Аманда Квик - Сладкая месть [litres]

– Боюсь, грязные слухи о прошлом жены весьма неблагоприятно отразятся на положении Блэйда в обществе, – пробормотал Крофтон. – Его перестанут принимать в приличных домах, и графу, несомненно, придется покинуть столицу и уехать в свое загородное имение. Вряд ли он будет вам за это благодарен.

– Скорее он уничтожит за это вас, мистер Крофтон! – гневно воскликнула Эмили.

– Но ущерб его чести будет уже нанесен. Пойдут пересуды… Подумайте о скандале, который непременно разразится, о запятнанном имени графа Блэйда, об унижении, которое грозит вашему мужу. В тяжкой борьбе он обрел власть и положение в обществе, миледи. И нажил много врагов. Есть люди, которые его ненавидят и не поколеблются использовать пикантные факты из вашего прошлого, в качестве орудия мести могущественному графу. И виноваты в этом будете вы, леди Блэйд.

Эмили почувствовала дурноту и головокружение, но пыталась сохранить невозмутимость и глядела на темное расплывчатое пятно – лицо Крофтона…

– Вы не слишком дорожите жизнью, мистер Крофтон? – холодно осведомилась она.

– Не стоит угрожать мне гневом вашего мужа, мадам. Вы блефуете. Вы не допустите такого поворота событий! Иначе все зайдет далеко, слишком далеко…

– Мистер Крофтон…

– Вы проследите, чтобы долги мистера Фарингдона были уплачены полностью. Весь свет знает, как вы обожаете своего мужа. Если называть вещи своими именами, вы с очаровательным постоянством глупеете, когда дело касается Блэйда. Думаю, вы сделаете все, чтобы оградить его от скандала.

Эмили перевела дыхание, стараясь успокоиться.

– И как же именно я сумею заплатить долги своего отца? Я получаю ежеквартально некоторую сумму, но ее, вероятно, не хватит, на покрытие его проигрышей.

Крофтон коротко хохотнул:

– Говорят, Блэйд весьма снисходителен к вам, моя дорогая. Бог знает почему, но это так. Секрет полишинеля… По-видимому, он находит молодую графиню забавной. Вам не составит труда притвориться, будто это ваш проигрыш, и мило склонить дражайшую половину к оплате ваших легкомысленных забав. Скажете, что проиграли леди Малькольм или жене Бриджертона. Обе играют по-крупному.

– Вы с ума сошли! – выдохнула Эмили. – Он легко обнаружит ложь.

– Могу предложить более традиционный подход. Выпросите у графа бриллиантовое ожерелье или нитку жемчуга. Сделав копию, продадите оригинал какому-нибудь умеющему хранить тайны ювелиру.

– Это ни за что не пройдет. Блэйд сразу распознает фальшивку, как только я ее надену.

– Ну, тогда проявите больше изобретательности, мадам, если хотите спасти благоверного от унижения и скандала. Дайте мне подумать… Может, остановимся на банальной краже?

– Краже?

– А почему бы и нет? Я немало наслышан о баснословно дорогой коллекции изукрашенных драгоценностями драконов, которую Блэйд привез из Ост-Индии. Говорят, статуэтки этих чудищ расставлены у него по всей библиотеке и каждая оценивается в целое состояние. Кто заметит исчезновение одной безделушки? А если даже ее и хватятся, достаточно свалить вину на кого-нибудь из слуг.

– О господи! Папа, пусть он замолчит. – Эмили в отчаянии обернулась к отцу, хотя заранее знала – здесь помощи не жди!

– Мне чертовски жаль, Эм, – сказал Фарингдон, огорченный таким поворотом событий, но явно ощутивший облегчение, по своему обыкновению переложив ответственность на другого. – Ничего бы этого не случилось, не поспеши ты отдать свое глупое сердце Блэйду. Я ведь тебя предупреждал!

– Печально, но факт, – согласился Крофтон. – Вот что, леди Блэйд, у меня есть идея, как вам успешно осуществить кражу без всякого риска. Ведь скоро в вашем доме ожидается большой прием… Там соберется весь город. Особняк наводнят гости и нанятые на вечер слуги. Когда пропажа дракона в конце концов обнаружится, вина, скорее всего, падет на кого-нибудь из приглашенных со стороны слуг.

– Но вам нигде не удастся заложить такую необычную вещь, как дракон из коллекции Блэйда, – попыталась возразить Эмили. – Любой ювелир заподозрит неладное.

– Нет необходимости закладывать статуэтку. Я просто сниму с нее камни, которыми она изукрашена, и продам их по одному, – хохотнул Крофтон. – Просто блестящий план, вы не находите?

– Черт подери! – прошептала Эмили, чувствуя, что клетка захлопнулась.

– Как вы красочно изъясняетесь, дорогая моя, – усмехнулся Крофтон. – Ничего удивительного, что Блэйд находит вас забавной. Его и раньше привлекало все необычное. – Негодяй иронически поклонился Эмили и ее отцу. – А теперь, если вы меня извините, я должен удалиться и разыскать свою ложу. «Отелло» – жемчужина драматургии, не правда ли? Взбешенный муж, в гневе удушающий свою невинную жену, – моя любимая сцена. Конечно, в вашем случае, леди Блэйд, ситуация несколько иная. Вы, в конце концов, не так уж невинны…

С растущей беспомощностью Эмили смотрела, как темная фигура исчезает в толпе. Когда Крофтон скрылся из виду, она повернулась к отцу:

– Как ты посмел, папа? Как ты посмел поступить так с моим мужем?

– Тише-тише, девочка, не надо обвинять меня. – Бродерик Фарингдон изобразил праведное возмущение. – Блэйд сам вырыл себе яму, отлучив тебя от любимой семьи.

– Он меня не отлучал, папа, ты же знаешь.

– Все твои романтические бредни, из-за них ты вообразила, что влюблена в Блэйда. Ни одна здравомыслящая женщина не сваляла бы такого дурака. В сложившихся обстоятельствах виновата только ты, Эм. Я знал, что невозможно сохранить в тайне твое запятнанное прошлое. Блэйду тоже не следовало обольщаться. Если уж на то пошло, он виноват так же, как и ты. И клянусь богом, пора заставить его заплатить за все.

– Черт подери! – Эмили резко повернулась на каблуках своих новеньких зеленых туфелек и невидяще побрела прочь от отца.

Несколькими часами позже Эмили лежала в своей постели и глядела на вышитый полог. Она не могла и помыслить о сне, после того как вернулась домой от Бриджертонов.

Час назад она услышала, как поднялся в свою спальню Саймон, и напряженно ждала, что он придет к ней, как приходил почти каждую ночь. Но он не открыл дверь, соединяющую их спальни. Теперь за дверью царила тишина. Муж лег один…

Эмили рывком повернулась на бок и в бессильном гневе ударила кулаком по подушке. Ее мысли были в полном смятении. Она все еще не понимала, как ей удалось досидеть до конца спектакля, не выдав своим видом леди Норткот и Селесте, что случилось нечто ужасное. Правда, Селеста напомнила Эмили о ее новом бинокле.

Когда настал черед ужасной сцены, где Отелло обрушивает свой гнев на невинную жену, Эмили смотрела ее, застыв от ужаса. Слова Крофтона жгли ее разум. «Вы не так уж невинны».

Но дело не в виновности или невиновности. Дело в скандале. Блэйд женился на ней при условии, что злосчастная история не последует за нею из Литл-Дипингтона в Лондон.