Мэдэлин Шиэн - Неоспоримая любовь (ЛП)

Потом Ками, Кокс, Дьюс и я отправились домой к нашим детям и нашему клубу, и это было началом исцеления.

С Дьюсом все было плохо. Ему было хуже, чем всем. Еще долгое время он не прикасался ко мне, не мог коснуться меня. Он винил себя за все. Это была его вина, что Фрэнки не нашли, его вина, что Фрэнки смог прорваться в клуб, его вина, что Фрэнки принудил меня, и его вина, что я была той, кто убил его.

Но это было не так. Ничто из этого не случилось по его вине. Только лишь по вине Фрэнки. Поначалу я сваливала все на себя. Мучилась, что позволила моим отношениям с Фрэнки зайти так далеко.

Но я прошла это… Вместе с моей семьей и моими друзьями, и моим клубом… Я прошла это.

То, как смог вернуться Дьюс, - это уже совсем другая история.

Но мы прошли через это. Вместе. Это не случилось за одну ночь, и это было нелегко.

Стоящее никогда не дается легко.

И любовь стоит всего.

Эпилог

Дьюс нахмурился на тестя.

- Ты старше меня, - проворчал он.

Проповедник фыркнул.

- Нам обоим за пятьдесят. Разница лишь в том, что у тебя есть красивая, молодая женщина, чтобы будить в тебе молодость, а все, что есть у меня – это клуб, полный придурков, считающих, что принимать душ можно изредка по желанию, а пердеж – это форма искусства.

Они оба посмотрели туда, где стояла Ева, разговаривая с Ками, очевидно беременной Дороти, Миком, его женой Адрианой, Дэнни и… Зизером, чья ебаная рука повисла на плече его дочери. Его кулаки сжались, но сдержался. Он пообещал Еве, что больше не будет выбивать из него дерьмо. Дэнни исполнился двадцать один год, и как настаивала Ева, Зизер был по уши влюблен в нее. Она продолжала напоминать ему, что Зизер никогда не вел себя по тем же шаблонам, что и другие его парни. Он не пил чрезмерно, его характер не был взрывным, он никогда не позволял себе неуважительно относиться к женщинам, и он не связывался со шлюхами.

И тем не менее… он все еще блять ненавистно относился к факту отношений Зизера и Дэнни. Серьезно. Охуенно серьезно.

Он сжал зубы и посмотрел на свою жену.

Ей было тридцать пять, и она была охуительно великолепна. Ее тело было изящным и подтянутым, спасибо йоге четырежды в неделю, но ее изгибы по-прежнему были при ней, так что он был доволен, и в принципе ему было похрен, раз уж ей так хотелось сворачиваться в крендель на этой йоге, что он находил чертовски смешным.

Ее темные волосы были по-новому подстрижены и спадали мягкими волнами до середины спины. Теперь она носила длинную челку, которую сметала в сторону, - работа Дэнни. Она была одета в джинсы, которые, он с уверенностью мог сказать, были старше его самого, и старую футболку Лед Зеппелин, открывавшую ее живот, покрытый звездами. Никакого бюстгальтера.

Боже, он любил ее.

Его жетон на ее шее поблескивал на солнце. Ее Айпод торчал из заднего кармана, наушники болтались до середины джинсов. И на ее ногах – розовые чаксы. И хотя с расстояния было не видно, на пальце ее левой руки было кольцо, которое он надел в тот день, когда женился на ней. Толстая платиновая полоска с их выгравированными именами.

Дьюс и Фокси.

Он смотрел, как она, обернувшись, наклонилась поднять младшего сына Ками и Кокса, Дизеля, и увидел свое имя, вытатуированное прямо над ее задницей крупным прописным шрифтом. Это был подарок ему на прошлый день рождения, и трахал он ее с тех пор на ее коленях.

- Блять, - пробормотал он.

Проповедник глянул на него.

- Просто благодарю Бога, - ответил он, качая головой, - за эту чертову женщину.

Проповедник ухмыльнулся.

- Никогда не забуду день, когда она влетела в мою ебанутую жизнь, тряся своими хвостиками, распевая Дженис, обутая в чаксы, и поделилась со мной орешками, прямо там украв все остатки моего приличия, которого и без того было немного, но она блять забрала все, и с тех пор я навсегда принадлежал ей.

Глаза Проповедника заблестели.

- Хорошо, что я сел в одно время с твоим стариком, - сказал он, и в его голосе что-то надломилось. – Если бы не ты… Если бы Фрэнки…

Он хлопнул Проповедника по спине.

- Знаю, - сказал он грубовато, - я тебя блять понимаю.

- Привет, папуля! – закричала Айви, пробегая мимо них. – Привет, дедушка!

- Привет, красавица, - ответил Проповедник, улыбаясь.

- Вернись назад, маленькая сумасшедшая засранка! – заорал Кэйдж, побежав за ней по лужайке. – И верни мне мои ключи!

Ее светлые хвостики подпрыгивали, ее розовые чаксы были в грязи, Айви захохотала, как маленький дьяволенок, и продолжила бежать. Кэйдж догнал ее, кружа вокруг. Айви остановилась, Кэйдж сделал обманное движение влево, она метнулась вправо, и Кэйдж схватил ее. Раскачав, он подкинул ее в воздух.

- Поймал! – сказал он, подбрасывая ее снова и ловя. Она завизжала и захихикала, и вопила, пока он не поставил ее на землю.

- Айви Оливия Уэст! – крикнула Ева. – Верни брату ключи!

Наклонившись к ней, Кэйдж протянул руку.

- Вот, - пробурчала она, шлепнув ключи. Кэйдж сомкнул ладонь поверх ее ладошки, и подтянул ее в свои медвежьи объятия.

- Люблю тебя, маленькая чертовка, - прогрохотал он. – Даже и просить не смею о лучшей сестре. Дэнни, знаешь ли, та еще сучка.

Дэнни дала ему подзатыльник.

Айви улыбалась. Кэйдж улыбался.

Он закрыл глаза.

Я подал ей руку.

- Меня зовут Дьюс, дорогая. Мой старик – Потрошитель. Был рад поболтать с тобой.

Она протянула свою крошечную руку ему, и он сжал ее.

- Ева, - прошептала она, - это мое имя, и было очень, очень здорово познакомиться с тобой.

Он улыбнулся.

Она улыбнулась.

Конец этой ебаной истории.