Мэдэлин Шиэн - Неоспоримая любовь (ЛП)

- Господи, Ева, - прошептал он, - что я блять тебе сделал?

- Не мне, - прошипела я, - Ками. Она не клубная шлюха, и я не позволю тебе так обращаться с ней!

- УБИРАЙСЯ НАХЕР ИЗ КЛУБА! – заорал Дьюс.

- УЖЕ УХОЖУ! – завизжала я в ответ.

Я сделала два шага, и слепящая боль пронзила низ моей спины. Нахлынуло еще больше боли, перед глазами поплыло, в животе все болезненно напряглось, и затем в спине и животе начало колоть сильней. Я охватила себя руками.

- Нет! – заплакала я. – Боже, пожалуйста, нет!

☼☼☼

- Сука поймала тебя с членом в Миранде и даже не вздрогнула.

Дьюс глянул через бар на Кокса.

- И чья это нахуй вина?

Кокс посмотрел на него.

- Президент, она уже знала, что увидит там. Она узнала твой номер еще до того, как появилась здесь. Сука знает номера всех парней. Я начинаю думать, что она знает нас лучше, чем мы сами себя знаем.

Блу опрокинул рюмку и прокашлялся.

- Разумеется, Фокси видит нас насквозь. Она ребенок байкера, она выросла в клубе с мужчинами, на сто блять процентов обожающими ее, больше чем они любят своих женщин.

- В этом вся ебаная проблема, - пробормотал он. – Сука не знает своего места, и все потому, что Проповедник – ебаный придурок.

Блу покачал головой.

- Сынок, ты долбоеб. Хочешь знать, что вижу я со стороны? Я вижу девушку, не просто обычную девушку, каких много, а ебаный джек-пот, и у меня нет ни одной ебаной догадки, почему блять она выбрала такого говнюка, как ты, которому достанется этот ебаный приз. По мне так - просто глупо с ее стороны. Но ты и это отталкиваешь, потому что не можешь перестать трахать шлюх и отказываешься поделиться с ней частичкой клуба. Если бы ты спросил моего мнения, то не так уж много она просит, но раз моего мнения ты не спрашивал, то я просто дам тебе и дальше вести себя, как долбоеб.

Он глазел на Блу. Если бы этот ублюдок не был так стар, черт его побери, он бы уже испытал все разнообразие боли, которую Дьюс способен причинить.

- Тебе надо быть честным с самим собой, - негромко сказал Мик, заговорив впервые за все время, что они собрались. – В действительности ты не на нее злишься, на самом деле ты просто пиздец как ревнуешь ее.

Он оглядел барную стойку: его помрачневшие парни собрались вокруг нее.

- Что за нахуй? – рявкнул он. – Чего вы на меня накинулись?

Мик покачал головой.

- Я просто говорю тебе, как есть, Президент. Имей мужество признать это. Ты ревнуешь, что это Фрэнки был с ней все эти годы, что это он женился на ней, ревнуешь к тому, как неутомимо, несгибаемо лояльна она была к этому козлу. Ты ревнуешь ее к Чейзу просто потому, что он смог распробовать ее, дать ей что-то, что ей понравилось, и ревнуешь из-за этого ебаного ребенка. Гадаешь, твой ли он, а сам мечтаешь, чтобы он был от тебя, и жаждешь, чтобы эта сука полностью была твоей. Ты просто не в состоянии видеть эти вещи такими, какие они есть. Ты давно вляпался во все это дерьмо с Евой Фокс, и так привык то трахать ее, то ругаться с ней, то терять ее, что никак не можешь осознать простую вещь – наконец-то она твоя. Эта сука любит тебя, уже давно любит. Ты тут не единственный, кто давно с ней знаком. Я видел, как она смотрела на тебя в Чикаго. Она была всего лишь ребенком, но пристрели меня, если она уже тогда не восхищалась тобой.

Тэп кивнул.

- Он прав, Президент. Не думаю, что в этот раз ты получишь еще один шанс. Она выглядит уставшей, это читается по ее лицу. Готов поспорить, Фрэнки добил ее своими неприятностями. Женщина может столько дерьма вытерпеть, прежде чем с нее будет достаточно… Посмотри на меня. Тара уехала, сбежала в Атланту. Сейчас она с каким-то программистом, которого моя девочка называет жирдяем и придурком – ее слова, не мои. Не думаю, что он бы и от мухи смог отбиться. Но Тара хочет его, не меня. Потому что я не обращался с ней так, как следовало, а он заботится о ней, как о чертовой королеве.

Он не знал, что отвечать – в основном потому, что это все было правдой – и он опрокинул еще одну рюмку. Мик ухмыльнулся его реакции. Ебаный мудак.

Он вел себя с Евой неправильно, он знал это. Его старые привычки боролись до последнего. Он не мог позволить себе смягчиться и немного сдать, а Ева таким его и делала – мягким, не способным сопротивляться.

Если он будет проводить все время с ней, то просто не сможешь отлипнуть от нее. Ему нужно было немного личного пространства. Ему надо было проветрить голову. Он не хотел снова наделать ошибок.

Дерьмо.

Он не знал, что делать. Часть его хотела, чтобы она поехала домой, другая его часть лишалась сознания от одной этой мысли.

- ПРЕЗИДЕНТ! – руки по локоть в крови, Зизер ворвался в комнату.

- Ева! – сказал он, задыхаясь. – Она не говорит… глаза закрыты… просто пиздец сколько крови… вызвал скорую…

Он не услышал окончания, потому что уже мчался к ней.

Восемнадцатая глава

Дьюс находился в комнате ожидания в госпитале в той же позе, в какой сидел там последние четыре дня – локтями упираясь в колени, лицо пряча в ладонях.

Блять, столько раз он косячил, но никогда прежде он так охуенно грандиозно не разрушал собственную жизнь.

Блять, он довел Еву, роды начались раньше срока, и она почти умерла, истекая кровью. Врач закончил со всеми неотложными процедурами, и теперь в инкубаторе лежала крошечная девочка с трубками в ее носике, потому что не могла сама дышать, и его женщина… Его женщина отказывалась разговаривать с ним, потому что он вел себя, как долбоеб, трахавший других женщин, пока единственная, кого он действительно хотел, была у него дома, в его постели, занималась его детьми.

- Босс? – Джейз толкнул его локтем.

- Что? – негромко спросил он.

- Ками здесь.

Он поднял голову и увидел миниатюрного Кокса, улыбающегося ему. Он улыбнулся Девину и посмотрел выше. Чокнутая мать Девина стояла, нахмурившись на него. Он нахмурился в ответ.

- Чейз мертв, - зло сказала она.

Он моргнул. Окей. Что ж… Это в общем-то неплохие новости.

- Что с того? – спросил он. – Сэкономил мне время.

Ками свела брови, принимая вид скорее удивленный, чем разозленный.

- Это был не ты? – спросила она.

Он подскочил к ее лицу.

- Сука, ты совсем рехнулась? Никогда блять не обсуждай такое дерьмо на людях! Тебе вообще никогда такое вслух произносить нельзя!

- Ну, прости! – рявкнула она. – Ты просто обязан простить меня! Мне, знаешь ли, трудно рассуждать здраво, когда моя лучшая подруга почти потеряла своего ребенка и чуть не умерла сама, и пятью минутами позже этих новостей у моих дверей появляется департамент полиции Нью-Йорка, информируя меня, что моего мужа несколько часов мучали и пытали, а затем выпотрошили! Блять, Дьюс, они сказали, что его внутренности был развешаны на рождественской елке! Он был так обезображен, они даже не позволили мне увидеть его тело!