Роузи Кукла - Любушки-Любки

Обильно мажу, им пальцы и нежно целуя, ей попку наношу гель в нужное место.

Анжелка лежит, зарывшись лицом в подушку, и ждет. Я это вижу по тому, как она учащенно дышит, вздымая тело. Прошу ее расслабиться и для верности провожу пальцами между ее расслабляющихся булочек. Теперь, думаю, можно начинать.

От приготовлений и ожидания я сильно распаляюсь и ели сдерживаю себя. Осторожно пересаживаюсь рядом и, помогая одной рукой, прижимаю сразу два пальчика к волшебной дырочке. Чувствую, как впервые секунды, сжимаются края, а затем расслабляются и мои пальцы, сдавленные со всех сторон, медленно входят к ней сзади. Делаю несколько движений и вытаскиваю пальцы. Опять завожу их и так продолжаю до тех пор, пока не ощущаю, как там расслабляется вся ее мускулатура. Опять очень обильно смазываю все и пальцы, и дырочку попки. Преднамеренно замираю и ничего не делаю. Жду.

Анжелка лежала, не шевелясь, а потом поворачивает ко мне голову, ищет подсказку. В чем дело?

Все дело во мне.

Я все еще не могу справиться со своей похотью и сдерживаю себя, что бы ни атаковать ее тело сразу всей кистью руки.

Видимо на нее передается мое состояние и она, медленно отворачиваясь, шепчет.

— Я приму тебя сзади, я постараюсь, любимая.

У меня перехватывает дыхание и на глазах появляются слезы.

Господи, что я делаю?

Зачем я ее так мучаю?

Зачем мне это и ей?

Что ты еще от нее ждешь и хочешь?

Она вся твоя? Вся, какая есть, вся без остатка!

Я наваливаюсь на ее тело сверху, и, не сдерживая себя, рыдаю.

Анжелка быстро приподнимается, тревожно ищет мои заплаканные глаза и, не понимая, в чем дело, начинает причитать и извиняться. От этого я еще сильнее заливаюсь слезами.

Она ищет причину в себе и начинает извиняться, говорит, что не справилась с собой и винит себя, что сразу не могла расслабиться и отдаться.

Я, с каждой ее новой фразой все сильнее и громче плачу и лезу к ней, обнимаю, не замечая, свои скользкие руки и прижимаюсь, к ее большим и мягким грудям.

Наконец, окутанная со всех сторон ее большим и теплым телом, заглаженная ее нежными руками я успокаиваюсь и затихаю.

Она заботливо укрывает меня, прижимая к своему теплому и мягкому телу. Я проваливаюсь в пустоту, мгновенно засыпаю у нее на руках. Лишь ощущаю, как ее руки меня нежно поглаживают по волосам и плечам.

Все. Я окончательно отключаюсь!

Сквозь без временьи ночи смутно ощущаю ее горячее и мягкое тело, следом опять проваливаюсь. И так по нескольку раз. При этом шепчу ей сквозь пелену сна ласковые и нежные слова. Ищу и обнимаю руками.

Открываю глаза. Уже утро, светло. Я одна лежу на кровать, ее нет. Зову ее, сначала негромко, а потом все сильнее. Тишина. Вскакиваю и мечусь. Никого.

От обиды чуть не задыхаюсь и бреду понуро на кухню.

Что случилось? Почему ушла? Почему не разбудила?

А может она еще не уехала? И я ее сейчас застану?

Накинув халат, быстро выхожу на лестничную площадку и сталкиваюсь с нашей соседкой.

Здороваемся, и она тут же мне говорит о том, что утром, когда выходила с собачкой, она столкнулась с очень большой и симпатичной девушкой, которая выходила из моей квартиры. Они даже перекинулись парой фраз и эта «ну очень большая» девушка ей сразу понравилась. На ее вопрос о том, кто она я тут же отвечаю, что это наша пациентка, она переночевала у нас, так как ей рано утром надо было на поезд. Получилось не очень-то складно, но видно было, что мое вранье зачлось и прошло.

Все валилось из рук. Отчего так, думала я?

Ведь вроде бы все было хорошо, и даже моя выходка в конце загладилась. Почему она ушла? Как я ее найду? Ведь я даже не взяла номер ее телефона, и понятия не имею, где это мы были в сауне?

Но ждать ее возвращения я уже не могла, меня обстоятельства обязывали идти на работу, дождаться возвращения мамы.

И еще. Мне надо было, объясниться с Игорем и я решила, написать ему. Вот, что я писала ему.

«Мне хочется объясниться.

На словах, беспристрастно я сделать этого уже не смогу, поэтому пишу.

Я влюблена, я страдаю. Поначалу, после нашего разговора и ссоры я считала себя самой несчастной. От несправедливой, как мне казалось, обиды я ушла. Меня обидели слова, сказанные о моей иной ориентации. Еще вчера я считала несправедливыми для себя такие слова, и обидными, а сегодня я уже думаю по-другому.

Вы правы! Я только сейчас поняла, как Вы были правы относительно моей ориентации.

Да, я люблю женщин!

Меня влечет к ним и словно какой-то рок толкает в их объятия. Но я сама не устраняюсь, мне они нравятся, и я нахожу их самыми совершенными существами в роду человеческом.

Меня неудержимо влечет к женщине, с ней я испытываю наивысшие, сексуальные блаженства, которые могут быть доступны для человека.

Я ничего не могу поделать с собой.

Моя очередная женщина так возбуждает и волнует меня, что никакой другой мужчина в целом мире не смог бы так затронуть меня.

Я хочу любить так, как подсказывает мне тело, эмоции, интуиция.

Я не могу отказаться от этого добровольно, даже ради Вас!

С уважением, Евгения».

Сложила письмо в конверт. На конверте написала. «Лично! Игорю Ивановичу».

Уже собираясь уйти, я увидела на столе коробку с нашими семейными фотографиями и этот злополучный, желтый конверт.

Видно, пока я спала, Анжелка добралась до них, а с ее ростом она нашла и конверт, который я закинула на шкаф.

Мне пришлось еще раз рассмотреть эти идиотские фотографии и мне показалось, что их стало меньше.

Пересчитала. Точно! Было пятнадцать, осталось четырнадцать. Осмотрелась и обыскалась. Еще одной фотографии нет. Какой?

Разложила их и попыталась вспомнить, какой из фотографий не хватает? Не хватало самой разнузданной, где я разлеглась и улыбалась, а в меня пихали сразу с двух сторон. Ничего себе! Даже, в пот прошибло.

Зачем ей это? Почему она ее забрала? Да и я хороша, разложилась, нет, разлеглась во всей красе. Надо было все это тут же сжечь, и не тащит домой.

Потопталась, помялась и опять все сложила и убрала на шкаф. Теперь уж чего? Пусть будет, что будет. Только мне очень хотелось объясниться с Анжелой и по этим фотографиям то же. Но я ее уже скоро не увидела.

Но об этом потом, в следующий раз.

А сейчас надо было возвращаться в свой мир, в свое окружение.

Я вздохнула печально и вышла на улицу. Что еще мне принесет хорошего или плохого? Вспомнилась Анжелка. А все-таки, как мне в жизни повезло, как сложилась моя судьба, что ждет меня!

И я двинулась навстречу своей судьбе.

В заключение.

О судьбе своих подруг я расскажу в следующих книгах, а пока сообщу о том, как сложилась наша дальнейшая судьба в ближайшее время.

Скоро вернулась мама. Она хорошо подлечилась, но того, что она больше всего хотела, не получилось. Она до сих пор в коляске. Ходить, хотя бы с палочкой у нее не выходит до сих пор. Что-то серьезное отказала на нервной почве.