвободила свою руку из моих пальцев.

Ну так вы мне расскажете, всё-таки?.. глядя куда-то вдаль, вновь спросила она. И опять покраснела.

Я колебался. Моё молчание нарушало ту незримую, но драгоценную для меня чувственную связь, которая установилась между нами с первого взгляда. Но мне ужас как не хотелось сказать ничего такого, что могло бы её оттолкнуть.

Однако, и молчать было уже некрасиво.

Да, честно говоря, вроде и вспомнить нечего… пожав плечами, нехотя вымолвил я… В смысле фактов… оно как бы и вовсе ничего… Ну, как-то раз вечером в Сельчуке… помните, вы его проезжали по пути сюда?.. пристал я от скуки к компании австралийцев каких-то… молодых, уже пьяных в дупель… они ни одного бара не пропустили в городишке, и я с ними за компанию… Потом, где-то в полночь, объявили, что идут в ночной клуб. Я и не знал, что там есть такой. Показалось интересно… да и одному скучно… и уныло… в общем, я потащился за ними… Это было с неделю назад, кажется…

Ага!.. сказала Руслана многозначительно… И что же?..

Она смотрела мне в глаза с почти детским, наивным любопытством, вся внимание.

Да что ж?.. уселись они там дружной кучей, всемером, за стол, на скамью… Там скамьи в форме подковы, в огиб стола… Развалились пошире… ещё и две девицы были с ними, тоже едва на ногах, но энергии – на атомную бомбу!..

Я пожал плечами и вздохнул, вспоминая тот вечер. Глаза моей новой знакомой светились любопытством.

Ну и что было дальше?.. с интересом спросила она.

Мда… от тебя так легко не отделаться… мелькнуло у меня в голове.

Я пожал плечами и вздохнул…

Они, мне показалось, нарочно этак пошире расселись, чтобы места в их закутке для меня не осталось… Там, в этом клубе, круглый зал в подвале, почти темно, музыка завывает и стонет вздохами… знаете эти турецкие страсти?..

Ох, уж мне-то не знать… вздохнув, сказала моя спутница с коротким смешком… Каждый вечег под эти вопли и стоны консумацию с каким-нибудь усатым дядькой разводить… и молиться, чтоб он отвегнулся – надо же незаметно свои погции выливать под ноги, иначе караул!.. Забалдеешь, а это нельзя…