Бертрис Смолл - Царица Пальмиры

— Но не туда, где находится наш будущий дом?

— Нет. Сначала мы должны отвезти мою мать к Аулу и его семье. Только после этого мы сможем искать место для себя, Зенобия. Кроме того, простая вежливость требует, чтобы я попросил у Аула его остров, прежде чем мы вступим во владение им.

Его темно-синие глаза подмигнули ей, и она рассмеялась.

— Как изменились времена, мой дорогой! Я молюсь о том, чтобы твой брат оказался щедрым.

— Он хороший человек, Зенобия.

— Сегодня ты должен взять с собой некоторых рабов, — сказала она. — Неблагоразумно, если я уеду из Тиволи, ведя за собой целую процессию.

— Сколько у тебя людей?

— О женщинах не нужно беспокоиться, — сказала Зенобия. — Они поедут со мной, когда я отправляюсь в Рим, чтобы встретиться с тобой. Но ты должен взять с собой Тиро, моего возницу, и Ото, садовника. Они — единственные мужчины, которые отправятся со мной.

— Очень хорошо, — ответил он. — А сколько у тебя женщин, кроме старой Баб, Адрии и Чармиан?

— Только две девушки-рабыни для уборки и Ленис, кухарка, жена Тиро.

— С такой маленькой свитой ты не привлечешь внимание, — сказал он. — Пусть твои служанки упакуют большую часть твоих вещей и отправят их вместе с Тиро и Ото в мой дом в Риме. Тогда ты сможешь путешествовать легко и удобно.

Он вернулся в Рим, а Зенобия провела оставшуюся часть дня, наблюдая за упаковкой вещей. К наступлению ночи все было готово. Она проинструктировала Тиро и Ото. Они выехали до рассвета, пока в городе все спали.

В час перед рассветом она проснулась и услышала, как телеги, громыхая, выезжают с внутреннего двора виллы. Со вздохом облегченна Зенобия перевернулась и снова заснула. Некоторое время спустя ее разбудила старая Баб, которая неистово трясла ее.

— Проснись, дитя мое! Проснись!

— Что случилось. Баб?

Стоило титанически» усилий держать глаза открытыми.

— Гай Цицерон здесь, и он требует встречи с тобой. Ты должна принять его!

Зенобия мгновенно проснулась. Интересно, Гай Цицерон — личный помощник Аврелиана, а также его фаворит. Он отправился вместе со своим хозяином в Византию. Что же он делает здесь, в Тиволи? Значит, Аврелиан в Риме? Может быть, он узнал о наговоре? Она поднялась с постели. Ее тело просвечивало сквозь спальный халат.

— Принеси мне тунику, старушка! Где сейчас Гай Цицерон?

— Он ждет, дитя мое, — ответила Баб, натягивая па Зенобию белую шерстяную тунику и подвязывая ее ремешком из красной кожи. — Адрия! Сандалии, быстро!

Зенобия сунула ноги в сандалии, поспешно вышла из спальни, спустилась вниз по лестнице и вошла в атрий, где увидела Гая Цицерона, который расхаживал взад и вперед.

— Приветствую вас, Гай Цицерон! Я думала, вы с императором.

— Я и был с ним, ваше величество. Он послал меня за вами.

— Что?!

Она изумилась.

— Я должен отвезти вас к императору, ваше величество. Он говорит…

Тут Гай Цицерон залился краской и продолжал:

— Он говорит, что не может жить без вас и что я должен привезти вас к нему.

— Вы приехали один, Гай Цицерон? — спросила она.

— Да, так я быстрее добрался до вас. Мы сможем взять эскорт в Риме.

— Хорошо, Гай Цицерон, если император настаивает, то я не стану спорить. Однако необходимо несколько дней на сборы. Сегодня я собиралась поехать в Рим, поэтому попрошу вас сопровождать меня. Но сначала я должна дать слугам распоряжение.

С улыбкой на губах она удалилась, а в спальне объяснила присутствие Гая Цицерона служанкам. Баб и Адрии.

— Что же делать, дитя мое?

— Сейчас я отправлюсь с Гаем Цицероном в Рим, и пусть Марк улаживает это дело. Ведь они с Гаем Цицероном друзья. Возможно, нам следует предостеречь его относительно возможности заговора против Аврелиана. Если он не вернется к императору, то, может быть, ему удастся спастись. Я не знаю его жену, но слышала, что Клодия — хорошая женщина и у них несколько детей. Если он вернется к императору, то наверняка разделит его судьбу. Однако это дело моего мужа. Я уже не вернусь сюда, Баб, поэтому завтра ты должна привезти Мавию и остальных слуг ко мне в Рим.

— Все будет так, как ты приказываешь, дитя мое, — сказала Баб. — Но будьте осторожны, ваше величество, иначе Гай Цицерон может что-нибудь заподозрить, прежде чем вы доберетесь до Марка Александра.

Потом она помогла Зенобии одеться для поездки в Рим.

Зенобия покинула виллу в Тиволи, даже не оглянувшись. Стоял чудесный день ранней весны, и по направлению к Риму движение на Фламиниевой дороге было довольно оживленным. Многочисленные телеги, наполненные спаржей, луком, молодым салатом и яркими цветами двигались на рынок. Несколько семейств собирались навестить своих родственников в Риме, торговцы-разносчики шли в город.

По направлению от Рима движения почти не было, пока не показался отряд всадников, который галопом скакал по дороге, заставляя встречных пешеходов и небольшие экипажи рассыпаться по обочинам. Когда отряд поравнялся с колесницей, на которой ехали Зенобия и Гай Цицерон, командир приказал своим людям остановиться.

— Приветствую вас. Гай Цицерон! Я думал, что вы вместе с императором.

— Приветствую вас, Фабий Марцелл! Я послан по поручению.

Фабий Марцелл взглянул на Зенобию и сказал:

— А это случайно не царица Пальмиры, Гай Цицерон?

— Я — Зенобия Пальмирская, — ответила она, прежде чем он успел заговорить.

— У меня есть приказ о вашем аресте, Зенобия Пальмирская! — послышались жестокие слова.

Гай Цицерон был потрясен, но ничуть не удивился.

— Чей это приказ? — спросил он Фабия Марцелла. — Эта женщина находится под личным покровительством императора.

— Это приказ сената! — последовал ответ.

— Тут, должно быть, какая-то ошибка, ваше величество, — сказал Гай Цицерон. — Но, как бы там ни было, мне придется отпустить вас с Фабием Марцеллом. Я постараюсь найти ответ на эту головоломку и позаботиться о том, чтобы вас как можно скорее освободили.

Зенобия онемела от ужаса — не за себя, а за Марка, за Мавию, за Дагиан, за своих слуг. Почему ее арестовывают? Неужели они каким-то образом узнали о ее свадьбе с Марком? Тысяча вопросов пронеслась в ее оцепеневшем мозгу. Потом, к еще большему своему ужасу, она услышала, как Фабий Марцелл сказал Гаю Цицерону:

— Я не могу позволить вам ехать своей дорогой. Гай Цицерон. Вы находитесь не там, где должны быть, да еще в обществе этой женщины. Я вынужден попросить вас сопровождать нас, пока сенат не узнает о вашем присутствии здесь и не решит, что с вами делать.

Рука Гая Цицерона потянулась к палашу, но потом, по размышлении, он опустил руку. Численное превосходство противника было слишком велико. Либо это нелепая ошибка, либо заговор против Аврелиана. Если это ошибка, то вскоре его освободят. Если же это заговор, то его судьба находится в руках богов.