Бертрис Смолл - Все радости — завтра

Салон был наполнен оживленно беседующими людьми. Они вошли, и в зале воцарилось тяжелое молчание, которое прервал ученого вида мужчина. Он быстро подошел к ним и обнял графиню за плечи.

— Скай, дорогая моя, познакомьтесь с моим мужем, Антуаном де Савилем, графом де Шер.

— Месье граф, благодарю вас за доброту, с которой вы предложили мне свое гостеприимство. — Скай протянула руку для поцелуя. Ей понравился этот лысеющий, с небольшим брюшком человек, приветливо поблескивавший карими глазами.

— Мадам, мог ли я отказать такой красавице? — сказал граф, с чувством целуя руку Скай. Это послужило сигналом для остальной публики.

— Адам! — одновременно воскликнули три женщины, бросаясь к нему. Радостно взревев, Адам де Мариско захватил в свои железные объятия всех трех.

— Mes enfants! Mes enfants! — воскликнула Габи. — Подождите приветствовать брата, пока я не представлю вам гостью! Дорогая Скай, эти три невоспитанные особы — мои дочери: Изабо, Клариса и Мюзетта.

Три сестры присели в реверансе, и Скай ответила тем же. Она знала, что Изабо Рошуар и Клариса Сен-Жюстин — сестры Адама, дети Габи и Джона де Мариско. Они были похожи на мать, но волосы у них были черными, как у Адама. Мюзетта де Савиль Сансерр — сводная сестра Адама. Она была двадцатипятилетней миниатюрной копией матери, младшей дочерью Габи.

Тут подошли остальные: Александр де Савиль, старший сын от второго брака графини, вдовец с тремя маленькими детьми. Ив де Савиль с женой Мари-Жанной и детьми. Робер Сансерр, муж Мюзетты, и трое их детей. Муж Изабо, Луи, и их дочь Матильда, которой уже исполнилось шестнадцать. Наконец, Анри Сен-Жюстин, отец четверых детей Кларисы — от девятнадцати до одиннадцати лет. Все собрались на встречу с дядей Адамом.

Скай была потрясена и обрадована, что у Адама такая большая и дружная семья, — об этой стороне его жизни она даже не подозревала. Он был для нее всего лишь правителем пустынного острова, чья мать живет во Франции со вторым мужем. Иногда он упоминал об Изабо и Кларисе, но она не думала, что у него куча племянников и что все они обожают Адама. Она робко стояла в стороне, пока они целовали, тормошили его, рассказывая свои новости.

Тут она ощутила прикосновение чьей-то руки, и ее усадили в удобное кресло.

— Они будут болтать еще минут десять, пока не поймут, что он действительно здесь и пробудет с ними долго, — улыбаясь, сказал ей граф Антуан де Савиль.

— Не думала, что у него такая большая семья, — сказала Скай.

— Неужели он не рассказывал?

— Нет, — ответила она, — наверное, не хотел растравлять себя ощущением одиночества на Ланди, ему ведь нужно было заботиться об острове.

— Но теперь, мадам, — сказал граф, — все может измениться.

— Конечно, дорогой! — воскликнула Габи, усаживаясь рядом. — Адам сказал мне, что хочет жениться на нашей милой Скай.

— Нет! — неожиданно резко вырвалось у Скай, и она покраснела от стыда.

— Простите, — промолвила Габи, тоже смущенная своей неловкостью.

— Вы не понимаете, Габи, — попыталась объяснить Скай, — я никогда не выйду замуж. Все мои мужья умирали. Я приношу несчастье! И кроме того, я хочу стать независимой женщиной, никому не принадлежащей. Не писал ли вам Адам, что я провела год в гареме одного богатого алжирца ради спасения своего мужа? Для араба женщина — такая же вещь, как меч, ястреб или одежда, и со мной обращались именно как с вещью. Я достаточно претерпела от мужчин и ясно дала понять это Адаму. И все же он упорствует!

— Но вы говорили, что любите его, моя дорогая, — сказала Габи.

— Да! Но это странная любовь, она зрела в то время, когда я была замужем за другими, и все же любила Адама. Я желаю ему счастья, Габи, но его счастье — это не я, и ему нужно понять это.

— Разумеется, дорогая, конечно, — успокоила ее мать Адама. — Мужчины так непонятливы, когда дело касается женщины. Они нас просто не понимают, — улыбнулась она Скай, думая, что из той получится прелестная невестка. Эта ирландка в точности соответствовала описанию Адама — она прекрасна, умна и обаятельна.

Габи хорошо видела, что Скай просто не понимает сама себя, и, когда пройдет шок от плена и смерти мужа, она сообразит, что единственный достойный ее мужчина — это Адам де Мариско.

— Через несколько Недель мы собираемся в Париж, — сообщила она Скай. — Восемнадцатого августа король Генрих Наваррский женится на принцессе Маргарите Валуа. Разумеется, вы можете поехать с нами.

— О, конечно, я бы хотела! — воскликнула Скай. — Я никогда не была в Париже.

— Решено, — заявила Габи и встала. — Идемте, дорогая, я покажу ваши комнаты. После дороги вы, должно быть, устали.

— Да, — ответила Скай, — мы проезжали такие красивые города — Авиньон, Лион, Невер, Бурж, — но нигде не останавливались. Адам стремился как можно быстрее попасть домой.

Габи де Савиль повела гостью к выходу из салона, где оставался окруженный родственниками Адам. Когда она проходила мимо, он поймал ее взгляд и беспомощно пожал плечами — ей пришлось улыбнуться в ответ. Он послал ей воздушный поцелуй.

— Он хороший сын, — сказала Габи, поднимаясь по лестнице на этаж, где располагались спальни, — вы просто представить себе не можете, как ему было больно и стыдно, когда эта несчастная Атенаис Буссак отвергла его, да еще не просто отвергла, а выставила на всеобщий позор. Он ведь рассказал вам?

— Да, я знаю, — ответила Скай, — но он никогда не называл ее имени.

— Это похоже на Адама! Он джентльмен даже в этом отношении!

— Он просто дурак, Габи! То, что он не может зачать ребенка, вовсе ничего не говорит о его мужских способностях. — У резной двери в ее спальню Скай приостановилась. — Вы ведь знаете, что мы с Адамом были любовниками?

— Разумеется, дорогая! — рассмеялась графиня.

— И это вас не шокирует?

— Но ведь вы оба свободные и взрослые люди, дорогая Скай, вы вольны определять свою жизнь. Вы подходите друг другу, и, несмотря на ваш отказ, я все-таки надеюсь, что еще смогу назвать вас невесткой. Нет! — Габи предостерегающим жестом приложила палец к губам Скай. — Не спорьте со мной, оставьте мне хоть немножко надежды!

Скай не могла удержаться от смеха — Габи так походила на своего сына!

— Ну, — сказала она, — теперь я понимаю, в кого Адам такой упрямый!

Габи улыбнулась в ответ, открывая дверь и вводя Скай в небольшой салон.

— Его отец был такой же осел, — сказала она. — Какие скандалы мы устраивали! От них гудели стены замка Ланди! Он мертв уже больше тридцати лет, и все же мне не хватает его. Не знаю, что бы я делала без своего милого и любимого Антуана!

— Так в годы юности Адама замок Ланди был еще цел? — Скай оглядела салон — очаровательную комнату с льняными обоями и ромбовидными окнами, выходящими на реку и поля; Тут был и небольшой камин с двумя каменными гончими по бокам, в нем уже были сложены дрова, оставалось только поджечь их.