Сан Тери - Отпусти - это всего лишь слово

Наша бурная возня в прихожей, наверняка разбудила родителей. Пока Сашка открывал дверь, я умудрился залезть к нему в штаны и вовсю хозяйничал нахальными руками. Единственное, о чём я мог думать, поскорее добраться до спальни и закрыть створки нашего с ним мирка. Сан очевидно измысливал аналогично, потому что распахнув дверь, с рычанием сгрёб меня на себя, перетаскивая через порог. Меня всегда забавлял этот факт в нём. Привычка к неким актам символизма. Для меня они не имели значения, а вот Саня относился с трепетом. Подозреваю, в глубине души, что Сашка был религиозен, просто предпочитал об этом не распространяться. Несмотря на то, что он старался от меня ничего не скрывать, тем не менее, проглядывало в Сане некое тайное дно. Открытый для меня по всем плоскостям, этот парень казался китайской шкатулкой с секретом. Он мог свободно читать меня, а я часто, мог лишь предугадывать его действия и ошибаться, зная, что не угадал.

И вот вроде бы потрясающий момент, Сашка тащит меня в комнату, органично избавляя от мокрых вещей, а мне внезапно стало не по себе, страшно, неуютно.

Не знаю, что накатило, почему я испугался в этот миг, словно внезапно потянуло холодом, а из темноты глянули чужие злобные глаза.

Острое чувство тревоги кольнуло изнутри иголкой, пробралось до живота, и там всё скрутило.

- Ники, маленький, ты что?

Сашка отреагировал как радар. Моментально.

Я называю себя эмпатом, потому что иногда в состоянии уловить чужие эмоции, считать их, сделать своими, и вот оказывается из нас двоих, Сашка воспринимает гораздо больше, моментально вскидываясь, тревожась.

- Что, Ники?

Тревогу как рукой снимает. Начинаю непроизвольно улыбаться, осознав, что этот хозяйственный хомяк, сначала стащил с меня мокрые штаны и только потом приземлил задницей на кровать.

Типо что бы бельё не пачкать. Аккуратист бля. Самое забавное, стоит мне просто двинуть бровью. В от озвучь я сейчас это вслух, выскажи недовольство , и Сашка стащит нахуй простыни с кровати и выбросит в окно, или безжалостно обольёт кетчупом, вообще сделает всё что угодно, чтобы доказать, что я ему дороже простыней, порядка, дороже всего на свете... Зарываюсь пальцами в его волосы, распушаю, они уже почти высохли, немножко жёсткие после дождя, и в то же время мягкие. Целую веки, заставляя щуриться серые глаза, вожу пальцами по высоким скулам, хватаю за уши и тяну на себя и оказываюсь перехваченным за запястья, лежащим под ним со своей глупой идиотской улыбкой на лице.

А Сан смотрит. В глазах мелькает беспокойство, но постепенно исчезает. Он продолжает раздеваться, раздевает меня, раздевается сам. Хочется впиться в него губами. Падаю на падушку раскинув руки, перекатываюсь, подпираю подбородок рукой, улыбаюсь. Сашка, набросив синий халат, педантично собирает мокрое шмотьё, относит в ванную.

От счастья хочется просто кататься по кровати, по подушкам, по простыням и пододеяльникам с двумя тиграми. Огромное зеркало рисует отражение, понимаю, что уставший слегка, но всё равно...В комнате неярко горит бра со стороны Сашкиной кровати, тихо тикают часы, двери балкона распахнуты, тянет прохладой, запахом лета и сквозняком, шелестят шторки и жалюзи.

Хочется выбраться туда на террасу, смотреть на ночной город, сейчас расцвеченный миллионами огней. Сашка живёт на девятом этаже. Обзор открывается просто великолепный, мы не раз сидели с ним на балконе, завернувшись в тёплое одеяло, встречали рассвет, глядя на просыпающийся город. Мне не хотелось спать рядом с Санькой, просто рядом с ним страшно было терять мгновения, десятки бесчисленных мгновений, нашей с ним истории.

Санька возвращается, что - то говорит, заводя мобильный, проставляя время на будильнике. Такой домашний в этот момент, родной. Нет, словами не передать это особое чувство к любимому человеку. Он даже в халате смотрелся потрясающе, такой красивый, стройный, что душа замирала. Открыл шкаф. Волосы влажные, вьются после душа, мне бы тоже по идее не мешает сполоснуться, вот только двигаться влом.

Сашка разворачивается, идёт ко мне. А меня так распирает от радости, что просто не знаю что учудить: нырнуть под одеялко и спрятаться, не пуская. Торопливо плюхаюсь, поперёк изображая звезду, раскинув ноги, руки, загораживая собой его место, не даю лечь

Сашка фыркает, прищуривается, и со всего размаха падает сверху, подставляя руки, чтобы не раздавать...

- Ваааа.

- Балуемся?

Губы Сана терпкие, сумасшедшие, пьянящие.

- Да!

Понимаю, что рядом с Саном веду себя как дибил, даже голос детским становится.

Саня тоже остроумием не блещет, просто втирается в меня, попутно сбрасывая халат...Одно прикосновение обнажённой кожи, мне кажется что моя кожа просто взвизгивает в остром экстазе. Тело моментально отзывается дрожью.

- И что мне с тобой делать? - шепчет Сашка покусывая мочку уха, за ухом.

- Холить и лелеять? - предлагаю я, и начиная брыкаться всеми четырься конечностями, потому что Сан просто затискивает. Ловит за ногу и целует ступню, прижимая к щеке.

- Не пущу! Моё!

- Нифига... - пытаюсь отбиться, но вторая нога тут же, попадает в плен.

- И это моё. Всё моё.

Шутливо сопротивляюсь, не давая себя смешить. Санька мурлыкает, плющиться, дурачиться, разворачивает меня задницей сообщая, что она - единственная самая любимая и покладистая часть моего тела, и типо попу свою я могу оставить, а остальное значит может, уходит. Нет, ну не скотина ли ушастая . А ушастая скотина не долго думая, целует, разворачивает и прижимается губами к животу резко вдувая воздух от чего получается идиотский звук.

Кто из нас большее дитё? Я понимаю, что люблю, придурка! - о чём немедленно сообщаю ему. Придурок улыбается, смотрит ошеломительными глазами, и всё что остаётся просто резко прыгнуть на него, втирая в кровать.

Сашка уклоняется, и я пролетаю мимо, не совсем, но ровно настолько, что бы оказаться сграбастанным рукой поперёк, и оказаться под ним, вдавленным животом одеяло.

Сашка плавно опускается сверху, целуя затылок, шею, гуляя губами по косточкам позвоночника, трепетно и нежно, поглаживая.

- Давай лицом к лицу!- непреклонно изрекаю я, не успеваю даже закончить, как оказывают развёрнутым, предоставленным ласковым губам.

- Я сверху! - добавляю, жмурясь от удовольствия, и лечу на него, со скоростью маленькой кометы. Сашка не отрываясь, умудряется перекатиться, раскидывает руки и вот я на нём: сижу, лежу, могу делать всё что угодно, мне предоставляют полную свободу действий, а я реально робею, под этим плавящим жарким взглядом. Сан даже не осознаёт, насколько он хорош. Для него это естественно, а меня пьянит и колбасит, лихорадит от этого совершенного тела. Начинаю целовать и ласкать его, за секунду как успеваю обмозговать собственную мысль. Оторваться от Сашки нереально. Нереально то, как он реагирует, слегка прикрыв веки, полуоткрыв губы, постанывает и двигается навстречу, когда я просто провожу кончиками вдоль его подмышек и рёбер до бедра. Сжимаю и чуть выкручиваю сосок, накрывая его губами, терзаю языком, жадно скольжу вниз. Его живот сводит меня с ума, крепкий выпуклый пресс, запах идущий от его тела, лёгкая поросль тёмных волос, начинающейся чуть пониже пупка блядской дорожки.