Аманда Квик - Сладкая месть [litres]

А теперь им грозило именно это.

Эмили села и еще раз ударила по подушке, затем отбросила одеяло и соскользнула с кровати. Она должна спасти Саймона от унижения и позора, которые падут на его голову, если о ее прошлом узнают в свете.

Отец прав. Вся эта заваруха целиком на ее совести… Эмили металась по комнате. Она сама уговорила Саймона согласиться на брак. Она добилась этого, убедив графа, каким выгодным приобретением будет такая жена. Надежное прикрытие от финансовых неудач!

Она еле сдерживала слезы. Теперь Саймон не нуждается в защите своего состояния. Он нуждается в защите чести и достоинства.

Эмили вдруг нахмурилась и даже остановилась на месте от внезапно пришедшей ей в голову мысли: надежная защита – вот что нужно. Заставить Крофтона замолчать навсегда…

Она вновь начала свое хождение по комнате, сосредоточившись на первой разумной и полезной мысли за весь этот долгий вечер. Чем больше она размышляла, тем яснее становился ответ. Если требуется оградить Саймона от скандала, она должна обеспечить молчание Крофтона. Нужен план, как избавиться от негодяя. Навсегда.

Эмили резко опустилась в кресло у окна. «Навсегда» означало что-то невозвратное… Однократная оплата долгов отца не решит проблем. Крофтон всегда будет рядом, угрожая уничтожить то могущество и положение в обществе, которое так долго создавал себе Саймон.

Эмили очень долго размышляла и пришла к выводу: если она хочет уберечь Саймона, для нее существуют только две реальные возможности.

Первая – навсегда исчезнуть из его жизни, заставив всех думать, что она трагически погибла. Но Эмили достаточно хорошо знала Саймона: он будет искать ее, пока не отыщет живую или мертвую.

Другой возможностью было заставить навсегда исчезнуть Крофтона.

От этой мысли у Эмили на мгновение перехватило дыхание.

Постепенно она приходила в себя, и способность мыслить четко и логично возвращалась к ней. И вскоре она уже знала, что ей следует сделать.

Но прошло немало времени, прежде чем Эмили поднялась с кресла и, шагнув к двери в соседнюю спальню, дрожащими пальцами открыла ее.

Комната Саймона была погружена во мрак. Без очков Эмили едва различала очертания кровати. Мгновение она стояла на пороге, глядя в комнату и чувствуя, как захватывает ее сильнейшее желание оберечь и защитить этого человека и не меньшее желание любить его и всецело принадлежать ему.

– Я сделаю все, чтобы защитить тебя, дракон, – прошептала она.

– Эмили? – хрипло прозвучал во тьме голос Саймона.

Эмили подскочила:

– Простите, милорд. Я не хотела разбудить вас.

Они не разговаривали друг с другом, после того как он ненадолго появился у Бриджертонов. Он не попросил у нее танец – он едва обменялся с ней парой слов. Удостоверился, что она там, и исчез.

– Вы явились упрашивать меня, эльф? – бесстрастно спросил Саймон. – Если так, то зря тратите время. Я не стану спасать вашего отца, как спасал вашего брата. И не сниму его с крючка, как снял Норткота, Канонбери и Пеппингтона.

Эмили слышала в его голосе неумолимый холод и знала: он говорит правду.

– Я не буду просить вас оплатить папины долги, Саймон. Я согласна, что это уже чересчур.

– Вы могли бы с тем же успехом требовать звезду с неба. Слишком долго я ждал своего часа.

– Я понимаю, милорд.

С кровати не доносилось ни звука. Через мгновение Саймон вновь заговорил, голос его был еще более хриплым:

– Ну так что же? Вы собираетесь всю ночь простоять в дверях? В ночной рубашке вы похожи на маленькое привидение.

Эмили машинально взглянула на тонкий светлый муслин, облачком окутавший ее тело.

– Правда, милорд? Я никогда не видела привидений.

– А я видел, – ровным голосом сказал Саймон. – Своего отца. Клянусь, этот проклятый призрак преследовал меня с двенадцати лет. Но наконец-то он исчезнет. Идите спать, Эмили.

– Да, милорд. – Она послушно отступила назад в свою спальню и начала закрывать дверь.

– Подождите, – вдруг повелительно остановил ее Саймон.

– Что такое, милорд?

– Зачем вы явились в мою комнату, если не собирались молить о пощаде?

– Не знаю, как вам объяснить, – тихо сказала Эмили. – Просто я почувствовала… желание взглянуть на вас.

– Вы уверены, что пришли сюда не затем, чтобы просить меня изменить планы?

– Я знаю, это бесполезно. Вас снедает жажда мести. Я надеюсь только, что это принесет вам желанный покой.

– Проклятье! В настоящий момент именно вы представляете сильнейшую угрозу моему душевному покою.

Резким движением Саймон отбросил одеяло, встал и шагнул к ней.

– Саймон? – Эмили в смятении отступила. – Вы на меня сердитесь?

– Нет. – Он подошел к ней и подхватил на руки, прежде чем она успела выйти. Потом повернулся и понес к массивной кровати. – Не знаю, что я сейчас чувствую, и не хочу знать. Вы в моей спальне, и я понял, что хочу видеть вас в своей постели. И этого достаточно, мадам.

Эмили не спорила. Когда он нежно уложил ее посреди кровати и приник к ней с внезапно обжигающей страстью, она раскрыла свои объятия и прижала его к себе.

Губы Саймона прильнули к ее губам, неумолимо и всепоглощающе. Он требовал ее, и Эмили приникла к нему в ответ и молча поклялась, что сделает все, чтобы защитить его.

Эмили проснулась и обнаружила, что ее несут обратно в ее собственную спальню. Она тихонько пошевелилась в объятиях Саймона, наслаждаясь его мощью и силой.

– Вы останетесь со мной? – сонно спросила она, когда он опустил ее на сбившиеся простыни.

– Нет. – Саймон стоял около кровати, задумчиво глядя на жен. – Я, наверное, не отважусь, мой эльф. Не сегодня. Я начинаю подозревать, не сыграли ли Фарингдоны со мной напоследок злую шутку, убедив меня жениться на моей самой большой слабости.

– Я вовсе не слабость, – мягко возразила Эмили. – У вас нет больших слабостей.

– Да? Надеюсь, вы правы. Но я намерен блюсти осторожность. Я не позволю вам разрушить все, что вынашивал и чего ждал в течение двадцати трех лет.

– Я не стану этого делать.

– Интересно, придете ли вы ко мне в постель так же охотно, после того как ваш отец с позором оставит город. Спокойной ночи, любезная графиня.

Саймон вернулся в свою спальню и закрыл за собой дверь.

Не проронив ни слезинки, с ясной головой Эмили пролежала без сна до рассвета. Она продумывала подробности своего плана. Вечерний прием придется как нельзя более кстати.

Первой задачей было достать пистолет – такой, чтобы она смогла спрятать его в сумочке или под накидкой. Или лучше взять сразу два – на всякий случай.

А потом трудности с телом…

Эмили вдруг пробил страшный озноб. Ладони сделались влажными и холодными, сердце бешено колотилось. При мысли о задуманном, ее охватил приступ дурноты.