Пэм Годвин - Грязные связи

— Иди ко мне.

Я взобралась на его тело, его член, уже твердый и готовый, потерся о мой живот, и я опустилась на его талию. Логан разместил мои бедра напротив своих, его нежные руки −̶ на моих ногах, а власть в его глазах всепоглощающая. Я задрожала над ним мелкой дрожью. Мне никогда не будет достаточно этого мужчины.

Медленно, он опустил меня на свою длину, растягивая меня, удерживая мой взгляд, делая финальный толчок, вошел последним своим дюймом в тугую плоть моего тела. Затем он крепко сжал свои бедра моими. Не двигаясь и не говоря.

Просто наблюдая. Сплетаясь самым интимным образом.

Он потянулся и обвил мой затылок ладонью, притянув меня к себе так, что наши лбы соприкоснулись.

— Не имеет значения, что случится или как изменится наше путешествие, места для пустоты не будет. Я обещаю.

Я втянула воздух и перестала дышать. Самая сильная любовь. Может, он обещал мне, что всегда будет со мной.

Может, он говорил мне, что любит меня. Так или иначе, его слова пропитаны нежностью и честностью. Простым звучанием его голоса он вырвал меня из пустоты, в которой я жила всю свою жизнь.

Горячий ком разрастался у меня в горле, а глаза жгло от эмоций, которые я не выпускала неделями. Я хотела его так сильно, что от этого остановилось больно.

Он отпустил мою шею, чтобы взять в ладони мое лицо и обрушить поцелуи, лаская и нежно сплетаясь языком со мной.

Наши тела раскачивались вместе, пока он занимался любовью с моим ртом, с моим телом и с моей душой. Я была здесь, в постели, которую когда-то презирала за пустоту, где сейчас ласкала, изучала и мурчала до самого утра. Это не было нежно и медленно. Все-таки, Логан был зверем и трахал меня жестче и дольше, чем в прошлый раз. Его лицо было между моих ног, а его член — у меня во рту и везде, где только можно. Но каждый момент был отдан и получен в сопровождении мягкого зрительного контакта, который устремлялся так глубоко, что касался сердца. Противоречие моментов его нежности и его доминирующей настойчивости держало меня в постоянном напряжении. И когда они смешивались, я находила себя, падающей в безрассудное, безумное счастье, которое касалось глубины души.

Около трех часов ночи мы разместились в удобном объятии, пока наши голоса шепотом нарушали немую темноту. Мы говорили о Колине, о наших родителях, о его подруге Бенни, о контрасте нашего детства, о рождении подпольной гоночной сети, о его мечте стать профессиональным байкером. Мы коснулись всего, и все равно это было лишь верхушкой айсберга.

Теперь, в объятьях защищающих рук, я слушала наше ровное дыхание. Даже во сне Логан держал меня так, будто никогда не собирался отпускать. И я держала его в ответ, прижавшись щекой к груди и переплетясь с ним ногами.

Наша неудержимая связь ужасала меня, но сейчас я могла почувствовать, как этот страх сокращается и закрывается на задворках моего рассудка. Что, если Логан ускользнет, пока я сплю? Что, если утром эта связь исчезнет?

Мне нужно было поверить в то, что эта сумасшедшая, безудержная, прекрасная связь между нами была реальной. Мы начали с конфликта, и мы станем сильнее, когда преодолеем его.

Я перевернулась в его руках и посмотрела на часы. 4.13 утра .

Утро субботы. У нас были выходные, чтобы решить, как продолжать действовать в «Тренчент».

Вместе.

Месяц ультиматума Трента закончился. Я подам в отставку, и, странно, но я не чувствовала ни капли сожаления о том, что ухожу из компании, на которую так тяжело работала.

Что это принесет для моего будущего, я не знала. Но что я знала наверняка, это то, что я нашла, что мне было нужно.

Счастье просто было здесь, таким живым и настоящим в данный момент. И как другие вещи, за которые я боролась и победила, я защищу его — его ­— ценой своей жизни .

Глава 25.

Кэси

Я проснулась в комнате, залитой солнечным светом. Мышцы болели, плоть между ног была сухой, словно побывала в аду, а веки весили по сто фунтов каждая. Но сильная рука вокруг моего живота, грудь, прижатая к моей спине, и рот, скользящий по моему плечу? Самое лучшее ощущение в мире. Его успокаивающее объятье принадлежит исключительно мне. Томная улыбка захватила мои губы, по венам заструилось чистое удовольствие.

Я потянулась, выгибая спину, словно кошка, и перекатилась на руки, чтобы видеть Логана. Его волосы — спутанный беспорядок теплого оттенка, глаза полуприкрыты и полны восторга. Ленивое удовлетворение на его лице, казалось, увеличивает яркость света из окон комнаты, согревает меня изнутри и вздымает волоски на коже.

Он поднял руку и провел большим пальцем по моей скуле. Пальцы скользнули по лицу под подбородок, где он продолжил свою ласку согнутыми костяшками.

— Господи, как же сексуально ты выглядишь с утра.

— Кто бы говорил.

Меня поглотил вид темной щетины на его челюсти, следы на его щеке от подушки, и все предоставленные взору мышцы, которые спускались вниз к собранным простыням на его талии.

Я могла смотреть на это тело часами, но мои глаза продолжали возвращаться к его лицу и невозмутимому взгляду, которым он пожирал меня. Мы лежали на боку лицом к лицу. Я загнула руку под подушку, и он сделал то же самое. Эта немая интимность был чем-то, чего я не испытывала ни с одним человеком, и она казалось такой легкой с ним. В простом взгляде я могла найти все, что когда-либо хотела.

Зрительный контакт был прерван, когда его рот накрыл мой. Поцелуй стал настойчивей, когда его пальцы нашли мой вход. Когда похоть взяла верх, это больше не было поцелуем, а превратилось в слияние тел. Его член был глубоко похоронен во мне, языки переплелись, и наши оргазмы настигли друг друга одновременно легко и неописуемо приятно.

Мы приняли душ, по очереди намыливая друг друга. Никто из нас не мог перестать улыбаться или целовать губы другого. Я так тщательно и часто изучала его улыбку своими губами, что внутри меня загоралось пламя. Но когда я обернулась полотенцем и прошла к двери, чтоб выйти из ванной, мое настроение сменилось ужасом. Сегодня суббота, значит Колин проснется где-то в лофте. Возможность конфронтации с ним замедлила мои шаги и утяжелила пульс.

И остановила мое сердце, когда я вошла в спальню.

Колин стоял возле кровати со скрещенными руками на голой груди. Черные шелковые пижамные штаны свисали с его узких бедер, и такого же цвета волосы были аккуратно зачесаны. Его взгляд без толики доверия уставился на немое присутствие позади меня.

— Какого хуя?

Он знал, как выглядел Логан. Черт, все сотрудники в «Тренчент» видели лицо вновь прибывшего генерального директора компании. Его жесткая поза не имела ничего общего с тем, что я привела домой мужчину. Ее причиной было то, что этим мужчиной был Логан, и от этого было больно.