Тиффани Райз - Сирена (ЛП)

- Думаю, вам стоит об этом подумать, - ответила Мэри и вышла из его кабинета.

Взяв трубку, Истон набрал домашний номер Сатерлин, но никто не ответил. Попробовал на мобильный, но тут же попал на голосовую почту. Отправил письмо со словами – "Позвони мне, пожалуйста", но получил автоматическую рассылку со словами,

- "Получателю сего: Идите на хрен. Я занята".

Вздохнув, Зак повесил трубку. Даже в канун Пасхи - день, который ничего не значил для него, но насколько он знал, являлся важнейшим праздником для католиков, Нора, судя по всему, с головой ушла во вторую работу.

Истон пытался ей позвонить. Просто этому не суждено было сбыться. Подумав о том, чтобы набрать Грейс, он снова поднял трубку, посмотрел на нее, и положил обратно.

***

"Он вздохнул, понимая, что попался. Уильяма забавляла мысль, что, несмотря на свой безоговорочный контроль над каждым аспектом ее жизни, Каролина, по-прежнему, верила, что могла отслеживать его выбор книг для чтения. Ее кроткое, женское неодобрение пресекало любой, проявляемый им акт доминирования.

- Чтобы мне в этих отношениях сохранить статус Верхнего партнера, прими следующий упреждающий удар - я позволяю тебе раскритиковать мою книгу, - сказал Уильям Каролине, как только та расположилась у его ног.

- Снова Камю? Он такой унылый и меланхоличный, - попрекнула она, - ты находишь благородным толкать тяжелый камень на гору в течение всей жизни?

- Это благородно, поскольку Сизиф делает больше, чем ничего. Он знает, что его усилия тщетны, и что мир есть абсурд, но продолжает, отказываясь подчиниться бесполезности. Это и мудро, и благородно.

- Это депрессивно. Камю был атеистом, правильно? - не унималась Каролина, положив подбородок ему на колено.

- Да, он был атеистом.

- Значит, Сизиф ничего в себе не несет. Без Бога жизнь лишена основного значения. Толкать камень на гору не благороднее, чем оставить его внизу, и просто покончить с собой.

Уильям улыбнулся, зарывшись пальцами в ее волосы.

- Мой маленький Кьеркегор… даже если бы это доказало, что небесный трон пуст, и наверху нет ничего, кроме холодного, прозрачного вакуума, сегодняшней ночью я бы все равно занялся с тобой любовью с тем же неистовством, что и прошлой. Разве это не лучший ответ целибату?

Каролина покраснела, как маленькая девочка.

- Думаю, заданный вопрос с подвохом.

- Никакого подвоха.

Закрыв книгу, Уильям отложил ее в сторону.

- А что сейчас читаешь ты?

- Я нашла старую книгу новелл О.Генри. В старших классах мы проходили "Дары Волхвов", однако, не думаю, что после этого мне довелось читать его произведения.

- Ах, да. Молодая пара, отчаянно бедная, но безумно влюбленная… она продала свою единственную ценность – длинные, роскошные волосы, чтобы купить мужу цепочку для часов… а муж продал свою единственную ценность – карманные часы, чтобы купить жене гребни для ее длинных, роскошных волос. Во имя любви они пожертвовали всем, чем могли.

- Главное, что они были вместе, - почти шепотом произнесла Каролина.

- Да, конечно. Вместе.

Отняв руку от ее волос. Уильям вернулся к своей книге.

- А ты говоришь, что Камю меланхоличен".

- Эй, наша грешница все еще в пижаме, - сказал Уесли, просунув голову в ее кабинет. - Можешь сделать пятиминутный перерыв?

- Да, не помешает.

Отодвинувшись от своего стола, Нора оглядела малого с головы до ног.

- Костюм и галстук. Определенно, в стиле GQ.

Он поклонился.

- Это Пасха, Нора. Ты можешь оторваться от своей книги хоть ненадолго, чтобы сходить в церковь на Пасху?

- Если я соберусь в церковь, то только в "Пресвятое Сердце".

Уесли сгримасничал.

- И то верно. Как обстоят дела с книгой?

Он уселся в кресло напротив ее стола.

- Хорошо. Сложнее из-за отсутствия ежедневного отзыва. Я к этому привыкаю. Но работа идет. Хотя, я побаиваюсь кульминационной сцены.

- А в чем проблема?

Уесли ослабил свой галстук. Поставив локти на стол, Нора потерла виски.

- Она выносит мне мозг. Это самая важная сцена в романе.

- Значит, это секс-сцена.

- Точно. Но мне, правда, сложно ее писать. Мой герой стопроцентный извращенец. Моя девочка ванильна, но пытается быть такой, какой он хочет ее видеть. Это ситуация, когда он сдается и идет ей на уступку. Трудно описывать ванильный секс, если не имеешь о нем никакого представления.

- Могу я помочь?

- Хочешь помочь мне с написанием секс-сцены?

Малой пожал плечами.

- Я помогал тебе и раньше.

- Ага, и после последнего раза поклялся больше никогда этого не делать. Что с твоей стороны я приняла за гипер-реакцию.

- Ты оставила меня связанным по рукам и ногам, и отправилась делать себе сэндвич.

- Я предложила тебе поделиться.

- Как хочешь. Я собираюсь избавиться от этой одежды, пока не задохнулся. Свистни, когда захочешь пообедать.

Поднявшись, парень направился к двери. Нора опустила глаза на ворох заметок о главной сцене.

- Уес?

- Да, мэм?

Он обернулся у порога.

- Ты можешь мне помочь. Мне нужна любая возможная помощь.

- Без вопросов. Скажи, что делать.

- Сначала переоденься. После, жди в моей комнате.

Малой снова поклонился и, выходя из ее кабинета, сдернул свой галстук.

Нора распечатала последний черновой вариант кульминации. Ей следовало быть осторожной, и не показывать Уесли страницы, иначе он мог расстроиться, увидев пару моментов.

Войдя в свою комнату, она нашла его уже лежащим среди кучи подушек, сваленных у изголовья ее массивной кровати, согнув одну ногу в колене, и положив на нее руку. Теперь он был босым, в джинсах и футболке. В лучах солнечного света, падающих на его светлые волосы, парень выглядел еще более соблазнительным, чем обычно, и некоторое время Нора не могла вспомнить, что она собиралась делать.

Уес посмотрел на нее и, не улыбнувшись, слегка приподнял подбородок, будто зная, о чем именно она сейчас думала. Увидь это выражение лица на каком-нибудь другом мужчине, Нора бы расшифровала его, как "ну, давай же".

- Так в чем загвоздка? – спросил он, когда взобравшись на кровать, она уселась рядом с ним.

- Трудно объяснить, если ты не читал всю книгу, однако, так оно и есть.

- Ты сама мне не позволила.

- Ты сможешь прочитать ее, когда она будет закончена. Возможно.

- Раньше ты позволяла мне читать свои сырые наброски.

- Мы будем спорить или притворяться, что занимаемся сексом?

Уес выдохнул.

- Думаю, притворяться. Что мне делать?

- Спи в кровати. Она спит на полу.

- Он заставляет ее спать на полу?

- Он дает ей одеяло.

- Очень романтично.

Нора посмотрела на свои, все еще теплые от принтера страницы.

- Ладно. Я – это она. Проснувшись, я должна заняться с тобой сексом, ведь, несмотря на разность наших миров, я хочу, чтобы мы были вместе.