Эрика Леонард Джеймс - На пятьдесят оттенков светлее

Ого! Откуда он знает, что у меня наверняка все получится?

— Я также волнуюсь, что это отнимет слишком много моего времени.

Кристиан хмурится.

— Времени, которое я могу посвятить тебе. — Достаю я свое секретное оружие.

Его пристальный взгляд темнеет.

— Я знаю то, что ты делаешь, — бормочет он, удивленный.

Черт возьми!

— Что? — Я симулирую невиновность.

— Ты пытаешься отвлечь меня от проблемы. Ты всегда делаешь это. Просто не отвергай эту идею, Ана. Подумай об этом. Это — все, о чем я прошу. — Он склоняется и невинно меня целует, затем проводит пальцем по моей щеке. Эти доводы я буду прокручивать снова и снова… Я улыбаюсь ему и его слова, сказанные ранее, застревают у меня в голове.

— Могу я спросить тебя кое о чем? — Мой голос мягок.

— Конечно.

— Сегодня ты сказал, если я злюсь на тебя, то могу отыграться на тебе в кровати. Что ты имел ввиду?

Он спокоен. — Что ты думаешь я имел ввиду?

Черт! Я должна сказать это.

— Ты хочешь, что б я тебя связала.

От удивления его брови поднялись.

— Ммм… нет. Это не то, что я имел в виду.

— Оу. — Я удивлена от легкого укола разочарования.

— Ты хочешь связать меня? — говорит он потрясенно, явно читая выражение моего лица правильно. Я краснею.

— Хорошо…

— Ана, я… — Он останавливается и что-то мрачное появляется на его лице.

— Кристиан, — встревоженно шепчу я. Я пододвигаюсь на свою половину, поднимаюсь на локте, как он. Я трогаю его лицо. Его глаза большие и наполнены страхом. Он печально качает головой.

Черт!

— Кристиан, остановись. Это не важно. Я думала это то, что ты имеешь ввиду.

Он берет мою руку и кладет на свое бьющиеся сердце. Черт! Что это?

— Ана, я не знаю как бы относился к твоим прикосновениям, будь я обездвижен.

Кожа покрылась мурашками. Это звучит, как будто он признался в чем-то глубоком и темном.

— Это все еще слишком ново. — Его голос низкий и грубый.

Черт! Это был просто вопрос, и я понимаю, что он проделал длинный путь, но перед ним все еще есть трудности, чтоб их преодолеть. О, Пятьдесят, Пятьдесят, Пятьдесят. Беспокойство захватывает мое сердце. Я наклоняюсь и он замирает, но я оставляю мягкий поцелуй в углу его рта.

— Кристиан, я неправильно поняла. Пожалуйста, не волнуйся об этом. Пожалуйста, не думай об этом. — Я целую его. Он закрывает глаза, стонет и вжимает меня в матрац, руки сжимают мой подбородок. И скоро мы потеряны… потеряны друг в друге снова.

Когда я просыпаюсь на следующее утро раньше будильника, я вижу, что Кристиан обвился вокруг меня, как плющ, положив свою голову мне на грудь, он обнял меня за талию, а его ноги между моими. И он на моей стороне кровати. Всегда одно и то же, если мы говорим ночью, потом он обвивается вокруг меня, и мне жарко и неудобно. Ох, Пятьдесят. Он так нуждается в каком-то спокойствии. Кто бы мог подумать? Знакомое видение Кристиана — грязного, жалкого, маленького мальчика не дает мне покоя. Осторожно, я глажу его короткие волосы, и моя тоска отступает. Он шевелится, и его сонные глаза встречаются с моими. Он моргает, пару раз, пока просыпается.

— Привет, — бормочет он и улыбается.

— Привет. Я люблю просыпаться с твоей улыбкой.

Он трется носом о мою грудь и одобрительно мычит. Его руки сжимаются на моей талии, скользя по прохладной, шелковистой ночной рубашке.

— Что ты за лакомый кусочек, — мурлычет он. — Но, хоть ты и искушаешь меня, — он бросает взгляд на будильник, — я должен вставать. — Он вытягивается, освобождается от меня, и поднимается. Я лежу на спине, положив руки за голову, и наслаждаюсь шоу — стриптиз Кристиана для душа. Он совершенен. Я бы не изменила ни волоска на его голове.

— Любуетесь видом, миссис Грей? — Кристиан проказливо-язвительно уставился на меня.

— Это весьма прекрасный вид, мистер Грей.

Он усмехается и бросает пижамные штаны в меня так, что они почти попадают в мое лицо, но я ловлю их вовремя, хихикая, как школьница. С озорной улыбкой, он стягивает одеяло, ставит одно колено на кровать, хватает меня за лодыжки, и тянет к себе так, что моя ночная рубашка закатывается. Я визжу, и он ползет вверх по моему телу, оставляя короткие поцелуи на моих коленях, бедрах. Моем. О-о. Кристиан!..

— Доброе утро, миссис Грей. — Приветствует меня миссис Джонс. Я краснею, вспоминая ее свидание с Тейлором прошлой ночью.

— Доброе утро, — отвечаю я, когда она дает мне чашку чая. Я сижу на барном стуле рядом с моим мужем, который выглядит просто сияющим; только что принял душ, волосы влажные, одет в белую рубашку и серебристый галстук. Мой любимый галстук. У меня теплые воспоминания о нем.

— Как вы, миссис Грей? — спрашивает он, его глаза горят.

— Я думаю, вы знаете, мистер грей. — Я смотрю на него из-под ресниц.

Он ухмыляется. — Ешь, — приказывает он. — Ты не ела вчера.

О, властные Пятьдесят!

— Это, потому что ты был задницей.

У Миссис Джонс что-то падает, стукаясь о раковину, что заставляет меня подпрыгнуть. Кристиан, похоже, не обращает внимание на шум. Игнорируя ее, он смотрит на меня безучастно.

— Задницей или нет — ешь. — Его тон серьезен. С ним не поспоришь.

— Ладно! Беру ложку, ем кашу, — бормочу я, как обиженный подросток. Я тянусь к греческому йогурту и добавляю немного злаков, затем горсточку голубики. Я смотрю на миссис Джонс, и она ловит мой взгляд. Я улыбаюсь, и она отвечает мне теплой улыбкой. Она дала мне на завтрак то, что я предпочитала на нашем медовом месяце.

— Может быть, я поеду в Нью-Йорк в конце недели. — объявление Кристиана прерывает мои размышления.

— О.

— Я имею в виду с ночевкой. Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

— Кристиан, у меня нет выходных.

Он смотрит на меня своим реально-я-босс-взглядом.

Я вздохнула.

— Я знаю, что ты владеешь компанией, но я пропустила три недели. Пожалуйста. Как ты можешь ожидать от меня развития бизнеса, если меня нет? Со мной все будет хорошо здесь. Я предполагаю, что ты возьмешь Тейлора с собой, но Сойер и Райан будут здесь… — я останавливаюсь, потому что Кристиан улыбается мне. — Что? — Я резко останавливаюсь.

— Ничего. Просто ты, — говорит он.

Я нахмурилась. Он что, смеется надо мной? Затем неприятная мысль всплывает в моей голове.

— А как ты доберешься до Нью-Йорка?

— Реактивным самолетом компании, а что?

— Я просто проверяю, не летишь ли ты на «Чарли Танго». — Мой голос тихий, и дрожь пробегает по спине. Я помню, как он в последний раз летал на своем вертолете. Волна тошноты поражает меня, когда я вспоминаю тревожные часы, проведенные в ожидании новостей. Именно это, возможно, самая низкая точка в моей жизни. Я заметила, что миссис Джонс застыла тоже. Я пытаюсь избавиться от этой мысли.