GrayOwl - Звезда Аделаида - 2

Он продолжал держать Гарри в объятиях на коленях и с видимым спокойствием - один Мерлин знает, какие вихри враждебные веяли в душе Северуса - не переставал укачивать, убаюкивать, успокаивать Гарри после перенесённого им шока и боли, уже долженствующих пройти, вот-вот, ещё минутку подожди, Гарри мой Гарри.

Лелеять Гарри…

Северус никогда никого до сих пор не лелеял, даже Нимфадору - не склалось. Квотриус со своею любовью пришёл сам, своею волей, ведь Северус был изначально против мужеложества, особенно, как он предполагал, со своим в последствии не получившимся прародителем. Но сам стал таковым, и неизвестно ещё, открыта ли ему или навсегда заперта дорога назад, в «его» время, хотя бы в век двадцатый, не двадцать первый, в боевой тысяча девятьсот девяносто восьмой год.

Ведь он нарушил страшное - не только один из законов не только проистекания магии, но и самого бытия - линейности времени, закольцевав его на себя и своего потомка.

Теперь он спас, сердцем отчего-то почувствовав угрозу, жизнь истинного Героя магической Британии. О самом Снейпе, изъявшем дух из Волдеморта и последний хоркрукс из Героя, никто и не вспомнит.

А ведь вот, что интересно, не было с ним, Севом, также, когда Квотриус перерезал себе вены. Была только поздняя смутная мысль о бочке, оказавшаяся правдивой да зов уже умирающего от потери крови Квотриуса в мозгу. А тут, вдруг в разговоре и спокойном курении с тем же самим, вполне себе живым и пышущим здоровьем Квотриусом… вставило так сильно сердце, ясно и чётко указав, куда нужно стремиться.

Было ли это от того, что трапезничал в день попытки суицида Квотриуса Северус не один, а в обществе… Гарри своего Гарри? И Гарри своей мощной, не растраченной ни на кого в жизни, даже на Чжоу Чанг, которую он по всей видимости, не любил вовсе, а просто решил быть «как все», похожей на животную, любовной энергетикой нарушил тонкое восприятие его, Сева?

Неужели ему предстоит растлить ещё и невинного Гарри?

- Не хочу даже думать об этом и предполагать что-либо! Ни-ког-да я не… А и вправду ли никогда ли, Сев? Может, стоит пересмотреть стратегию, а заодно тактику отношений с… Гарри моим Гарри?

Да! Теперь - именно с Гарри! Хватит Гарольдусов, прошло время бесполых в своей сущности Поттеров!

Именно с Гарри. Гарри Поттером, моим бывшим студиозусом, а теперь я выгляжу младше него! О, сейчас, разумеется, нельзя… нельзя… нельзя.

А потом, можно будет, после этого отчаянного шага Гарри? Но после, как известно, будет после.

Но очевидно, что такое отчаяние Гарри, способное довести его и до самой смерти, было спровоцировано поцелуем Снейпа, пьяным, но… каким-то особенно чудесным. Ведь именно тогда кольнуло у него сердце, о чём умолчал зельевар в разговоре с Квотриусом, тогда он понял, что Гарри прельщает его выше крыши, которую снесло только при прилюдном поцелуе с Поттером.

Да нет, Северус давно уже понял это, но был же, тогда умалишённый, Квотриус. Впрочем, почему же был, только вот не безумный, как прежде и отказывающийся войти в него, Сева? Он есть и остаётся, со своими навыками и умениями в однополой любви, но и Гарри нужно, пора бы уже отвести давно положенное ему, заслуженное долгим терпением место в сердце.

С женщиной зельевар больше не свяжется, это точно, стопроцентно. А с Гарри вот как быть… Но он, и Сев, и Гарри уже не непорочны, каким был по сказаниям сэр Галахад, неужели придётся по желанию Гарри… Нет, не придётся, а надо будет, по их, лишь только обоюдному, именно так, Сев, желанию, стать и с ним единым.

Вот только отношение Квотриуса к брату может радикально и в худшую сторону измениться. Ну да и пусть его - позлится и перестанет тотчас, он же отходчивый, Квотриус, как показал разговор, укутанный в дым сигарет и эрзацев. Он же мягкий, слабосердечный, уступчивый, наконец… в нормальном состоянии. Ведь вся та грубость, которую Северус претерпел от него, вызвана была его только лишь его, Квотриуса, страшным помешательством.

И первое их соитие, когда он овладел Снейпом в шатре походном без должного тщания, в особенности - второе… Уже в доме Снепиусов… Но ведь он был безумен с самого момента изгнания инфери. Иначе бы не стал… таким, непохожим на себя, диктующим условия, повелевающим, словно он Кесарь и Божественный Понтифик* * , говорить те слова: «Не прощу насилия. Убью тебя». И всё в том же роде. Одно другого страшнее.

О, опять это проклятое слово : «Повелеваю»! Опять и снова вертится оно в уме Северуса, изнасилованного… женщиною бесстыжей, ради удовлетворения своего готовой на всё.

Северус лелеял Гарри, не спеша перекладывать его на ложе, кстати, довольно грязное - надо сделать втык рабыням, убирающимся в комнате «драгоценного гостя Господина дома»…

Всё потом, сейчас - только сон. Целебный сон на боку - на спину ложиться нельзя, чтобы не потревожить измочаленную голову.

- Северус-с-с, любимый, ты… не уйдёшь?

- Нет, любимый мой, чистый, светлый, не познанный, непорочный, прекрасный Гарри, не уйду. Я теперь долго буду с тобою, мой любимый Гарольд Джеймс Поттер, ты же знаешь… как я люблю тебя?

Ты обещай мне только, что в моё отсутствие больше не будешь биться головой о шершавую стену из песчаника, а я, в свою очередь, пообещаю войти в те… Нет, просто пообещаю быть с тобою, по крайней мере пока, как можно чаще и больше. Хочешь, поклянусь в этом именем своим - именем графа Снейп?

- Да-а, я обе-ща-а-ю-у. Почему мне больше не больно, Северус? Мне же было дико, жуть как больно.

- Это я сразу обезболил тебя одним заклинанием, но оно, видимо, слишком долго не срабатывало, зараза. Прости меня за это. Значит, я вложил в него слишком мало волшебных сил. Вот дурень я, понадеялся на твой огромнейший магический потенциал, и это тебя-то, истерзанного.

Ну и раскроил же ты себе голову, непослушное невинное великовозрастное дитя, аж волосы на затылке слиплись от крови. Но ты, прошу тебя, не волнуйся - кровь я тоже остановил, хотя пролил ты её целое море. Аж камни стены расцветил.

- А почему ты назвался графом Снейп? Ты граф, неужели? Но я ведь всего лишь полукровка безо всякого титула.

- Да, я - граф, а ты - полукровка, но люблю же я иного полукровку, по крови… Не стоит об этом… сейчас, по крайней мере.

Тебе бы теперь, с одной стороны, Enervate подошёл бы, а с другой, лучше бы поспать. Последнее, как мне кажется, будет лучшим из лучших, раз боль прошла, чем сидеть и переживать, к счастью для нас обоих, не случившееся.

Помнишь, как зовут бога Сна - доброго бога - у римлян? Я ведь учил тебя, вспоминай, не всю же память ты себе отбил. По крайней мере, я надеюсь на это и уповаю.

- Морфеу-у-с. Ещё говорят римляне… ой, я впервые выговорил, по-моему мнению, почти правильно, мой Северус, их название на родном языке! Значит, я теперь настоящий свободный человек! Прошу, нет, молю, Северу-ус…