Эрика Леонард Джеймс - На пятьдесят оттенков светлее

— Это наверно было быстрое обслуживание в полете! — кричит он насмешливо.

Кристиан не обращает на него внимания.

— Пожалуйста, садитесь, дамы и господа, скоро мы начинаем взлетать. — Голос Стефана раздается спокойным и авторитетным эхом вокруг каюты. Темноволосая женщина — гм… Натали? Та, что была на борту в нашу первую брачную ночь — появляется из камбуза и собирает разбросанные чашки с кофе.

Наталья. Ее зовут Наталья.

— Доброе утро мистер Грей, миссис Грей, — мурлычет она. Почему она заставляет меня чувствовать себя не комфортно? Может, потому что она брюнетка. По его собственному признанию — Кристиан, обычно, не нанимает брюнеток, потому что они ему нравятся. Он посылает Наталье вежливую улыбку, в то время как садится за стол лицом к Элиоту и Кейт. Я быстро обняла Кейт и Мию, и помахала Итану и Элиоту, прежде чем сесть рядом с Кристианом и пристегнуться. Он положил руку на мое колено и нежно сжал. Он, похоже, расслабился, и счастлив, хотя мы с компанией. Я лениво удивляюсь, почему он не может быть всегда, как сегодня — «не-все-под-контролем».

— Надеюсь, ты упаковала свои походные ботинки, — говорит он, и его голос потеплел.

— Мы не собираемся кататься на лыжах?

— Это было бы проблематично, в августе, — говорит он, забавляясь.

О, конечно.

— Ты катаешься на лыжах, Ана? — Элиот прерывает нас.

— Нет.

Кристиан отпускает мое колено, чтобы схватить меня за руку.

— Я уверен, что мой маленький брат сможет научить вас. — Элиот подмигивает мне. — Он очень быстрый… и на склонах гор, тоже.

Я заливаюсь краской. Когда бросаю взгляд на Кристиана, — он бесстрастно смотрит на Элиота, но я думаю, он еле сдерживает свое веселье. Самолет рвется вперед и начинает выруливать к взлетной полосе.

Наталья проводит технику безопасности в самолете ясным, звонким голосом. Она одета в изящную форменную рубашку с короткими рукавами и соответствующую ей юбку-карандаш. Ее макияж безупречен, она действительно очень красивая. Мое подсознание поднимает на меня свои выщипанные брови.

— Ты в порядке? — Спрашивает меня Кейт. — Я имею в виду после истории с Хайдом.

Я киваю. Я не хочу думать и говорить о Хайде, но у Кейт, похоже, были другие планы.

— Итак, почему он стал курьером? — спрашивает она резко, как обычно в своем неповторимом стиле. Она откидывает волосы назад когда готовится развернуть вопрос. Глядя на нее холодно, Кристиан пожимает плечами.

— Я уволил его задницу, — говорит он прямо.

— Да? Почему? — Кейт наклоняет голову набок и я знаю, что она в полном режиме «Ненси Дрю».

— Он приставал ко мне. — Я стараюсь толкнуть Кейт по ноге под столом и промахиваюсь. Вот дерьмо!

— Когда? — Кейт смотрит на меня.

— Давным-давно.

— Ты не говорила мне, что он домогался тебя, — шипит Кейт.

Я пожала плечами, как бы извиняясь.

— Это не может быть просто обидой, очевидно. Я имею в виду то, что его реакция слишком уж экстремальная. — Кейт продолжает, но теперь её вопросы обращены к Кристиану. — Он психически неуравновешенный? И что насчет информации, которую он собирал на вас — семью Греев? — От ее способов подначивания над Кристианом, у меня волосы встают дыбом, но она уже известна этим; и к тому же — я ничего не знаю, а значит и спрашивать меня бесполезно. Эта мысль меня раздражает.

— Мы считаем, что это связано с Детройтом. — Говорит Кристиан мягко. Слишком мягко.

О нет, Кейт, пожалуйста, остановись.

— Хайд тоже из Детройта?

Кристиан кивает.

Самолет разгоняется, и я крепче сжимаю Кристиана за руку. Он смотрит на меня успокаивающе. Он знает, что я ненавижу взлеты и посадки. Он сжимает мою руку и его палец гладит мои пальцы, успокаивая меня.

— Что ты думаешь о нем? — спрашивает Элиот, забывая, что мы мчимся по взлетной полосе в маленьком реактивном самолете, взлетая в небо, и в равной степени, не обращая внимания на растущее напряжение между Кристианом и Кейт. Кейт наклоняется вперед, внимательно слушая.

— Это конфиденциально, — говорит ей Кристиан. Рот Кейт превращается в линию, тонкую линию. Я сглатываю. Вот дерьмо.

— У нас немного информации о нем, — продолжает Кристиан. — Его отец погиб в драке в баре. Его мать спилась. Его ребенком принимали и выгоняли из приемных семей — он постоянно влипал в неприятности. В основном занимался угоном машин и проводил время в колониях для несовершеннолетних. Затем его мать взялась за ум, прошла реабилитационную программу и Хайд изменился. Выиграл стипендию в Принстоне.

— Принстон? — Кейт становится любопытно.

— Да. Он смышленый мальчик. — Кристиан пожимает плечами.

— Не настолько смышленый. Он попался, — бормочет Элиот.

— Но он, конечно же, не мог осуществить все это один? — спрашивает Кейт.

Кристиан замирает рядом со мной.

— Мы пока не знаем. — Его голос очень тихий. Черт. Может быть кто-то еще работает с ним? Я поворачиваюсь и смотрю в ужасе на Кристиана. Он сжимает мою руку еще раз, но уже не смотрит мне в глаза. Самолет гладко поднимается в воздух, и у меня появляется ужасно неприятное чувство в животе.

— Сколько ему лет? — спрашиваю я Кристиана, наклонившись к нему ближе, чтобы только он мог услышать мой вопрос. И как бы я не хотела знать все о том, что происходит — я не хочу провоцировать на новые вопросы Кейт. Я знаю, как они раздражают Кристиана, и я уверена, что она следует по своему списку вопросов.

— Двадцать два. А что?

— Любопытно, вот и все.

Кристиан сжимает зубы.

— Не любопытствуй по поводу Хайда. Я просто рад, что этого ублюдка закрыли. — Он словно отчитал меня, но я предпочитаю игнорировать его тон.

— Ты думаешь, у него есть сообщники?

Мысль, что кто-то еще может быть замещенным, заставляет чувствовать себя разбитой. Это означает, что это не конец.

— Я не знаю, — отвечает Кристиан, и его челюсть сжимается еще раз.

— Может это кто-то — кто имеет зуб на тебя? — Предполагаю я.

Вот дерьмо. Я надеюсь, это не эта сука-педофилка.

— Например, Элена? — шепотом говорю я. Я понимаю, что произнесла это имя вслух, но только он мог услышать меня. Я встревожено смотрю на Кейт, но она погружена в разговор с Элиотом и он, кажется, рассержен на нее.

— Тебе нравится ее демонизировать, не так ли? — Кристиан закатывает глаза и трясет головой с отвращением. — Она может затаить злобу, но она бы не стала этого делать. — Он уколол меня взглядом своих серых глаз. — Давай не будем обсуждать ее. Я знаю, она не твоя любимая тема для разговора.

— Ты сталкивался с ней? — шепотом спрашиваю я и не уверенна, что хочу знать ответ.

— Ана, я не разговаривал с ней со своего Дня Рождения. Пожалуйста, брось это. Я не хочу о ней говорить. — он поднес мою руку к своим губам и поцеловал мои пальцы. Его глаза впились в мои, и я знаю, что не должна продолжать эту линию допроса прямо сейчас.