Клиомена - Пока Князь спит...

Девушка дернулась. Не веря своим глазам, уставилась на отражение Всадника в широком зеркале.

— Ты? — только и успела выдохнуть она до того, как оказалась в кольце обжигающих огнем объятий.

Слова утратили смысл.

Глаза, проникающие в глубину, пытливо выпрашивающие ответ.

Губы, впивающиеся в плоть, словно желающие испробовать на вкус саму душу.

Пальцы, блуждающие по коже, разрывающие одежду.

Жар тел.

Безумие сердец.

Танец любви.

Прижимая тяжело дышащую Карлу к своей груди, Дамиан все еще не знал, как он сумеет объяснить ей, что это их последняя встреча, что счет, возможно, идет на минуты, даже не на часы.

— Красиво, — прошептала она, водя указательным пальцем по одному из его браслетов. — Мне нравится, когда ты остаешься только в них.

Карла подняла голову и одарила Всадника мимолетным поцелуем.

— Я в душ. Не скучай, милый.

Дамиан перехватил ее за талию, усадил рядом и, смотря ей прямо в глаза, снял браслет с левой руки.

Прикосновение холодного металла, удерживающего россыпь черных бриллиантов, заставило девушку вздрогнуть. Но демон тут же одарил ее запястье дюжиной поцелуев, заставляя сердце зайтись в неровном ритме.

— Я вечно буду скучать по тебе, илико, — от печали, которой сочились его слова, только что бешено колотившееся сердце замерло.

— О чем ты, Дами? — брови Карлы взлетели вверх.

Недоброе предчувствие арктическим холодом растеклось по груди.

— Мне запрещено приближаться к тебе после того, как солнце взойдет этим утром.

— З-запрещено? — сбиваясь, повторила Карла. — Но почему… за что… Мы же…

Дамиан сжал ее ладони в своих, прикусывая нижнюю губу, чтобы сдержать рвущийся наружу крик.

Читать отчаяние на любимом лице — испытание для сильных.

Карла опустила голову. Видеть страдание в глазах демона было невыносимо.

— Князь не желает смуты меж Всадниками… — голос напоминал шорох сухой травы, которую нещадно опалило солнце, потрепал гуляка-ветер, истоптали ноги путников.

— А ты… ты для нас слишком большое искушение. И я поднял руку на брата. Князь такого не прощает, как бы покорно я не принимал любые его наказания.

— Наказания?! — воскликнула девушка. — Он причинил тебе боль? Ты же просто защищал меня!

— Причины не важны. Важен лишь порядок. Я связан клятвами. И я их нарушил.

Демон поднялся и отошел к окну.

Ночь спорила чернотой с тьмой, ступающей за ним по пятам.

Тишина заполнила комнату. Вязкая, удушающая. Обреченная.

Карла бездумно гладила браслет — как оказалось, прощальный дар — следя за игрой искр на дне граненых камней.

— Я все поняла Дамиан, — первой заговорила она. — Не всем так везет как Лили…

Дамиан мгновенно оказался рядом и заключил ее в объятия.

— Мэли… — начал, было, он, но тонкий пальчик лег на его искусанные в кровь губы.

— Сказала же, что все поняла. Я найду себе нормального "человеческого" парня и нарожаю ему дюжину детишек. А ты…

— А я буду изредка наблюдать за тобой и радоваться тому, что у моей девочки все хорошо.

Карла кивнула, чувствуя, как непрошеные слезы собираются в уголках глаз.

Она постаралась улыбнуться — не удалось.

— Карлита, солнце еще не взошло, — прошептал он, медленно поглаживая девушку по спине, обводя подушечками пальцев каждый позвонок.

— Мы можем "попрощаться" еще раз? — с надеждой в предательски дрожащем голосе встрепенулась Карла.

Вместо ответа Дамиан прижался губами к ее плечу, целуя, а потом слегка прикусывая теплую кожу.

"Мы не будем прощаться навсегда, моя Карлита", — пронеслось в мыслях Всадника Смерти. — "Только на время твоей земной жизни. А когда пробьет час, я еще поспорю с Рамиилом за твою душу, любовь моя"

Перемещаясь с поцелуями к пульсирующей на тонкой шее венке, он издал низкий рык.

"И я точно знаю, кто выйдет победителем из этого спора, Карлита"

Миз Дивейн блаженно закрыла глаза, запуская пальцы в шелк волос своего демона.

"Пусть твой Князь говорит, что угодно. Я-то знаю его "слабое место". И все слабые места этого "места". Так просто ты не уйдешь от меня, мой демон!"

Странные вещи порой творятся под солнцем и при свете луны. И в мирах, что для человеческого восприятия недоступны.

Дамиан, Всадник Смерти, десница Люцифера, черным облаком парил над вершиной Митридата. Золотые молнии прошивали клубящиеся бока, складываясь причудливыми узорами. Беспорядочная пляска вторила череде мыслей хозяина: "Долг или любовь?"

Изгнанный с супружеского — снежно-белого и шелкового — ложа Князь Тьмы мрачно наблюдал за метаниями своего Всадника.

"Трудное счастье ценится выше", — прошептал он, едва заметно улыбаясь. — "А времени заслужить его у тебя предостаточно, Дами"