Бель де Жур - Интимный дневник. Записки Лондонской проститутки

Четвертый раз: однажды ночью с клиентом. Еще одно открытие: моя собственная тонкая и изящная ручка впол­не успешно туда проникает. Не очень удобно, конечно, приходится неловко ее изгибать, но, тем не менее, все получается. И в конце концов я приладилась делать это так, что лучше и не надо. И только тогда я поняла, что фокус заключается не в том, чтобы запустить руку туда, а в том, черт побери, чтобы вытащить ее оттуда.

Придя домой, я сразу же позвонила моему Мальчику, чтобы сообщить ему все, что я узнала этой ночью про все эти дела с кулаком. Я не стала говорить, что открытие произошло в то время, когда я была с клиентом.

— Ты можешь сделать это прямо сейчас? — спросил он.

— Можно, конечно, попробовать, — ответила я. Я уже лежала в постели, и на мне была пижама. А сверху еще и одеяло. — Правда, я уже почти засыпаю.

— А-а, — произнес он. Потом наступило молчание. — Тогда хоть просто расскажи, как это было, хорошо?

— Ну что ж делать, можно и рассказать.

— А потом покажешь, ладно? Когда встретимся в следу­ющий раз.

— Ну конечно, все, что попросишь, любимый. Приез­жай, бери меня, как тебе только захочется.

На следующее утро я проснулась, а у меня на мобильни­ке текстовое сообщение: «Это здорово, что самое лучшее в жизни все еще бесплатно. Скучаю, очень хочу обнять».

mercredi, к 19 novembre

Согнувшись, я сижу между ног клиента. Кончиками пальцев я глажу гладкую кожу на внутренней стороне его бедер.

— Как провели отпуск?

— Прекрасно. Япония — интересная страна. Ты там бы­вала? — спрашивает он, откинувшись назад на постели.

— Нет. — Я беру на глазах крепнущий член в руку и осторожно натягиваю на его кончик крайнюю плоть. В мо­ей ладони член удлиняется и твердеет. — А что вам там больше всего понравилось?

— Вообще, японцы — странный народ. У них есть такие странные заведения... — он делает маленькую паузу, когда я беру его член губами. — Там такое ощущение, будто едешь в битком набитом вагоне метро. И люди трутся друг о друга телами...

Член выскользнул из моего рта. Зажав его в кулаке, я принялась мягко двигать рукой вперед-назад.

— А вот я всегда мечтала о чем-нибудь таком. Например, заходишь в какой-нибудь переполненный студенческий бар, подходишь к стойке, на тебе короткая юбочка, наклоня­ешься, буквально перегибаешься через стойку, чтобы взять свой стакан, а в это время кто-нибудь притискивается к тебе сзади. И так кругом тесно, что невозможно даже ото­двинуться, пошевелиться невозможно. И никто не догады­вается, что происходит, всем не до этого, и ты кончаешь.

— М-м-м, звучит заманчиво.

- Я хочу вас кое о чем попросить. Обещайте испол­нить. Если когда-нибудь увидите меня вот так у стойки, подойдите и сделайте это. Обещаете?

— Даю вам слово, — говорит он, снова засовывая свой член мне в рот.

vendredi, le 21 novembre

Мой Мальчик в городе, клиентов у меня сегодня нет. Мы отправились в спортзал, якобы чтобы я могла полюбовать­ся им во всей его красе. И все присутствующие тоже.

Для начала — тренажер для гребли. Терпеть не могу трена­жеры для гребли. Просто ненавижу, ненавижу. Это Дья­вольская Машина. Это мое проклятье, мне его послала злая судьба, чтоб я сдохла как можно скорее. И тем не менее я с удовольствием сяду вместе с моим Мальчиком, когда он начнет укрощать этого железного зверя. Минут через пять капельки пота проступают у него на шее. Через десять — перекатывающиеся его бицепсы уже сводят меня с ума. А еще через полчаса я готова разорвать его на части.

Тяжело дыша, мы направляемся к тренажеру для кача­ния пресса (с которым я сама справиться не в силах) и потом для мышц спины (с этим я кое-как справляюсь). Что и говорить, спортсменка из меня никакая.

Потом, чтобы остальные рты пораскрывали от зависти, гоню его на тренажер для подтягиваний. Он делает четыре подхода по шесть раз каждый, посрамив даже этих мест­ных битюгов с крутыми шеями. Дрожите вы, себялюби­вые с рельефными животами нарциссы! Чуете, как пахнут его мужские феромоны!?

Чтобы закрепить наш общий успех, переходим к упражне­ниям, в которых я знаю толк, — растяжки. Тут уж требуется не сила, а гибкость тела и всех его членов. Может, это звучит хвастливо, но я всегда, сколько себя помню, могла легко заложить себе ногу за шею. Наконец тренировка довела нас до того, что как настоящие любовники, которые долго томи­лись вдали друг от друга, насквозь пропахшие потом и пол­ные вожделения, мы едва вытерпели, чтобы поскорее до­браться до автомобиля, и там уже оттянулись как следует.

И даже не раздеваясь.

О, молодость! О любовь!

samedi, le 22 novembre

Из всех приемов обслуживания клиентов, которые мы с начальницей затрагивали во время нашей первой беседы, был один, о котором не упомянула ни она, ни я. А имен­но, оральный секс. Но на сайте меня представляют и ре­кламируют как ОБП. То есть любой вид секса, включая оральный, без презервативов.

По правде говоря, если б она спросила еще тогда, я бы без колебаний ответила «да». Раньше я все делала с презер­вативами, но губы мои плохо реагируют на латекс и спер-мициды: покрываются мелкими ссадинами и распухают. Как и во всех других сексуальных играх, тут, конечно, тоже существует некоторый риск, но несравнимо мень­ший — ничего похожего на то, что порой бывает в других вариантах. Вот если б у меня была губная лихорадка, на­пример, я бы ни за что не стала практиковать этот вид секса. Или, скажем, если б я была озабочена тем, чтоб губная помада сохранялась как можно дольше.

Но я по натуре хищница? люблю поглощать все, что попадает в рот, я всегда была такой. А если уж сперма попала в рот, по мне так лучше проглотить, чем выплю­нуть, а если честно, на вкус она ничем не хуже того, что есть у женщины. Когда я была еще школьницей, моя одноклассница по секрету сообщила мне, что сперма на вкус, «как устрица по два пенса за штуку». Я тогда все равно не поняла, потому что никогда не ела устриц, но, думаю, она была права.

dimanche, le 23 novembre

Вчера вечером гуляла по Фулхэм Хай-стрит с надеждой поймать такси. Там на углу есть один книжный магазин­чик — не из тех ужасных, приводящих в состояние шока от вида бесконечных полок нераспроданного Майкла Мура, — совершенно чудесный, необычный такой мага­зинчик. Такой, где хозяин помнит вкусы и пристрастия своих покупателей, помнит книги, которые ты покупал в последний раз, и дает тебе правильные советы и помнит тебя, даже если ты не показывался у него несколько лет. Он живет тут же, за стенкой и всегда одет в одно и то же: либо у него в гардеробе целая коллекция одинаковых кос­тюмов, либо он по многу лет носит один и тот же. А главное, владелец такого магазинчика обязательно мужчина, всегда мужчина — вот что ценно.

К несчастью, магазин был закрыт. А может, и к счастью. Денег у меня с собой была целая куча, времени тоже навалом, а я совершенно неспособна не скупить полмага­зина, когда вижу за прилавком такого вот милого старо­модного, замшелого продавца книг. Когда я была студент­кой, то подсчитала, что на книги, причем такие, которые никак не были связаны с моей учебой, я трачу больше, чем на еду. Но дверь в магазинчике была закрыта, и внут­ри было темно. Возле двери стоял лоток, на котором лежа­ло несколько книжек в мягких обложках. Неизвестно, были ли это книжки, дарованные покупателями магазину, или наоборот: подходи и бери, что хочешь. Будучи от приро­ды любопытной, я стала читать названия. Так вот, я слу­чайно натолкнулась на лучшее высказывание, какое я ког­да-либо читала на обложках книг: «Все доступно для де­вушки, которая уверена в себе и одета в норковую шубку».