Оливия Дрейк - Невеста для злодея [litres]

По-прежнему сидя на пуфике, Мадди перехватила ладонь мужа и, переплетая его пальцы со своими, положила руку ему на колено.

– Нейтан, если не хочешь говорить о себе, тогда я кое-что расскажу. Я долго размышляла над этим – с того самого момента, как побывала у тебя на складе. И я…

– Что ты?

Муж остановил на ней вопросительный взгляд, и в глазах его появилась настороженность. А что если он просто посмеется над ней или запретит об этом даже думать? Но если она хотела снискать его доверие, то должна была рискнуть.

– Я хочу, чтобы ты знал подлинную причину, по которой я выставила себя на аукцион, – объявила Мадди. – И почему мне нужны средства. Я позволила тебе думать, что просто хотела разбогатеть. Но на самом деле… Я давно хотела заняться торговлей. Знаешь, я всегда мечтала – даже тогда, когда играла на сцене, – открыть магазин для женщин…

Она все говорила и говорила, а на лице ее мужа появилось какое-то странное и загадочное выражение.

– Но это слишком большая сумма для маленького магазинчика, – сказал он, когда она умолкла.

– Я хочу торговать не только платьями, – продолжала Мадди с жаром; она решила раскрыть ему весь план целиком, пусть даже он сочтет ее сумасшедшей. – Я сниму просторное помещение, например, на Бонд-стрит, и запасусь всем, что покупают женщины – то есть одеждой, обувью, перчатками, шляпками, парфюмерией и даже косметикой. Таким образом… В общем, вместо того чтобы ходить по разным магазинам, леди сможет найти все под одной крышей. Ну, что скажешь?

Нейтан молча вскинул черную бровь. Мадди же затаила дыхание в ожидании ответа. А муж смотрел на нее так, как будто впервые увидел.

– Это совершенно новый подход, – произнес он наконец. – Но должен заметить, что богатые лондонцы привыкли к специализированным магазинам. Они могут решить, что качество товара низкое, раз все собрано в одном месте. Китайский философ по имени Конфуций однажды сказал: «Знать все – ничего не знать». Если же говорить о твоей идее, то получается следующее: иметь все – значит не иметь ничего хорошего.

– Именно поэтому я хочу иметь все только самое лучшее, – заявила Мадди. – Магазин будет поделен на отделы, каждый из которых с каким-то определенным ассортиментом. Так что причин для беспокойства не будет.

– Но тебе все равно придется сражаться с предубеждениями. Люди не любят перемен. Они предпочитают жить так, как жили всегда. – Так и они с отцом замкнулись на размолвке, уходящей корнями в детство. Но сейчас было бы неуместно упоминать об этом.

Немного помолчав, Мадди спросила:

– А как бы ты посоветовал мне взяться за дело?

Нейтан провел ладонью по подбородку.

– Во-первых, я бы нанял опытных работников. Мало того, я бы предложил им более высокую зарплату, чем в других магазинах. Это лучший способ привлечь хороших профессионалов.

– О, конечно! А я об этом не подумала…

– Кроме того, тебе понадобится реклама. Возможно, рекламные листовки. Чтобы люди узнали, чем именно твой магазин отличается от всех прочих.

Воодушевившись, Мадди вновь заговорила:

– А что, если я предложу женщинам полное преображение? Например: «Доверьтесь нашим специалистам, и мы превратим гадкого утенка в прекрасного лебедя».

– Как ты превратила мою сестру?

– Ты знаешь об этом?.. – удивилась Мадди.

– Уж я-то знаю твои таланты. Если красивая женщина может превратиться в сморщенную старуху с помощью грима, то замаскировать несколько оспин тем более сумеет.

«Граф Гилмор тоже догадался…» Но прежде чем Мадди успела открыть рот, чтобы сказать об этом, Нейтан в задумчивости добавил:

– «Суоннз [3] В переводе с англ. «лебеди». » – идеальное название для твоего магазина, Мадлен Суонн.

– Да-да! – Она улыбнулась. – Я тоже так думала. Хотя, возможно, твоему отцу не понравится, что я использую свою девичью фамилию.

Лицо Нейтана приобрело непроницаемое выражение.

– Граф вообще не потерпит, чтобы его невестка занялась торговлей. Он запретит тебе открывать магазин. Но уже ради одного этого ты должна осуществить свою мечту. И не удивляйся, если он настроит общество против твоего магазина.

Мадди вовсе не собиралась разжигать новый конфликт в семье. Но поддержка Нейтана ее радовала, хотя и была обусловлена враждебным отношением к отцу. Снова помолчав, она проговорила:

– На самом деле я надеюсь привлечь в магазин жен богатых коммерсантов. Поскольку они не относятся к сливкам общества, им будет лестно общаться с будущей графиней, какой бы скандальной она ни была.

– Превосходная стратегия. – С самодовольной улыбкой, углубившей ямочки в уголках его рта, Нейтан принялся расплетать ее длинную косу. – Полагаю, что ты захочешь, чтобы я поставлял тебе китайские шелка, а? Неудивительно, что ты с таким интересом совала нос во все клети у меня на складе.

Мадди послала мужу страстный взгляд из-под полуопущенных ресниц.

– А ты будешь? За деньги, конечно. Я не жду ничего даром.

– Уверен, мы сможем заключить взаимовыгодную сделку. Буду счастлив стать твоим поставщиком, но одевать дам предоставлю тебе. Я предпочитаю раздевать их.

Нейтан начал расстегивать крохотные пуговки на спине ее ночной сорочки. На его губах играла едва заметная улыбка, а в глазах плясали огоньки. У Мадди же перехватило дыхание. Все эти серьезные разговоры ей тоже надоели – хотелось совсем другого.

Тут Мадди поднялась с пуфика, и ее полупрозрачное одеяние сползло на ковер. При виде ее наготы глаза Нейтана вспыхнули еще ярче. О, как же ей нравилось это выражение на его лице – как будто он увидел ее обнаженной в первый раз.

Она лукаво улыбнулась и спросила:

– Скрепим нашу сделку в постели?

Муж тотчас впился в ее губы страстным поцелуем, от которого оба потом долго не могли отдышаться. Прижимаясь к Нейтану обнаженной грудью, Мадди чувствовала глухие удары его сердца. Для полноты ощущений она развязала пояс его халата. И тотчас же, при виде его возбужденной плоти, почувствовала острое желание. Их губы на какое-то время снова слились в поцелуе. А затем Нейтан, уложив ее на постель, начал ласкать всеми возможными и невозможными способами.

Эта ночь доставила Мадди особое удовольствие. Возможно потому, что муж одобрил ее мечты и даже обещал помочь. Да-да, он предложил ей свою помощь! Хотя, возможно, лишь для того, чтобы досадить своему отцу… Но по-настоящему огорчало только одно: в какой-то момент Мадди вспомнила, что мужу ничего другого от нее не нужно, кроме этой прекрасной абсолютной страсти. Более того, в конце сезона он покинет ее навеки.

А до тех пор ей следовало быть очень осторожной, чтобы не влюбиться в собственного мужа.

Мадди нанесла завершающие штрихи на лицо леди Эмили и отступила на шаг, чтобы оценить свою работу. Сестра Нейтана тем временем вертела головой из стороны в сторону, любуясь своим отражением в зеркале туалетного столика. Все оспинки до единой были заполнены гримом, лицо припудрено, а на скулах розовел легкий румянец.