Сойер Беннетт - Дикарь (ЛП)

Уезжает от меня навсегда. Покидает меня.

Глубоко вздохнув, я поднимаю голову к солнцу и ощущаю жару этого города в последний раз. Затем я разворачиваюсь и иду к аэропорту, откуда могу вернуться в свою настоящую жизнь.

Я в отчаянии закрываю и толкаю свой ноутбук, пытаясь откинуть его как можно дальше. Он не дал мне ответы, которые я хочу получить.

Я отправила электронное письмо отцу Гоулю две недели назад, отчаянно надеясь, что он увидит его. Я схожу с ума, волнуясь за Зака, гадая, добрался ли он до Карайки.

Уверена, что он добрался. Он самый уверенный и способный мужчина, которого я когда-либо знала. Он дома в джунглях, и у него нет причин возвращаться.

Нет, я волнуюсь о том, что произойдет после его возвращения. Напали ли уже карайканцы на матика? Жив ли Зак?

Последние две недели я едва могла есть из-за плохого предчувствия. Я спала, может, несколько часов за ночь, но постоянно ворочалась и просыпалась.

Я настолько подавлена, что едва могу жить. Я так сильно скучаю по Заку. Иногда думаю, что будет лучше, если я иссохну и умру, тогда, наконец, эти страдания закончатся.

Заставив себя подняться со стула, я подхожу к холодильнику. Открываю его и рассеянно смотрю внутрь, понимая, что он пуст. Закрываю его со вздохом и иду в гостиную, желая отвлечься каким-нибудь фильмом.

Слышу стук в дверь и вздрагиваю от удивления. Никто не знает, что я вернулась в Эванстон. Я предполагаю, что это какие-то попрошайки, поэтому игнорирую стук. Он продолжается, но я иду к дивану и беру пульт от телевизора.

Телефон в кармане оживает и его монотонное жужжание отвлекает меня, я достаю айфон и вижу сообщение от Лизы.

«Открой чертову дверь».

Какого хрена?

Я поднимаюсь с дивана и бегу открывать дверь. Лиза стоит здесь, держит чемодан и хитро улыбается.

— Привет, сестренка.

Я отхожу назад, моргаю от удивления, пока она входит и ставит чемодан на пол. Как только я закрываю дверь, я спрашиваю:

— Что ты здесь делаешь?

— Ну... у меня есть младшая сестра, которая игнорирует мои звонки, сообщения и электронные письма две гребаных недели, поэтому я волнуюсь за нее.

— Откуда ты вообще узнала, что я здесь, — спрашиваю я, удивляясь, что она стоит в моей гостиной.

— Потому что я позвонила Рэнделлу, и он рассказал мне, что произошло. Как ты могла, Мойра? Как ты могла пережить все это и не рассказать мне? Даже не дала помочь тебе?

Ее голос пронизан осуждением, но в большей степени это все же сочувствие. Моя нижняя губа дрожит. Затем она обнимает меня, и я тону в ее спасительных объятиях.

Я начинаю громко рыдать на ее плече, она гладит меня по спине и говорит успокаивающие слова.

— Отпусти, дорогая, — успокаивает она. — Отпусти все.

И я смогла отпустить свое горе... впервые с тех пор, как Зак оставил меня, я отдала каждый кусочек боли и одиночества, прорыдала на ее плече, залив ее слезами.

Когда я, наконец, могу взять себя в руки, глубоко вздыхаю и отодвигаюсь от нее. Она оценивающе смотрит на меня.

— Боже, ты ходячая катастрофа.

Я несколько мгновений смотрю на нее, и мы обе взрывается от смеха. Я закрываю рот ладошкой, когда смех утихает, Лиза мягко смотрит на меня.

— Вот что мы сделаем. Ты пойдешь в душ, потому что, черт возьми, девочка... ты воняешь, как груда мусора. Затем мы выберемся поужинать, и ты мне все расскажешь, хорошо?

Я киваю, и несколько слезинок стекают по моим щекам.

— Я рада, что ты здесь.

— Я всегда с тобой, — говорит она мне и толкает в ванную.

***

— Я не знаю, что с Заком, и это убивает меня, — говорю я Лизе и беру кусочек курицы с овощным соусом из тарелки. Еда не привлекает внимания, но я выпила два бокала вина, прежде чем принесли наши заказы, и моя голова приятно шумит.

— Конечно, это волнует тебя, — улыбается она. — Но ты также осталась с разбитым сердцем, потому что он ушел. У тебя полная тарелка, детка. Давай поедим.

Я киваю, накалываю кусок курицы на вилку и отправляю ее в рот. О, черт... она восхитительна. Я прожевываю, глотаю, накалываю еще один кусочек курицы и взмахиваю вилкой в ее сторону.

— Он уехал так неожиданно... ничего мне не сказал, кроме того, что не вернется.

Страдания наполняют меня, и я роняю вилку, она громко стукается о мою тарелку.

— Как ты думаешь, сколько еще тебя будет отягощать это мучение, потому что откровенно говоря... это немного раздражает.

— Прости? — отодвигаюсь я назад, и злость начинает наполнять меня.

— Ну же, Мойра. Ты не тот человек, который будет сидеть и жалеть себя. Твой мужчина оставил тебя... да, это хреново. Он может быть в опасности, глупо из-за этого волноваться. Я поняла. Моя сестренка генератор долбаных идей, а не нытик. Она никогда не сидит и не ждет у моря погоды.

— И что ты думаешь, я должна делать? — со злостью бросаю я. — Я не могу просто взять и позвонить ему на телефон.

— Да ладно, Шерлок? Ну, так оторви свой зад и выясни, что произошло.

— Выяснить, что произошло? — повторяю я.

— Послушай... если он мертв, тебе надо это знать. Если нет, тебе надо знать. Так что выясни это.

— Ты имеешь в виду поехать в Карайку?

— Почему нет? Ты долбаный антрополог. Ты уже была в Амазонке и знаешь, как туда добраться. У тебя есть ресурсы, деньги, чтобы сделать это, потому что я уверена, что Рэнделл заплатит за дорогу, и сейчас ценна каждая минута. Или ты забудешь все и вернешься к преподавательскому делу осенью?

Качая головой, я тянусь за бокалом вина, мне нужно выпить.

— Нет, университет уже нашел замену мне. Я начну зимой.

— Здесь ничего тебя не держит, — убеждает она.

— Кроме того, что Зак бросил меня. Он не хотел, чтобы я ехала с ним, хотя я предлагала. Он даже не сказал, что ему жаль... или он будет скучать... или что хотел, чтобы все было по-другому. Он едва поговорил со мной, — ворчу я, выплескивая весь гнев на Зака.

— Ну же, Мойра. Подумай, что ему пришлось пережить. Он узнал, что на его дом напали и его друзья погибли. Ты знала, что он страдал от желания вернуться домой. Знаешь, глубоко в душе, он не мог ни на чем сконцентрироваться, кроме того, чтобы вернуться к своему народу. Дай ему немного отойти от горя.

Ее слова жестокие, но это правда. Я была так поглощена своими собственными страданиями, что даже не задумывалась о чувствах Зака, о том, через что ему пришлось пройти, узнав эти новости. Все, о чем я могла думать, как удержать его и облегчить свою участь.

— Я не знаю, — жестко отрезаю я, потому что даже мысль о том, что я могу обнаружить Зака мертвым, приводит меня в ужас, и также боюсь найти его живым и счастливым без меня. Он принял твердое решение, его последние слова были о том, что он не собирается возвращаться, и они прожгли мое сердце. — Может, мне просто стоит это отпустить.