Жюльетта Бенцони - Голубая звезда

– Расскажите мне все! Может быть, вдвоем нам будет легче разобраться. Но, во-первых, как вы себя чувствуете?

– Неплохо, насколько это возможно после колоссальной трепки. Я похож на галантин с трюфелями, на голове у меня громадная шишка, висок, как видите, изукрашен всеми цветами радуги, но в остальном я чувствую себя вполне хорошо. Ребра скоро заживут. Мне не по себе скорее оттого, что никак не удается распутать этот клубок.

– Я немного знаю Фэррэлса и плохо представляю его в роли этакого чванного феодала, посылающего слуг проучить своего обидчика. Начать с того, что у него вообще нет причин держать на вас зло, а потом, он скорее застрелил бы вас, причем не в спину. Он ценит благородство, особенно в себе самом...

– Не сомневаюсь, но одна веская причина у него есть: ревность...

И Морозини подробно рассказал и о своем разговоре с сэром Эриком, и о встрече в Ботаническом саду. Когда он умолк, Адальбер погрузился в такую глубокую задумчивость, что Альдо показалось, будто его друг уснул. Наконец веки его поднялись, глаза блеснули.

– Боюсь, я поспешил, заверив вас, что помогу разрешить вашу проблему, – произнес он своим тягучим голосом. – В свете того, что вы мне рассказали, многое меняется. Но скажите, это прелестное дитя, должно быть, не лишено воображения?

– Его у нее, пожалуй, даже с избытком. Вам ее план кажется безумным?

– И да и нет. Влюбленная женщина способна на многое, я бы даже сказал, на все, и если эта девочка вас действительно любит...

– Вы в этом сомневаетесь? – обиженно перебил его Альдо.

Археолог улыбнулся ему ангельской улыбкой.

– Нет, если опираться только на тот факт, что вы – неотразимый мужчина. Однако не слишком ли неожиданна подобная перемена чувств у девушки, которая дважды пыталась покончить с собой из-за другого? Хотя не исключено, что она прозрела, встретив вас. Девичье сердце в этом возрасте так переменчиво...

– Вы хотите сказать, что оно может перемениться еще раз? Поверьте, дорогой Адаль, я не настолько самодоволен, чтобы воображать, будто она будет любить меня до гробовой доски... но, признаюсь... вчерашний день многое для меня изменил, – проговорил князь с волнением, тронувшим его гостя, – и мне невыносима мысль о том, что придется отдать Анельку другому.

– Вас и правда глубоко зацепило, – констатировал Адальбер. – И если я верно читаю между строк, вы твердо решили похитить новобрачную в вечер ее свадьбы, как она вас просила.

– Да. Нашего дела это не упрощает, не так ли, и вы, должно быть, считаете меня безумцем?

– Все мы безумцы в той или иной мере... а ваше «безумие» так пленительно! Но во всей этой авантюре есть рациональное зерно: теперь мы знаем, что сапфир тоже поедет на свадьбу в замок. Поскольку я имею честь быть приглашенным, у меня будет случай, о каком я и не мечтал, продемонстрировать мои таланты и совершить подмену подлинника копией. Фэррэлс, разумеется, станет искать свою красавицу жену, но не сапфир – по крайней мере, какое-то время он будет по-прежнему считать себя его обладателем.

– Вы берете на себя самое трудное, – улыбнулся Альдо. Он почувствовал, что для него забрезжил лучик надежды.

– Каждому свое, – улыбнулся в ответ археолог. – Вот только вам не стоит бежать в тот же вечер с вашей красавицей, – по-моему, это неразумно. Есть все основания предполагать, что за вашей вчерашней встречей наблюдали, а если так, то всех собак спустят на вас. Когда вы приедете в Венецию, вас будут ждать прямо у дверей вашего дома.

– Не предлагаете же вы, чтобы Анелька уехала одна?

Разговор был прерван появлением Сиприена с серебряным подносом, на котором лежал большой квадратный конверт.

– Это принесли для вас от сэра Эрика Фэррэлса, – сказал старый слуга, подавая Морозини конверт.

Две пары глаз встретились – в них был один и тот же вопрос.

– Интересно! – присвистнул Альдо, наморщив нос, как будто принюхивался к лакомому блюду. – Не спрашивайте у меня разрешения прочесть, вы его уже получили.

В конверте было письмо и большая картонная карточка с золотыми буквами; Альдо, с удивлением пробежав ее глазами, передал своему собеседнику, а сам прочел несколько строчек, написанных твердым волевым почерком:

«Дорогой князь! Я только что узнал о происшедшей с вами неприятности и сожалею больше, чем вы, вероятно, предполагаете. Наша с вами ссора не должна быть помехой взаимному уважению, и я от души надеюсь, что вы не слишком пострадали и скоро поправитесь, а также что наши отношения еще могут стать дружескими и сердечными, несмотря на столь неудачное их начало. Поэтому моя невеста и я будем счастливы, если вы почтите своим присутствием нашу свадьбу. Я нахожу, что это будет самый лучший способ зарыть поглубже топор войны. Примите заверения...»

– Или этот человек невинен как агнец, или он величайший из лицемеров! – воскликнул Альдо, передавая послание Адальберу. – Не знаю почему, но я склоняюсь скорее к первому предположению.

– Я тоже... склонюсь, когда уясню себе, как он мог узнать, что с вами случилось, если сам в этом не замешан.

– Это как раз проще простого: утренняя месса в церкви Святого Августина! Компаньонка моей тети каждый день беседует там с кухаркой сэра Эрика и узнает от нее все, что происходит в его доме.

– Ах вот оно что! В таком случае тем более советую вам прислушаться к тому, что я только что сказал: если юная графиня хочет избежать брачной ночи, она должна исчезнуть одна, а вам следует оставаться на виду среди гостей, когда ее якобы похищение будет обнаружено. Это единственный способ заставить всех поверить в ее выдумку о бандитах и требовании выкупа... которая, в конце концов, не так уж плоха.

– Должно быть, вы правы, но она не согласится бежать без меня... да и куда она поедет?

– Об этом мы подумаем! – успокаивающим тоном проговорил Адальбер. – Как и о том, кому поручить сопровождать ее. Извините меня, друг мой, но я уже должен покинуть вас, – добавил он. – Мне предстоит уладить множество дел. Поправляйтесь, и главное – постарайтесь обрести прежний цвет лица к решающему дню. А меня ждет весьма насыщенная жизнь. Нет ничего полезнее для умственной деятельности, чем организация небольшого заговора!

– А что прикажете мне делать все это время? – проворчал Альдо вслед другу, уже готовому упорхнуть за дверь. – Сидеть сложа руки?

– Я уверен, вы найдете, чем заняться! Заклейте хорошенько висок пластырем, гуляйте, побывайте в музеях, повидайтесь с друзьями, только, умоляю вас, не приближайтесь к прекрасной Анельке на пушечный выстрел! Она будет в курсе наших планов, это я беру на себя...

– Только не забудьте посвятить в них и меня! – вздохнул Морозини.

От бесчисленных сигарет и разговора у него снова разболелась голова. В самом скверном расположении духа он поднялся к себе с намерением принять ванну, проглотить горсть таблеток аспирина и не выходить из комнаты до завтра. Если уж приходится бездействовать, надо воспользоваться этим, чтобы подлечиться! Обед он попросит принести ему в комнату, а потом сразу же ляжет.