Сойер Беннетт - Дикарь (ЛП)

Глаза Адама расширяются от восторга, он почти загипнотизирован, когда слушает, как Зак описывает то место, где он живет. Но я то знаю, что все сложнее, чем показывает Зак. Жизнь там — борьба, каждый день там борются, чтобы сохранить и оградить их общество от вреда.

— А чем ты занимаешь на протяжении дня?

— Главная мужская работа — оберегать племя.

— От диких животных?

— Иногда, да. Но иногда и от других племен, которые могут совершать набеги на наше.

— Серьезно? Что может произойти в тот момент?

— Абсолютно все. Есть пару племен, с которыми мы ведем войну.

— Так вы находитесь всегда где-то поблизости, чтобы если что прийти на помощь вашему племени?

— Нет, мы должны охотиться ежедневно, чтобы обеспечить наше племя едой. Собираясь большой группой, мы идем на охоту, затем пару человек приходит и следит за безопасностью в деревне.

— А на кого ты охотился? — Адам увлеченно спрашивает Зака. Мужчины такие мужчины.

— На тапира, диких кабанов, аллигатора. Это крупная добыча, но еще мы охотимся и на мелкую: обезьяны, змеи. Также мы рыбачим, но в этом нам могут помогать женщины.

— То есть это что-то вроде «все берут удочки и сидят в ожидании клева»?

— Нет, намного интереснее. Женщины плетут пальмовые корзины, затем мы наполняем их растением, которое оказываясь в воде, выделяет токсин, парализующий рыбу, но он не отравляет ее. Потом рыба всплывает на поверхность, она временно обездвижена. И вот тогда мальчики и мужчины племени стреляют по ней из лука, это также отличный способ потренироваться в стрельбе и в меткости. Это даже больше обычай.

Мое сердце наполняется печалью и отчаянием. Я не могу ошибаться, что чувствую привязанность в словах Зака, я узнаю тоску по дому. Он пришел ко мне из общества, где считают идею проживания группой основополагающей. Мы давно не живем так.

— Это все так интересно, — говорит Адам с улыбкой. — Я, наверное, умер бы с голоду, если бы попал туда.

— Как и я, когда попал к вам, — отвечает Зак и смотрит на меня.

Когда наши глаза встречаются, то я в них вижу то, чего никогда раньше там не было. Неуверенность, страх и низкую самооценку.

— Ни за что, чувак, — смеется весело Адам, не понимая истинных слов Зака. — За углом есть супермаркет.

Такой простой и глупый ответ, на такой серьезный и сложный вопрос.

Да, конечно, еда есть везде. Протяни руку с деньгами, и ты получишь все, но ведь Зак имел в виду другое. Он говорил про то, что у него нет возможности заработать ее. Проще говоря, нет передаваемых навыков, которые котируются в нашем обществе, нет опыта, образования. Он практически нетрудоспособный, хотя полностью наделен навыками и умениями самому добывать себе пищу.

Так поэтому он хочет вернуться в Карайку? Потому что чувствует себя тут нуждающимся, никчемным? Но ведь если смотреть в общем, то тут идет такая же борьба за выживание, как и там. В нашем мире тоже необходимо вовремя успеть схватить, аккуратно подобраться, чтобы у тебя было чем обеспечить семью.

Я знаю, что Рэнделл обеспечит его всеми удобствами, о которых он только может мечтать. Но я также знаю, что Закариас никогда не примет такой щедрой помощи. Он лучше будет бездомным и голодать, чем примет такой тип жизни, когда тебя все преподносят, а ты не прикладываешь усилий, чтобы получить соответствующее благо. Он слишком горд, чтобы принять это.

Но с другой стороны, я точно знаю, что Рэнделл не тот человек. Рэнделл бы мог официально трудоустроить Зака, если бы тот был заинтересован в этом. Так же я знаю, что он бы помог получить ему высшее образование, он никогда бы не позволил Заку жить плохо.

Интересные мысли для размышления, мне кажется, нужно попытаться затронуть эту тему в обсуждении между нами. Может, когда он увидит такой выход из положения, то тогда не захочет уезжать отсюда.

А вдруг Зак тогда останется со мной, и мы сможем жить вместе?

Да, отдаленно я понимаю, что пытаюсь выдать желанное за действительное, но больше у меня нет ничего, за что я могу схватиться. Сейчас нет ни единой причины ему оставаться здесь. Мне нечего ему предложить, нечем заинтересовать.

Мои глаза блуждают по строчкам с объявлениями о работе, просматривая раздел «требуются», я понимаю, что или не обладаю достаточным уровнем образования или люди уже приняты.

Ничего. Ни единого звоночка с предложением прийти на собеседование.

Я чувствую себя долбаным неудачником, когда заполняю все эти графы анкет о приеме на работу, я могу лишь предоставить три пункта с достоверной информацией: мое имя, точный адрес и две ссылки на близких мне людей.

Мойра и Рэнделл. Моя любовница и крестный отец.

Ни образования. Ни опыта.

Ни единого звонка в ответ.

Входная дверь открывается. И я поворачиваюсь из-за стола в кухне, где я сижу и просматриваю варианты работы, и вижу, как в дом входит Мойра, она подобна яркому солнечному лучику, который освящает все своим мягким и теплым светом. У нее в руках два пакета с продуктами, когда она поднимает на меня свои глаза, они горят от радости.

— Я купила пару отличных стейков для нас, мы могли бы завтра приготовить их с тобой. Можем устроиться на заднем дворе, выпить пива и сделать стейки на гриле. Рэнделл сказал, что придет завтра к ужину. О, кстати, купила кое-что для тебя, моего неисправимого сладкоежки, — шоколадные кексы и хрустящие утренние завтраки Lucky Charms для себя.

Мне так хочется рассмеяться от ее наивной и глупой радости от того, что она сходила в супермаркет и удачно все купила, но в Мойре словно зажегся невидимый огонек изнутри с того момента, как мы переехали в этот дом. Она наслаждается ролью домохозяйки, легко смогла привыкнуть жить со мной и видеть, терпеть меня день за днем. Мойра готовит, убирает, ухаживает за садом, даже посадила цветы перед домом, и мы сделали маленький ремонт на кухне и в спальне.

Укладывая пакеты с продуктами на столешницу, она мило болтает безумолку о том, что встретила девушку в супермаркете, и у нее двое малышей близнецов. Я не слышу растерянности или печали в ее голосе, но также не замечаю счастья, она продолжает щебетать о том, какие они милашки, как одеты в одинаковые бодики, даже их крошечные сосочки и те одинаковые.

Мое настроение резко портится, я чувствую себя хуже, чем до этого, все возвращается к тяжелой давящей безысходности, которая одолевает меня. Мойра выглядит такой счастливой, потому что я здесь, с ней, но чем счастливее она, тем несчастнее я. Не могу объяснить это состояние на сто процентов точно, но дни будто слились в череду однотипных серых будней, я погряз в печали и скуке.

Конечно, я не сижу целыми днями дома, мы с Мойрой ходим, смотрим и знакомимся со всем, что вокруг нас. Мы ходим за покупками, смотрим иностранные фильмы, посещаем галереи, музеи, также выбираемся на пикники в парк, вместе читаем газеты и обсуждаем самые интересные статьи. Мы ездим в пригород, смотрим, какая тут замечательная природа, обедаем в маленьких закусочных, где подают домашнюю еду. Я занят каждый день, каждую минуту, но в данный момент для меня все утратило свою серьезность.