Роузи Кукла - Кадеточка

Так, что после этого я решила завихриться, как следует. У меня после этого и настроение другое, отчаянное какое–то, я словно взбесилась! И то мне хочется и это, но больше всего, почему–то хочется по взрослому, с мальчиком каким–то. Желательно пятикурсником, ведь я же все–таки кадеточка!

Я как бы после спячки очнулась. Мне всего захотелось, много и сразу. Волосы коротко остригла под мальчика. Обесцветила. И наряд такой подобрала, броский, вызывающий. Еще бы! Юбочка коротенькая, так что я в ней даже не приседаю без надобности, ножки все время, как сяду, очень плотно сдвигаю, иначе подсвечиваю своими аппетитными ляжками, а может и трусиками. У меня такой бл…кий наряд получился, что даже Володька засмущался от моего вида. А мне наоборот, словно ветром каким–то, закрутило. А, что? Имею право! Туфли лодочкой на каблуках, юбка мини и верх, конечно. Мой верх, это отпад! Я же ведь не просто девушка, а девушка с грудью! Это ведь понимать надо!

Пока с Жоркой была, то не чувствовала к себе особенное внимание, зато сейчас все не так. Сейчас, я как бомба, замедленного действия. Куда ни приду, мне надо все внимание на себя. Иначе, как? Я же особенная и уникальная! Ведь у меня же она, моя великолепная грудь! Другой раз специально так делаю. Зайду в кафе или бар и скромно так сяду, оглядываюсь и верх не открываю в одежде. Ага, вижу парочку или какого–то красивого мальчика. Все! Теперь мне его внимание на себе надо почувствовать. Смотрите девочки, мальчики и я раз! Верх открываю, грудь свою выставлю напоказ, ножки закидываю нога за ногу, да в коротенькой юбочке! Ну, как? Чьи теперь мальчики? Правильно, мои! Вот так–то! И конечно, теперь у меня другие ощущения окружающих.

Раньше я чувствовала себя мышкой серенькой, девочкой обиженной, а теперь, брр! Я кошка, дикая рысь ненасытная! Но при всем том, на мелочи и пустоту не размениваюсь. Нет! Хватит! Хоть и полно знакомых и ухажеров и подъезд уже ими исписан. То стихами, то похвалами в мой адрес. Мама сердится. А мне, что? Почему я должна стыдиться, внимания к своей персоне? Когда и кому оно еще выпадет, как не сейчас. Я это дело люблю! А то, как же! Дома все время цветы, коробки конфет и звонки. Мама и сестра осуждают, и все время пробывают воспитывать.

Инга, тоже взялась за мое воспитание. Особенно ей не нравится, когда я у телефона развлекаюсь с ними.

— Танька! А ну прекрати сейчас же! Хватит голову парням морочить, пора о матери подумать. Все! Надоело, хватит! Положи телефон! Ты ведь, не одна в доме живешь! Нам тоже могут звонить, и самим надо. Все! Трубку положи! Слышишь?

Вот так и живу. А вы говорите, свобода, уважение в семье. Где это все? Никакого тебе уважение, а о какой свободе, вообще можно говорить? Туда не ходи, то не делай. Так не говори, так не сиди! Будто у меня не ноги, а костыли.

— Сиди всегда со сдвинутыми ногами! — Это мама так всегда. — Что ты раздвинула их? Ты, что, потаскушка на бульваре?

Интересно, почему это так ее осеняет, будто она знает, как там потаскушки на бульваре сидят? Она так всегда, чуть что, потаскушки и на бульваре! И то, что я так и останусь в девках, в том тоже потаскушки виноваты, и так, что мне потом всю жизнь по бульварам ходить и сидеть вместе с ними. Это так, по ее заключениям получается. Ну, как же? С Жоркой я уже не хожу. Куда теперь мне? Правильно, теперь все ту да же! Я уже сколько раз говорила ей и сестре, что не хочу я и не буду, пока, с кем попало встречаться! Ну и что, что я привлекательна? Ну и что! А вот насчет груди, так тут она не права. Это я так с Жоркой ходила и одевалась. Даже сама не пойму, почему именно так было. Просто один раз он меня упрекнул, что я своей грудью мол, готова перед кем угодно красоваться и сверкать, вот я и стала скрывать ее.

А сейчас, если хотите, это мой выброс адреналина, лечение от застоя и глупости. Как хочу, говорю, так и буду одеваться и ходить. А будете меня доставать, так я вообще все сниму и так пойду на танцы, в училище. Посмотрим, что обо мне скажут, и кто тогда останется без женихов и без мальчиков, я или сестра?

Они знают, что я такая. Я ведь и в самом деле, на такое способна. И поэтому мать пошумела, пошумела, и пока прекратила на меня давить. А то. Познакомься, с тем, познакомься с этим. Этот хороший мальчик, и этот сын таких родителей. Будто я с его родителями собираюсь встречаться, а потом с ними жить. Я пригрозила и отрезала. Все, говорю. После Жорки, теперь все будет, по–моему.

С кем хочу, с тем и буду, встречаться и как мне одеваться и ходить, сама знаю. И не надо мне больше говорить, как я должна сидеть! Это понятно? Как сяду, так и буду сидеть, хоть с раздвинутыми ногами, но, то мое дело. Кому захочу, тому и буду трусиками или ей светить, и это не ваше дело!

Поняли, или же догадались они, что мне очень больно и одиноко без Жорки. Я же с ним не просто так! Он же для меня был самый лучший! Любимый!

Но пока ничего серьезного. Так, может когда поцелуи, да обнимания, но большего я сама не допускаю. Теперь мне надо выбрать, найти моего мальчика и пора уже замуж. Как ни как, уже скоро восемнадцать лет! Пора выбирать! А чего ждать, то? Ведь и мне всего хочется!

Ну, так вот. Сестра в командировке, а меня к Володьке приставили стеречь. Только я не пойму кто, кого? По–моему, он уже на меня стал западать? Вот дела, значит, какие!

Сначала шуточки, смешки, подколки. Ну, раз, один, второй раз. А потом, эге! Знала бы Ингочка, что у него на уме? Володька, конечно красивый и видный парень. Но, то парень не моего типа. И потом, он же ведь парень, моей сестры! Но я все равно вижу, как он уже хвост передо мной стал распускать, вроде бы, как он со мной. Вот и теперь, в ДОФ он и вел себя так, словно он мой парень. И мороженное и кофе и в туалет проводить. Вообще, всем, наверное, показалось, что я и он, это уже мы. И я ему подыграла слегка. Позволила себя обнимать в танце, прижимать. Приятно, конечно, но! Вовремя отстранилась и попросила его меня мороженым угостить. Отчего–то побоялась, что так же, прижавшись в танце, я опять смогу ощутить то же мужское желание. И мне, оттого, что могло это желание прийти не от моего парня, а, наоборот, от парня моей сестры, вдруг так грустно и неприятно стало.

Так, что вот такое у нас получилось угощение! Стою и от всего, что произошло на моих глазах, отхожу в сторонке. Думала, что на этом все. Как бы ни так!

Теперь я становлюсь невольной участницей второго действия.

Так как на помощь приходит помощник коменданта со своими довольно грубыми и ретивыми помощниками, то очень скоро они настигают дебошира среди танцующих пар.

Внезапно, прямо на меня, из плотной массы танцующих пар, выскакивает весь взмыленный и растрепанный тот же полоумный и пьяный курсант. Он мчится прямо на меня, с безумными глазами и открытым ртом. Он пытается проскочить к выходу, а за ним словно сорвавшись с цепи, расталкиваю танцующие пары, следом вылетают помощники коменданта. Но выход перекрыт патрулем. Вся эта свора несется буквально на меня, и я опять ели успеваю отскочить в сторону. Следом раздается глухой удар по стеклу. А затем, большое стекло фойе, с секундной задержкой вылетает на улицу, а следом за ним тут же и тот безумец вылетает на улицу, кувыркается, вскакивает и скрывается.