Картер Ченс - Самый достойный отец (ЛП)

—Ты —чародей, Форестер. Кто-нибудь говорил тебе это?

—Я никого не заколдовываю, Эль. Я объясняю, что случилось. Одна вещь привела к другой, и достаточно скоро, каким-то прекрасным образом, девушка оказалась в моей постели. Обнаженная. Восхитительная. Она была самым прекрасным, что я когда-либо видел. Мы занимались любовью, но мы сделали гораздо больше. Мы кончили вместе, мы заполнили друг друга, и мы даже решили не использовать презерватив.

—Да, мы это сделали, —подтвердила Эль.

—Потому что захотели создать что-то вместе. Обязательства. Что-то, что никогда нельзя будет изменить.

—Точно.

—Эту девушку зовут Эль.

Эль рассмеялась.

—Она позволила обладать ей. Это самый лучший подарок, который мне когда-либо дарили, и после того, как все произошло, это заставило меня понять, что я не должен бояться своего отца, не должен бояться прошлого. Я смог преодолеть все, с чем мне пришлось столкнуться в жизни, и идти в будущее с гордостью.

—Точно тоже ты делаешь со мной, Форестер.

—Пожалуйста, —шутливо сказал Форестер, —не отвлекайся.

Эль шлепнула ему по носу.

—Как будто все, о чем я когда-либо мечтал, соединилось в одно целое, Эль. Я понял, что это девушка создана для меня. Я знал, что она была моей суженой. Я шел на встречу с ней, по правде сказать, я сидел в машине прямо напротив закусочной, когда почувствовал, что в моем кармане лежит письмо.

—Письмо, —повторила Эль, и на ее лице мелькнула вспышка осознания.

—Это было письмо, написанное отцом, которое мне передал адвокат. И все, что тебе действительно нужно знать об этом, что в нем содержались обычные мерзости и ахинея, которые всегда вылетали из уст моего отца. Отец был жестоким человеком, и это было жестокое письмо.

—Это заставило тебя убежать?

—Ты думаешь, что я хотел бросить моего ангела?

—Страх творит странные вещи с сердцем мужчины, —заметила Эль

Форестер кивнул ей. Он всегда поражался глубиной ее восприятия и интуиции. Она была на семь лет моложе, чем он, но Форестер никогда не встречал никого с такой мудростью и эмоциональным понимаем.

—Ни на мгновение, —сказал он. —Оно довело меня до слез, и я подумал, что мне следует вернуться в номер до встречи с тобой и прийти в себя. Я ни секунды не задумывался над тем, чтобы разорвать отношения с моим ангелом.

У Эль на лице появилось выражение явного облегчения.

—Назови своего Ангела именем Эль, —сказала она, ухмыляясь.

Он кивнул.

—Итак, по пути в отель, Грис протаранил мою машину, и шериф арестовал меня. Я ничего не мог сделать, пока избитый и без сознания находился в камере. Я не мог связаться с тобой, Эль, но отчаянно желал. Я не хотел, чтобы ты подумала, будто я забыл о тебе.

В этот момент слезы закапали из глаз Эль, Форестер подошел к ней и стер их.

—Я знала, что ты не покинешь меня, —прошептала Эль.

—Ты заслуживаешь самую большую любовь на свете, Эль. Ты заслуживаешь самое большое счастье. И каждую секунду я молю Бога, что я тот человек, который имеет честь подарить тебе любовь и счастье.

Она обвила руками его шею, их губы встретились, их объятия были такими страстными, что, если бы кто-то наблюдал за ними, то мог бы поклясться, что это любовники, которые не видели друг друга много лет. Форестер скользнул руками вниз по ее спине, ощущая нежные изгибы ее тела и думая, что его член сейчас взорвется от желания прямо в штаны.

ОНИ СОРВАЛИ ДРУГ С ДРУГА ОДЕЖДУ, словно горели в огне. Форестер швырнул свои джинсы и рубашку через всю комнату. Одежда Эль была свалена в кучу вокруг ее лодыжек. Полностью обнаженный он впился глазами в ее сладострастное, чувственное, соблазнительное тело. Он не хотел ничего большего, чем испробовать ее.

Она дрожала в ожидании.

—Ты весь перебинтован, —ахнула она.

—Ничего.

—Больно?

Он улыбнулся ей, затем поднял ее, не обращая внимания на боль в травмированных ребрах, и швырнул на кровать. Форестер смотрел на нее сверху вниз. Она глядела на его эрегированный член, словно это было какое-то чудовище, готовое поглотить ее. Так и было.

Когда он подошел, она попятилась от него по матрасу, но он схватил ее за лодыжки и положил плашмя на кровать. Затем медленно пополз между ее ног, пока его рот не оказался в десяти сантиметрах от ее нежной, розовой плоти.

—Я собираюсь съесть тебя, Эль. Я планирую пожирать тебя.

—Делай, —прошептала она.

Форестер не колебался. Очень осторожно прикоснулся губами к складочкам Эль. Он ласкал ее, целовал, как будто это был ее рот, прижимая свой рот к ее розовым половым губам, его язык приоткрыл их, вжимая его так страстно и жадно, доводя тем самым Эль до крика от получаемого удовольствия.

Он сосал ее клитор, играл с ним, пытаясь заставить ее затрепетать. Она откинула голову назад и закрыла глаза, позволив ему делать с ней все, что он хотел. Форестер сосал клитор, глотая ее сок, выпивая ее, как человек, который только что пересек пустыню без воды.

—Я собираюсь сделать тебя матерью моих детей, —прошептал он.

Эти слова прозвучали достаточно громко, чтобы Эль услышала их. Она почувствовала, что ее сердце бьется от радости, любви, и она начала постанывать от удовольствия.

—Форестер, —вскрикнула Эль.

Он продолжал ее лизать, его член становился все тверже и тверже. Он желал погрузиться в нее, но прежде хотел, чтобы она кончила ему на лицо. Когда он посасывал, то почувствовал, что она стала приближаться к моменту кульминации. Ее спина изогнулась, мышцы начали сжиматься и сжиматься.

—Вот так, детка, —сказал он, а затем начал страстно целовать ее клитор, пока она кричала в оргазме.

Он схватил ее за бедра и зафиксировал в положении так, чтобы она не смогла убежать. Она кричала и стонала, а он продолжал целовать, сосать и лизать каждый кусочек ее, выпивая каждую каплю, что она ему даровала.

—Ты такая вкусная, когда кончаешь, —сказал он с нахальной усмешкой.

Она покраснела. Он приподнялся, и провел языком по ее коже от клитора до пупка, потом по ее груди и соскам, а далее проложил путь до ее рта. Он хотел, чтобы она ощутила свой вкус на его губах. Эта мысль завела его.

Когда его член коснулся влажной области между ее ног, он ощутил такую сильную пульсацию его желания, что почти сразу кончил.