Роузи Кукла - Правильный выбор

Я не помню, как она выскочила и к соседям. Как выходила и ждала, встречала скорую помощь. Как вместе со мной уехала в больницу и пока меня не положили в палату, все не отходила от меня ни на шаг. Это я потом от медсестрички узнала. Она с моей старшей сестрой в мед училище, год назад как закончила, и я ее потом вспомнила, а она по моей фамилии опознала меня.

Десять дней рядом со мной и каждый день Катька просидела, а потом меня выводила. Сначала по коридору, а потом на улицу. Ее так и называли все сестричка, думали, что она моя родная сестра. Инна навещала, как только на дежурство или сменялась, мама приходила, сидела и плакала. Нервы ее уже никуда не годятся.

Наша староста класса Надя, вместе с Катькой. Все мне рассказали, чем дело закончилось.

Сначала все бурно началось, а потом, по мере разбирательства стало затихать. Но все равно, ехидину эту из нашей школы мать перевела в другую. Ну и, слава Богу. Катьку приходили проверять на дом, из родительского комитета и она их водила в теплицу и по дому. Они, конечно, ничего не искали, а когда всю чистоту и порядок в доме увидели, то окончательно успокоились. Поняли, что у такой чистюли и в душе порядок и чистота.

И, как Катька, потом мне с гордостью говорила.

— Это же надо? Во мне не признали ни бандершу и не проститутку! Надо им подарок скоро сделать и порадовать.

— Дурная ты Катенька и не все у тебя дома. Это не я, а ты должна на моем месте лежать. И пусть тебе голову подлечат.

А она слушает и потом шепчет счастливо.

— А я и не против, но только вместе с тобой в одном отделении и в одной койке!

Вот же какая неугомонная!

После того все опять вошло в свое русло. Я вышла из больницы, пошла учеба. Получила на полгода освобождение от физкультуры, но все равно сидела и смотрела на девчонок. Как они резвятся и прыгают, как мелькают передо мной своими стройными фигурками и заманчивыми молодыми и возбуждающими телами. Но всегда я задерживала внимание на Катьке, которая, и это все видели, из кожи лезла, чтобы я ее похвалила и заметила. Так и в учебе. Она заметно подтянулась и все чаще стала заслуженно получать свои любимые, как она говорила, Русские и залетные. Это значит, тройки. И даже четверки, но то, правда, иногда. А я, очень спокойно и не торопливо, медленно, но стала поправляться и уже все реже вспоминала, о нашей глупой затеи, и о том, что мы вместе делала с Катькой у нее и как мы признавались друг дружке в любви, как осваивали приемы ласк по книге. Мы с ней так и остались друзьями и потом, долгие годы очень тепло встречались. Между нами никогда не пробегала черная кошка, и я всегда знала, что если мне что–то потребуется чья–то помощь, то я, несомненно, ее получу именно от Катьки. Именно от нее, Кати, а не Талмуды.

Она так и осталась в моей памяти как Катька, которую, так и не признали…

Но видно так человеку предписано судьбой. Кому умереть от болезней, тому не утонуть, кому пережить катастрофу или пожар и выжить, хотя все вокруг погибают, тому долго прожить. Так и в любви. Как мне судьбой предопределено было, так и произошло. Не с ней я стала женщиной, не она во мне нарушила святую невинность девственности. Но след свой оставила на всю жизнь! И ой, какой глубокий. Как тогда, оказалось, нежно притрагивалась ко мне кончиками своих пальцев, а получилось, что запахала ими во мне такие ростки? И я ей, до сих пор благодарна!

И потом так и по жизни ценила и эти ее прикосновения и его, их и то, что человек, женщина она ведь рождена для любви. А у любви нет различия, ей все равно кто ты, мужчина, женщина? Она придет и все! Смотри не утони, не захлебнись в избытке чувств, но плыви не сама, а обязательно вдвоем и тогда, как говориться, вам и море по колено!

И женщина остается женщиной и плывет в этом океане, пока она любит! Только так! Есть любовь, есть женщина! Нет любви и женщины нет. Есть просто человек, преподаватель, работница. Мне пусть кто скажет, что есть же еще, карьера, работа, талант, который надо реализовать. Но я возражаю! И всем говорю. Женщина это та из нас, кто любит сейчас, потом и пока так, то она не бизнес вумен, ни управляющая, менеджер в компании, не художник, писатель, а на первом месте у нее всегда должна быть только любовь! Только так и все! Вот мой приговор! Все потом и все вторично для женщины, даже, зная, что со мной многие не согласятся, даже дети, вторично! Все потом! Все равно, на первом месте любовь!

Не верите? Проверьте себя! Вот приведу вам быль, случай. Определитесь для себя, на чьей вы останетесь стороне? О себе, не говорю. Вы сразу же меня отнесете к определенной стороне. А вот как вы сами поступите? Вот кратко, потрясающий рассказ, который написал один русский, известный писатель.

Пара, влюбленная до безумия, специально, по выпуску уезжает работать на отдаленную метеостанцию, где у нее рождается ребенок. Не важно, для нас кто, мальчик, девочка. Она на какое–то время отходит от станции, дело зимой, в глухой тайге, и в это время, землетрясение, да такое, что когда она возвращается, все разрушено начисто! Покалечен он, но жив и ребеночек невредим. Остаться и выжить, не получиться. Нет никаких условий, и связи тоже нет. Все погибло. Мороз дикий. Спасение только одно. Брать и тащить обоих на себе до ближайшего жилья. Она их и тащит. Тащит, пока сама не ослабевает настолько, что с ужасом понимает, что может только доползти. Обоих не дотащит. Кого–то надо оставить. Но кого?

Вы кого оставите? Нет, мягче поставлю вопрос, кого потащите и спасете? Ну, как? Вот так–то!

Я бы так, как она поступила. По книге, она спасла своего мужа, и пока он не поднялся, не очнулся она так при нем все время. Даже в больнице при нем. По книге, потом, он ей этого не простил. Не простил того, что она его спасла. Он, как мне показалось, так и не понял, что она не выбирала, она спасала любовь! Вот, что значит женщина!

А вы? Учиться, бизнес, творчество? Надо любить, а это все само придет. По крайней мере, у меня так.

Но что бы свой рассказ до конца довести сообщу, что потом было.

Спустя несколько лет я приехала к маме. Пережить очередные свои семейные катаклизмы и отрешиться от всего, отдохнуть, сил набраться. Мама уже не такая живая, как раньше и мы с ней медленно бредем под ручку. Идем, разговариваем. Впереди вижу колясочку и мамочку, которая наклонилась над малышом и берет его на руки, а у нее на руке сверкнуло обручальное кольцо. У меня сердце защемило от этой картины. Ведь у меня так не получается, иметь ребеночка. Врачи так определили. И поэтому я во все глаза на малыша, а потом на нее.

— Мама! Давай посидим на лавочке. — Говорю, голос задрожал и у самой слезы на глазах.

Сели рядом со счастливой мамочкой, а она взяла малыша на ручки, только на него и смотрит и не замечает от счастья своего все, что происходит вокруг, нас не замечает. Нежно и бережно придерживает его на весу, а он ножками слегка касается ее коленей.