Роузи Кукла - Правильный выбор

— Ну, то, само собой и судя по всему вот, вот и произойдет! Где–то в гостинице или на дому у кого–то, брата, знакомых или его сестры.

— Что? Чего не будет? Этого?

— Да будет, будет! Еще как будет! С такими молодыми, они знаешь как? Они ведь все уже пробовали и на таких как ты и потом, с такими мужчинами ты все проскочишь за одну неделю. Все прелести секса познаешь, но быстро! И даже оглянуться, запомнить и насладиться не успеешь! И, вместо того, как у всех, по годам, да с милым, вместе и по ступенькам пройти свою школу любви, ты с ним, проскочишь все в один миг, только держись! Проскочишь и… Мамочка! А я уже и беременна!

— Что ты там шепчешь? Так и будет! Ну, да!

— Видно он не мальчик и ему, именно такая как ты, в самом соку, да еще девочка, для такого радостного утешения ему на старости пригодишься. А если и дальше так продолжаться будет, то потом, среди вороха тряпок, грязных ползунков, трусов мужа, и грязной посуды, ты поймешь, что ты своей молодостью, а может и жизнью своей, за эти, его комплименты, подарки от избытка мужской похоти, заплатила!

— Ну, что ты сопишь? Только не вздумай мне плакать! А впрочем, лучше сейчас. Да что бы проняло тебя сейчас, чем потом, когда руки свои будешь по ночам кусать, около него, старого, да больного и на стенку будешь лезть. Что, не будешь? Лезть не будешь?

— Будешь, будешь, как пить дать, будешь! Ты, что же думаешь, у него в шестьдесят лет будет стоять, как у мальчика? Ах, нет? Ты так не думала!

— И будешь ты опять, как девочкой делала, ручки на себя накладывать!

— Что? Да, замолчи уже! И не позорься! Тоже мне конспиратор! Будто не знаю?

— Думай! Решай сама! Твоя жизнь и ты ей распоряжайся! Ты уже не маленькая, раз за тобой мужики увиваются!

— И еще тебе скажу, но очень важное. Слушай и не перебивай, сестричка. Тебе знакомо такое понятие, как телегония.

— Что это?

А вот то, что если ты хочешь, что бы у тебя с твоим мужем были бы самые близкие и родные вам дети, то ты не имеешь право и не должна до своего мужа познать других мужчин. Это понятно?

— Ага. Что–то от средневековья какого–то попахивает, нет, коммунизма. Стой там, иди сюда. С тем не ходи, не спи. Что там еще нельзя? — Говорю ей с вызовом.

— Ну, вот что, балда! Объясняю для глупых и наглых девчонок!

— Телегония, это далекие половые гормоны. Смысл ее в том, что решающее влияние на всё потомство женщины имеет первый мужчина в её жизни. А проще говоря, кто был первый у нее, тот оставил в ней свой генетический след, и все ее последующие дети тоже будут иметь этот след. То есть гены первого мужчины могут передаваться во все последующие поколения детей этой женщины. А если эти гены с мутациями?

— С какими такими мутациями?

— Ну, если в роду этого мужчины наследственные заболевания, СПИД, повреждения алкоголем и еще такое, чего мы вообще не знаем? Или этот мужчина другой расы, негр? Ты знаешь, что после олимпиады, в Москве, спустя несколько лет, у наших девушек вдруг стали рождаться дети с черным цветом кожи от белых мужчин. Уже несколько лет прошло, а вместо своего дитя рождались дети, отголоски того самого негра, который стал у этой девушки первым задолго до ее законного мужа.

— Да, я представляю?

— Нет, ты даже не представь себе, как она этого ребеночка в роддоме все хотела обменять, и уверяла, что ей его подсунули. Ну и еще скажу, что об этом явлении знали очень давно все те, кто разводил, лошадей, собак, голубей. Стоит только покрыть самку безродным самцом, как потом все наследственные признаки лучшей породы проявляются либо слабо и с дефектами или вообще не проявляются. Так, дворняги рождаются, хотя скрещивали собаку с породистым псом. Или вот случай. Решили вывести выносливую породу лошади и попытались скрестить лошадь с зеброй. Мол, они там, в прериях и поэтому более выносливые. Ничего не вышло. Не так и не как. Ни у зебр никто не родился, ни у лошади. Потом забыли и вдруг! Лошадь покрыли чистокровным жеребцом, а родился жеребенок с признаками зебры. И это спустя несколько лет! Оказалось, что это явление телегония, еще в большей степени распространяется на людей! Хотя это все время пытаются оспорить, а раньше старались замалчивать, потому, что не соответствовало это явление представлениям о свободе и свободным отношениям.

— Ну, а как же свобода выбора? Что же, мне нельзя выбрать, кого хочу? Так, что ли?

— Нет! Почему же? Выбирай, встречайся, но к себе, в свою вульвочку, не пускай!

— Я так и знала, что ты мне эту лапшу на уши повесила! Ты, же сама мне про того, хирурга рассказывала, что ты с ним была в близких отношениях! И Что? Что ты головой мотаешь? Ты, что же с ним не? И ни, ни? Тогда, как ты с ним?

То, что услышала, вызвало во мне противоречия страшные и поэтому ей говорю.

— Так, что же мне, всех мужиков только на вкус можно пробовать? Так, что ли?

Этот безвкусный, а у этого вкус плохой. Так, что ли? Так ведь и подавиться можно, если сильно захотеть своего будущего мужа найти! Что? Не подавлюсь, а что? Лучше узнаю?

— Ну, не знаю, не знаю! Как говориться не пробовала. Ты, хоть меня просвети, как это, стоять перед ним на коленях? Что? Не обязательно на коленях, можно и лежа? Так, давай не тяни и рассказывай! Что, что? Рассказывай, как это надо делать!

— Что, что? Как надо мужа выбирать правильно! Вот, что! С каким вкусом?

— Знаешь, что младшенькая сестричка! Иди ка, ты спать!

— Ну, вот! Опят! Ну, почему так? Как только доходит до сути и тонкостей, то ты мне все время, спать, да спать! А кто же мне будет передавать опыт?

— Что? Какой, какой? Семейный? Неужели? Да ты что? Вот же мама!

— Нет, я не так хотела сказать! Я говорю, что у мамы очень хороший вкус!

— Вот я тебе задам! — То ли в шутку, то ли всерьез вспыхивает сестра.

— А теперь все, иди спать! Малолетняя и любопытная любовница!!!

— Что еще не так? Все я сказала! Спать! Потом, потом! Все потом расскажу.

— Честное слово?

— Ну, а как ты хотела? Конечно же, честное! Все, уйди! С глаз долой, Блудница!

Утром сразу спросонья ищу глазами сестру.

— А, доброе утро красавица! Где ты вчера была? — Спрашивает мама.

А я, вместо ответа, как на нее глянула, так сразу же засмеялась. Вспомнила наш

вчерашний с сестрой разговор.

— Что так смешно? — Спрашивает мама. — Давай вставай, стрекоза, пора косой

заняться, а то кому я передам наш опыт?

Вот тут — то я, как заржу!

— Не понимаю, — говорит мама, — что я такого смешного сказала? Инночка, что с

младшенькой? Ты не знаешь?

— Да, дурочка она мама! Глупенькая, и совсем не понимает, что значит наш семейный опыт.

Я так смеюсь, что валюсь с постели на пол.

Но ночной разговор не прошел даром. А ведь мне сегодня надо на примерку. А там раздеваться, стоять рядом с мастером и может не один раз красоваться в белье. Мне стало тревожно и я сестре.