Галина Емельянова - Актриса и Президент (СИ)

Александр уже успел побриться, и спортзал сходить. И сделать еще много дел, пока она спала.

Но вернулся именно в тот момент, когда она проснулась.

Не дав ей удивится, новой обстановке, поцеловал.

Варе стало обидно, а он задыхался от счастья.

Правда, когда снова попытался повторить, девушка отвернулась.

— Как это не романтично.

Слова ударили больнее, чем, если бы это была бы пощечина.

Он про себя досчитал до десяти и даже нашел силы улыбнуться.

— Забудь, я обязательно что-нибудь придумаю.

Приказал подать завтрак для Вари в кровать, уехал в офис.

Там президент озадачил секретарей своим распоряжением: самое романтическое место в России, немедленно!

Было отвергнуто множество вариантов, пока один из помощников не предложил такое….

Он разбудил ее глубоко за полночь, прошептав в ушко: «Пора!»

В саду стоял столик с фруктами, и огромная кровать.

Он отнес ее на ложе и попросил закрыть глаза, и сам в нетерпении ждал: сбудется или нет.

Кто-то назовет — это научным фактом, прогнозом ученых. Для них двоих — это было чудом.

Он разрешил ей наконец-то открыть глаза, и Варя увидела сотни падающих с неба звезд. Августовский метеорный дождь.

Они затаив дыхание смотрели в звездное небо, но желание, которое загадал мужчина, он мог исполнить только сам.

— Так романтично? — задыхаясь от долгого поцелуя, спросил он.

— Еще, — прошептала она.

Съемки в России закончились, конечно, застольем.

Выпитое на прощальном фуршете шампанское кружило голову. Варя и Зинаида Павловна, громко разговаривая, ходили по коридорам дворца.

— Вот не стесняйтесь, Зинаида Павловна, что вы всегда хотели, но боялись сделать?

— Варя, это нескромный вопрос.

— Нет, я настаиваю!

— В бассейне искупаться в президентском.

— Всего-то? Вперед, ведите, скромная Вы моя!

— Варя, Варя это невозможно, меня сразу уволят.

— Вот ответьте, мне, Александр Александрович, где?

— В Москве.

— А мы?

— Здесь.

— Вперед! Мечты должны сбываться.

Они свободно прошли в бассейн Зинаида Павловна прихватила белоснежный халат с вешалки. А Варя разделась до кружевного белья, и шагнула к бортику. Осторожно спустилась по лестнице и попробовала воду ногой.

— Ой, холодная.

Александр Александрович, шел по коридору в свои апартаменты, когда свет в бассейне привлек его внимание.

— Кто это там? Ведь всего два дня назад чистили. И опережая охрану, он открыл дверь, и увидел Варю.

В фантастически красивом прозрачном белье, цвета морской волны, она была словно русалка.

Ровный, уже начинающий бледнеть, от пасмурной петербургской погоды загар, делал ее тело таким красивым, что у мужчины перехватило дыхание. Он слышал ее голос, но что именно она говорила и кому, он не мог понять. Желание, словно цунами накрыло его с головой. Он двигался стремительно и легко.

А Варя уже поднялась на бортик, так и не войдя в воду. Она увидела его лицо и стала отступать, назад, к спасительной кабинке.

Но он шагнул за ей и туда, близко — близко она увидела его глаза. Какие — то по-волчьи жадные. Она поднесла палец к губам. Он, совсем чужим от страсти голосом, растягивая слова, спросил: «Кто там?»

И когда Зинаида Павловна от страха замешкалась с ответом, Варя увидела, как шея у мужчины покраснела, под щекам стали перекатываться желваки, глаза стали почти бесцветными, от бешенства. Он шагнул за спину Вари и увидел кутающуюся в халат, пьяненькую завхоза.

Он слышал, как за женщинами закрылась дверь. Желание ураганом разносило кровь по венам.

Он развернулся, и как был, одетым прыгнул в бассейн. Охранник подбежал и тоже нырнул. С его ростом он почти стоял на дне и даже мог дышать. Он подтолкнул безвольное тело президента вверх. Отдышавшись и и отплевавшись, тот прохрипел: «Помоги!»

Когда они выбрались из бассейна, Александр Александрович, оставляя на полу лужи, последовал на кухню. Там достал из холодильника водку, разлил ее по стаканам. Они выпили. Так и стояли они, два русских мужика, и пили, один от любви к женщине, другой от любви к президенту.

Он не спал всю ночь. Утром небритый, с красными от бессонницы глазами дежурил у двери ее спальни. Подбирая слова извинений.

Она вышла ровно в девять утра, он увидел припухшие глаза, тихо поздоровалась, и пошла вдоль длинного коридора в столовую.

Он пошел рядом, завтрак прошел в полном молчании, только когда она уже собиралась уходить, задал вопрос, который мучил его всю ночь: «Отчего ты так меня испугалась? Что я извращенец, какой, или насильник. Обыкновенный русский мужик, да еще почти стерилен, так давно, у меня никого не было».

Варя молча поднялась и направилась к дверям, он уже не надеялся на ответ, когда услышал ее тихий голос: «У тебя давно никого не было, а у меня, никогда никого не было».

И ушла. Президент понял одно, слова ее, словно белый флаг, крепость сдалась. Только надо не спешить, стать романтичным, нежным, именно этого она от него ждет.

Он позвонил М. и Ш. и просто сказал, что ему нужен отдых дня три-четыре, «нет не один, но и не с ними. Он полетит в Испанию».

Где-то в Испании, на побережье, есть дом, похожий на средневековой замок, внутри очень современный, и напичканный электроникой.

Они ходили по дому, взявшись за руки. Конечно, он ненавязчиво вел ее в спальню. Уже было выпито по бокалу прекрасного, зажигающего кровь вина, но кружило голову не оно, а ожидание скорой близости.

Когда уже они стояли в дверях спальни, Варя отняла свою руку и отчужденно отстранилась от его попыток поцеловаться.

— Значит все правда? Уютное гнездышко, после пенсии с женой будете отдыхать?

— Я не понимаю, о чем ты?

— Ну как же, весь интернет знает, что весь развод фикция, чтобы имущество на жену оформить. Белье вместе выбирали?

— Это действительно было заказано Ларисой, по каталогам. Но здесь она не была. Этот дом мой, только мой.

— И доказать сможешь? — Совершенно прокурорским тоном, спросила, женщина его жизни.

— Ничего доказывать не буду, остынешь, приходи на пляж. — И в раздражении оставив ее наверху, энергично зашагал прочь из дома, к морю. Он наплавался всласть. Войдя в дом, достал из холодильника апельсины, и стал готовить сок.

Вари в холле не было. Он почти уже успокоившись в море, снова начал психовать. Но взяв себя в руки, направил свой гнев на несчастные апельсины.