Лара Темпл - Щедрый подарок судьбы [litres]

Ангус и Юэн приготовили легкие блюда и накрыли стол на террасе, дав возможность во время обеда любоваться садом.

К легкости добавилась печаль, лишь когда они остались вдвоем в беседке. Беннейт пребывал в задумчивости, перебирал пальцами листья ветвей, и Джо решила, что разумнее всего начать разговор именно сейчас.

– Я много думала, – произнесла она.

– О чем? – Он повернулся к ней, и лицо его стало жестким.

– Я уже говорила тебе, что не испытываю желания возвращаться в Аксмор. Даже приняла решение отправиться в Лондон, но на днях в деревне разговорилась с миссис Макманус, она жаловалась, что работы в школе прибавляется. Деревня Лохмор не стала больше, возможно, даже меньше, но детей много, как никогда. Миссис Макманус намеревалась поговорить с мистером Маккрири и просить найти ей помощницу помоложе. И я… подумала, что могла бы…

– Ты хочешь стать учительницей в школе? В Лохморе?

– Наверное, это глупая идея. Прости. Я бы скомпрометировала тебя, конечно, не очень уместно, учитывая, кем была Белла… – Она отвернулась и принялась теребить свисающую вдоль решетчатой стены ветвь. – Что это за растение?

– Глициния. Одно из самых красивых в саду. Но прекрасно оно лишь в период цветения.

Распустившихся цветов было мало, но кое-где уже появились гроздья бледно-лавандового цвета.

– Скоро она вся станет такой, – отметил Беннейт, перехватив ее взгляд. – Тогда ты поймешь, почему мама тратила на нее столько сил.

Беннейт не мог оторвать глаз от тонких пальцев Джо, касавшихся распустившихся цветков. Те трепетали, волнуемые легким ветерком, и пальцы вздрагивали, поддерживая ритм. В какой-то момент Беннейту стало жарко от нестерпимого желания обнять Джо. Оно было столь сильным, что довело до головокружения. Воображение нарисовало ее образ – обнаженная, чуть прикрытая лишь свисающими гроздями глицинии. Нет, этому никогда не бывать. От этой мысли стало до боли печально.

– Они прекрасны, – прошептала Джо. Ее дыхание подгоняло волны страсти.

Он положил руки ей на плечи и развернул к себе. Ясные глаза, легкая улыбка на губах, видя которую он терял разум.

– Там росли розы. К сожалению, я не смог их уберечь. Сейчас бы они уже распустились. Ты хорошо бы смотрелась на фоне роз. Я нашел бы ту, которая передавала твой аромат, и приходил к ней после твоего отъезда.

Слова отдались болью в сердце. Беннейт поморщился, прижал ладонь Джо к щеке и провел пальцем по ее подбородку, шее, плечу, будто делал набросок, стараясь запечатлеть образ. Губы разомкнулись, дыхание стало прерывистым, словно она дышала в такт ветру.

Он позволил себе недопустимое, нельзя прикасаться к ней, когда их в любой момент может кто-то увидеть.

Не сдержавшись, он все же погладил прядь ее волос, без привычного пучка они стали доступнее и притягивали шелковистым блеском.

– Я хочу заняться с тобой любовью при свете дня, когда солнце золотит кожу. Хочу ощутить его вкус на твоем теле, разглядеть каждый лучик, уловить переливы, почувствовать новый запах. Хочу отчетливо видеть, как розовеют твои щеки, когда я вхожу в тебя. Хочу любить тебя здесь, в этом саду, чтобы он наполнился тобой, чтобы образ сохранился в каждом уголке. Тогда ты навсегда останешься здесь.

Глаза ее стали влажными. Беннейт понимал, что зашел слишком далеко, но остановиться уже не мог. Если бы все Лохморы и Маккриффы окружили их и стали взывать к разуму, они ничего бы не изменили. Он не мог и не желал сдерживаться. Последние мгновения должны принадлежать ему. Джо исчезнет из его жизни, а воспоминания останутся с ним. Джо в его саду. Он больше никогда и никого не приведет сюда. Только здесь и с ней он мог быть самим собой. Как и сад, его Джо – уникальная, милая, умная и потрясающая. Его Джо.

Он поцеловал ее жадно и сильно, руки крепко прижимали к груди. Он почти ненавидел это платье, из-за которого не мог ощутить ее кожу.

– Джо. Бог мой, Джо. Ты моя, только моя. Поэтому тебе нельзя здесь оставаться, нельзя жить в деревне. Каждый день мне придется удерживать Джейми, чтобы он не смог поехать к тебе. А ночью я буду страдать и запрещать себе думать о тебе, это будет невыносимо, зная, что ты рядом. Лежишь одна в своей постели и, возможно, вспоминаешь эти мгновения.

Он неотрывно смотрел ей в глаза. Рука легла на грудь, большой палец нашел твердый сосок и не отпускал, пока с губ Джо не слетел тихий стон.

– Я буду все время думать, что легко могу дойти до твоего дома. Я уже вижу каждую травинку на своем пути, каждый камень. Представляю, что показалась крыша дома, через пять минут я смогу поцеловать тебя. Мне придется оставаться в своей постели, ведь ты будешь близко, но не моей. Настанет день, ты встретишь нового Альфреда, мне придется видеть вас вдвоем, прийти на свадьбу… Господи, помоги мне. Я не настолько сильный человек, Джо, и не вынесу подобного развития событий.

Он прижался губами к ее виску, вдохнул аромат волос.

– Когда я заглушаю голос сердца и слушаю разум, я понимаю, что тебе нужен рядом хороший муж, который будет ценить тебя по достоинству и любить, я желаю тебе скорее обзавестись семьей, но… – Беннейт чувствовал, как она напряжена, боль стала их общей. – Но сердце этого не желает. Я не хочу, чтобы ты полюбила другого, меня гнетет одна только мысль об этом. О господи, это невыносимо… Я не могу. Мне лучше уйти. Увидимся в замке, Джо.

Он торопливо зашагал к воротам, мечтая убежать, прежде всего от себя.

Через несколько секунд Джо опустилась на скамью в беседке и принялась наблюдать, как плавно покачивает легкий ветерок гроздья цветов. Отвлечься ей не удалось, ведь она впервые увидела его чувства, скрываемые под физическим влечением, сказанное им было созвучно тому, что говорил ее внутренний голос. Она не безразлична Беннейту, и это стало для нее открытием. Она понимала, что он испытывает, разрываясь между желанием быть счастливым и чувством долга.

Возможно, Беннейт обретет счастье, у него появятся семья и дети, которых он будет любить, как и Джейми, это подарит ему радость и покой, возможно, однажды утром он откроет глаза и поймет, что по-настоящему любит Тессу Маккрифф.

Рука сжалась в кулак, ногти больно впились в кожу.

Беннейт прав. Если она останется, обречет себя на муку большую, нежели расставание. Особенно теперь, когда стало ясно, что Беннейт любит ее. Она не сможет противиться чувствам, и все будет именно так, как он говорил. Нельзя вообразить большего страдания, чем, просыпаясь среди ночи, думать о том, что он рядом и с ним другая женщина. Каждую секунду ждать случайной возможности увидеть его, жить отголосками прошлого и воспоминаниями.

Так быть не должно, а потому она не останется в Лохморе.