Кристина Денисенко - Созвездие он-лайн неверности

— У меня по расписания уже должен был начаться дневной сон. А еще и эта утомительная дорога. Пожалуй, я прилягу на часок-другой. А вечером куда-нибудь сходим, – Изольда Бенедиктовна как всегда все решила за всех.

— Я расстелю вам диван, только сначала со стола приберу, – я уже подхватила пустые тарелки и хотела нести их в кухню.

— Диван? – она демонстративно впилась в него всей пятерней. – У меня проблемы с позвоночником. Если вы не против, я буду спать в вашей спальне. Целую неделю. Ваш ортопедический матрац послужит во благо моему увядающему здоровью.

— Конечно, мама. Идемте, я Вас провожу, – Паулин услужливо протянул ей руку.

Она бросила насмешливый взгляд в мою сторону, потом взъерошила волосики Елисея, и с гордым видом покинула зал, как её величество королева.

Как хорошо, что мне не придется терпеть её присутствие целую неделю, – думала я, убирая со стола.

…Я с Елисеем и десятком его мягких игрушек улеглись на диване, играя в забавную и поучительную игру – в «школки». Малыш обеими руками держал своего любимого песика и вместо него читал по слогам слова из яркой красочной книжки. Потом точно так читала коровка, кошечка, черепаха и остальные «детки». А я только и успевала нахваливать умненьких малышей, правильно соединяющих слоги в слова.

А когда Елисею надоело заниматься чтением, я включила для него телевизор и нашла мультфильмы на детском канале. Изольда Бенедиктовна еще спала, Паулин отлучился по важным делам «ненадолго». А у меня появилось свободное время для себя любимой. Приняв ванну и переодевшись в шелковый пеньюар, я открыла ноутбук, с головой погрузившись в виртуальный мир.

На страничках Стихаря меня порадовал приятный сюрприз. Дюжесиль совсем недавно написал для меня личное сообщение:

Валенсия, доброго времени суток! У Вас очень красивое имя, такое же красивое, как и та очаровательная особа со жгучими рыжими волосами, языки которых разожгли в моем сердце безудержный пожар желания коснуться кончиками пальцев ваших игривых локонов. Ваш образ пленил мой разум, и кажется, что время тяжелыми кандалами замедляет нашу встречу. Но я разорву любые цепи ради возможности увидеть Вас…

Ваш страстный поклонник Люсьен Дюжесиль.

03.04.2011 18:23

Разве такое бывает? Мы ведь даже не знакомы, ни разу не виделись, совершенно не знаем друг друга, – думала я обо всем этом. Виртуальная любовь что ли? Скорее увлечение. Но что же ему ответить? Или не отвечать и вовсе? Я ведь замужем, и у нас ничего серьезного не может быть. Или может? Стоп.

Я была в замешательстве. Как часто со мной такое бывает. Перед глазами появляются две чаши весов, словно символ справедливости на стене в зале суда. Весы. Какая чаша перевесит?

Мы можем стать друзьями! У нас много общего, мы творческие люди, – говорил внутренний голос. Отвечу все-таки на это душевное письмо, – решила я.

Отправив это стихотворение в ответ Люсьену Дюжесиль, я продолжила разбирать электронную почту, но мысли были где-то далеко. Там где не было никого и ничего, только сказочный тропический остров, словно рай для двух влюбленных. Пенные волны, горячий песок, и беззаботная нега в объятиях сильных и одновременно нежных рук. Рук незнакомого мне человека, писателя, чей образ помутил мой рассудок. И этот розовый туман в моей голове был мне приятен, как чудодейственный бальзам. Проблемой было лишь моё замужество, выражающееся не только кольцом на безымянном пальце. Я не могла себе позволить преступить черту верности, но я и не могла заставить себя не думать о другом мужчине, взбудоражившем мой мир.

— Валюшка, вот ты где, – резкий голос свекрови помешал моим размышлениям. – Будь так любезна, приготовь мне ромашковый чай, – и Изольда Бенедиктовна с королевским видом расселась в мягком кресле, как в троне, не хватало только короны, скипетра и державы в руках.

— Сию минуту, Изольда Бенедиктовна! – я даже играючи присела в реверансе, отчего «графиня» изобразила легкую улыбку на своем заспанном лице. – А тапочки вам не принести? Вы не замерзли?

— Да, спасибо, и от теплых тапочек я бы не отказалась, – видимо, она такая же мерзлячка, как я.

Оставив свекровь в зале, мы Елисеем пошли в кухню заваривать бабушке чай. Я включила электрочайник и засыпала в две чашечки зеленый ромашковый чай, привезенный «графиней» с Архангельска в качестве подарка (а больше она ничего не привезла, даже Елисею, наверное, возраст уже не позволял носиться с тяжелыми чемоданами). Пока закипала вода, я разогрела малышу тарелочку манной каши с сахаром. И приготовив чай, оставила его одного ужинать.

С разносом, на котором кроме двух чашек чая я поместила нарезку сыра и баночку меда, я подходила к залу. Как вдруг, неожиданно для себя самой, я уловила приглушенный звук щелканья клавиш на ноутбуке. Неужели Изольда Бенедиктовна без разрешенья шныряет по моим папкам?

Да. Открыта моя авторская страничка, и свекровь с упоением читает рецензии к моим стихотворениям.

— Зачем включили ноутбук? Кто дал вам это право? – я свекровь за преступлением застала.

— Валенсия, послушай, дорогая? Ты Паулину изменяешь? Я тут прочитала…

О, боже, «Дюжесиль» мне написал любовное посланье, а прочитала его «снежная графиня».

— Да как же так? Что вы себе здесь позволяете? Не смейте больше никогда читать чужие сообщенья, чужие письма и так далее.

— Так, значит, я была права? Ты Паулину неверна.

— Изольда Бенедиктовна, у вас, как погляжу, неоспоримый дар в чужие жизни свой длинный нос без разрешения совать. Не ваше дело! Разберемся сами! Может быть, у нас свободная любовь! Решать мы сами вправе, а вы не лезьте. Хорошо?

— Да что же тут хорошего? Ты за спиной у Паулина крутишь шуры-муры, а я должна, по-твоему, молчать? Нет, дорогуша! Этого не будет? И его денег тебе тоже не видать!

— О, герцогиня, вот вам мой глубокий реверанс, но ваши подозрения несправедливы, мужу я верна! А вы бы, чем читать чужие письма, уж лучше разложили бы пасьянс. Проблем бы было меньше.

— У тебя? Так это еще цветочки! Попляшешь ты у меня еще, Валенсия Викторовна. Я тебя научу порядочности. Ты еще пожалеешь.

— Не угрожайте мне. Я вовсе не боюсь. И совесть каплей горных рек моя чиста.

— Ну, пишут о любви тебе же неспроста?! Давала повод, значит, кокетка, мать твою, блудница, да чтоб мне здесь сквозь землю провалиться. Я выведу тебя на чисту воду!