Мэдлин Хантер - Герцог-упрямец [litres]

Нет уж, он, герцог Брентворт, не будет на это любоваться. Эрик решил уйти, но едва сделал шаг к двери, как его заметила герцогиня. И в тот же миг ее улыбка стала ледяной, а глаза сузились и потемнели. Она молча поманила Эрика пальцем.

– Похоже, Клара хочет поговорить с тобой, – вкрадчиво произнес Страттон, словно не знал, что от его жены лучше держаться подальше, когда у нее такой взгляд.

– Я послужу тебе щитом, если захочешь отступить, – пообещал Лэнгфорд. – И даже если пойдешь в наступление. Да, думаю, лучше всего будет, если я встану рядом с тобой и попытаюсь отвлечь ее лестью и всякими любезностями.

Подавив вздох, Эрик направился к герцогине и мисс Маккаллум. Но стоило ему подойти чуть ближе, как в его грудь уперся веер. Лэнгфорд, честно выполняя обещание, шагнул вперед так стремительно, что никто этого не заметил. Герцогиня же проговорила:

– Вы меня обманули, Брентворт.

– Я вам не солгал, – возразил Эрик.

– Я не сказала «солгали». Я сказала «обманули». Думаете, вы намного умнее меня, Брентворт? Вы знали всю историю целиком, но придержали самое интересное, когда просили меня об услуге.

– Я не согласен с утверждением, что мое участие в этом деле самое интересное – скорее самое неприятное, однако надеялся, что больше никто об этом не узнает.

Лэнгфорд вклинился в их разговор, с улыбкой сообщив:

– Сегодня вечером вы необычайно прекрасны, герцогиня. – И теперь он стоял так, что Эрик не мог краем глаза наблюдать за мисс Маккаллум.

Клара пристально посмотрела на Лэнгфорда и сказала:

– Уйдите отсюда, милорд.

«Да-да, уйди, – мысленно поддержал Клару Эрик. – Или хотя бы передвинься. Мисс Маккаллум – вот кто сегодня вечером выглядит восхитительно, а ты мешаешь мне ею любоваться». Сегодня она надела бледно-голубое платье – как затянутый льдом пруд. Не примула, конечно, но и этот цвет очень ей к лицу.

А герцогиня снова обратила взгляд на Эрика.

– Вообразите мое изумление, Брентворт, когда приятельница поделилась со мной той самой информацией, которую я обещала вам держать в секрете. Только она знала куда больше, чем я.

– Полагаю, что в состязании сплетников подобное развитие событий любого приведет в уныние, – сказал Эрик.

– Вы надо мной издеваетесь?

– Вовсе нет, леди Клара.

Лэнгфорд наконец-то отодвинулся в сторону, дав возможность приятелю увидеть, что происходило чуть в стороне. Оказалось, что какой-то молодой человек, судя по виду – свеженький выпускник университета, вовлек мисс Маккаллум в беседу, ловко оттеснив от нее всех прочих обожателей. «Ты тоже поди прочь, мальчишка», – мысленно проворчал Эрик. Он очень надеялся, что Хьюма хватит удар, когда тот узнает, что поклонники, желавшие поговорить с его «подопечной», выстраивались в очередь. Что ж, сам виноват – дал пищу чудовищным сплетням.

Клара что-то говорила, и Эрик видел, как шевелились ее губы, но совершенно ничего не слышал, кроме звонкого смеха мисс Маккаллум.

Нахмурившись, Брентворт пробормотал:

– Герцогиня, пошлите за мной когда пожелаете, и сможете ругать сколько вашей душе угодно. А ты, Лэнгфорд, делай то, что обычно делаешь, когда хочешь вызвать у разгневанной женщины улыбку. А теперь… Прошу меня извинить.

Он повернулся и прошел те несколько шагов, что отделяли его от мисс Маккаллум. Юноша заметил его первый и густо покраснел – как будто его застали за чем-то предосудительным. Что ж, так оно и было. Эрик пристально смотрел, пока тот поспешно ретировался.

– Очень интересная демонстрация герцогской власти, ваша светлость. – Мисс Маккаллум поджала губы. – Не помню, чтобы мужчин так от меня отгоняли.

– Это просто охотник за приданым, – проворчал Эрик. – Они тут все такие.

Мисс Маккаллум засмеялась, и глаза ее словно превратились в драгоценные камни.

– У меня же нет денег, – сказала она.

– Они рассчитывают на удачное решение вопроса. И в конце концов один из них сделает вам предложение в надежде сорвать большой куш. Когда же наступит разочарование, вам придется заплатить куда дороже, чем тому болвану, за которого вы выйдете замуж.

– Не понимаю вас, милорд… У меня никогда не было состояния, и я не буду тосковать по деньгам, которых у меня нет.

– Вы будете навеки связаны с мужчиной, планировавшим получить то, чем никогда не владел. А вы окажетесь в его власти.

– Весьма неприятная перспектива. Как мило с вашей стороны снова позаботиться обо мне. – Девина отвернулась и сверкнула улыбкой в сторону джентльменов, державшихся чуть поодаль, но не терявших надежды. – Милорд, если я пообещаю не выходить сегодня вечером ни за одного из них, вы позволите мне немного поразвлечься?

– Да, разумеется.

– Благодарю вас, ваша светлость. Для меня редкое удовольствие стать предметом такого внимания. – Она снова посмотрела мимо него. И снова сверкнула чарующей улыбкой.

Эрик нахмурился и, резко развернувшись, удалился. Лэнгфорд перехватил его, когда он уже подходил к двери ложи.

– Похоже, все прошло хорошо, – произнес приятель с сардонической улыбкой. – Вполне понятно, что она не выносит даже твоего вида. Я почти ожидал, что она отреагирует именно так.

Эрик еще больше помрачнел и проворчал:

– Лэнгфорд, а разве ты не должен уделить внимание своей жене? По-моему, ты слишком надолго оставил ее одну.

– Она не возражает, потому что по возвращении я расскажу ей множество интересных историй.

– Я очень рад, что смог стать для вас сегодняшним развлечением.

Эрик направился в свою ложу, надеясь, что музыка все же подарит ему душевное спокойствие, ради которого он сюда и пришел. Но скорее всего он будет слышать только мелодичный женский смех.

«Пожалуйста, давайте встретимся в три часа на Рассел-сквер».

Получить такую записку уже было достаточно странно. Ведь она, Девина, не относилась к тем женщинам, которые получали просьбы о тайных свиданиях. И еще более странной оказалась подпись. Записку отправил мистер Хевершем.

Девина не знала, что и думать. Если бы он действительно хотел поговорить с ней, то разве не пригласил бы в Сент-Джеймсский дворец? А может, он всего лишь стремился избавить ее от долгой поездки по городу?

Ровно в три часа дня Девина пришла на Рассел-сквер и осмотрелась. Хевершема нигде не было, и она присела на скамью. Он появился через пять минут и, после того как они обменялись любезностями, спросил:

– Не хотите пройтись?

Она встала и зашагала с ним рядом. При ярком дневном свете этот человек казался еще более изможденным. Во впавших щеках залегли тени, и он щурился от солнечного света, а рот по-прежнему напоминал лягушачий.

– Я подумал, что такая встреча будет для вас более удобной, – произнес он. – И менее формальной.