Наташа Лестер - Ее секрет

– Я думаю, что настоящая любовь не так прекрасна, как разрушительна. – Лео покачала головой. – Не знаю, почему я сказала это. Не самая подходящая тема для разговора за ужином, не так ли?

– Но ведь вы правы.

Лео увидела на его лице отражение боли, которую она подметила в тот день в Тендерлойне, когда он сказал, что она не единственная, кто живет с разбитым сердцем.

– А что случилось с вами?

– Два года тому назад, – сказал он, – я влюбился слишком быстро и безрассудно, полагая, что и она испытывает ко мне такие же чувства. Но оказалось, она заигрывала с еще двумя мужчинами, выманивая у них столько наличных, сколько могла, и развлекаясь при этом от души. Она вышла замуж за самого состоятельного из нас, после чего спустя некоторое время бросила его ради кого-то еще.

Когда он умолк, в глазах Бена ей на миг почудился подозрительный блеск, и, чтобы скрыть его, он поднял руку и щелкнул пальцами, подзывая официанта.

– Принесите еще воды, – сказал он, хотя в том не было необходимости.

– Хотелось бы мне знать, скольких еще магнатов она планирует обобрать, прежде чем остановится, – небрежно заметила Лео, понимая, что Бену нужна разрядка.

Он рассмеялся, смахивая со стола осколки разбитого сердца.

– К счастью, на Манхэттене они водятся во множестве. А теперь давайте поговорим о чем-нибудь более прозаичном. Например, о балансовых отчетах.

Лео тоже рассмеялась.

– Давайте. – И она заговорила с ним о некоторых своих расходах, которые ее изрядно беспокоили, особенно о стоимости входящих в состав ее изделий химических веществ.

– Объявите новый тендер, – посоветовал ей Бен. – Ваши заказы изрядно выросли, поэтому вы можете рассчитывать на лучшие условия и скидку.

– Я думала об этом, но мы совсем недавно подписали договор на поставку, и я решила, что буду соблюдать его хотя бы некоторое время, в качестве жеста доброй воли.

– Это совсем не обязательно, раз договор обходится вам дороже, чем следовало бы. Вы ведь не устанавливали никаких сроков его действия, не так ли?

– Нет.

– В таком случае, перестаньте приспосабливаться и уступать. Объявляйте новый тендер.

– Хорошо! Я перестану быть милой и любезной.

Бен улыбнулся.

– Только в бизнесе, Лео. Не со мной.

Он впервые назвал ее так, а не Леонорой. И для нее это стало знаком того, что через пропасть, которая всегда существовала между ними, теперь переброшен мост. С кем еще, помимо Лотти и Джиа, она могла сесть и запросто обсудить свои деловые проблемы? С каждым днем количество точек соприкосновения у них с Беном только увеличивалось.

– Думаю, что могу вам обещать это, – сказала она и лишь спустя несколько мгновений сообразила, что в ресторане они остались одни. – Как быстро пролетело время!

– А вы удивлены, признайтесь.

– Я не была уверена, как все пройдет, – честно призналась Лео. – Но не думаю, что могло быть лучше.

– Я знаю одну вещь, которая наверняка сделает сегодняшний вечер еще лучше, – сказал Бен. Перегнувшись через столик, он бережно поцеловал ее в губы.

Поцелуй длился совсем недолго, всего несколько мгновений, но при этом показался теплым и даже приятным.

– Это было очень мило с вашей стороны, – сказала она.

– Что ж, пока я готов довольствоваться и этим, – заметил Бен. – Но знайте – я рассчитываю на большее. Пожалуй, как-нибудь в другой раз мы совершим вторую попытку и посмотрим, что из этого выйдет.

Фотография появилась в разделе светской хроники, на первой странице и в самом центре. Леонора и Бенджамин сидели и смотрели друг на друга, как влюбленные голубки. Затем последовала доставка дорогих орхидей из теплицы, которую организовал, естественно, Бен, вкупе с огромной бутылкой французского шампанского, на которую тут же предъявила права Фэй.

– Это мне вместо завтрака, – заявила она.

Лео же взяла в руки цветы, которые прибыли вместе с фарфоровой вазой. Курьер поставил их рядом со вчерашними розами Эверетта, отчего орхидеи стали выглядеть хрупкими и иллюзорными, тогда как розы, казалось, намеревались цвести вечно.

В салоне красоты в это утро было тихо, и Лео от нечего делать принялась бездумно листать журнал «Атлантик Мантли», но вскоре, громко ахнув, остановилась на страничке, озаглавленной «Светские новости», которую вел некий мистер Гранди. Заметка явно была первой в серии из четырех очерков, которые журнал намеревался посвятить молодому поколению, и Лео не смогла удержаться, чтобы не прочесть вслух первый абзац, привлекший ее внимание: «Если женщина прибегает к варварским методам, чтобы покорить сердца молодых мужчин, то люди постарше должны прибегнуть к ответным мерам, пусть и грубым и жестоким, но способным заставить женщину повиноваться. Именно мы, отцы и дядья средних лет, должны внести решающий вклад в восстановление закона и порядка – если сумеем, то мирным путем, но если понадобится, то и силой».

– Грубая и жестокая сила, – повторила вслух Лео с нескрываемым презрением, ни к кому конкретно не обращаясь. Но голос ее прозвучал достаточно громко, чтобы из своего кабинета выглянула Лотти, а Фэй оторвалась от шампанского. – Объявить войну варварству танцев, флирта и губной помады. Каждый день мужчины избивают жен и детей в арендованных квартирах, и никому нет до этого дела. Но стоит женщине нарумянить щеки, и они объявляют ей войну.

– Дай-ка взглянуть, – потребовала Фэй. Пробежав глазами заметку, она выразительно присвистнула. – Такого дерьма здесь навалом. – Напустив на себя серьезный вид, она стала читать вслух: – «Мы должны побуждать матерей к тому, чтобы они доходчиво и правдиво объясняли своим дочерям, какое влияние оказывает их социальная распущенность на мужчин, чьи моральные принципы они ослабляют».

Лотти презрительно фыркнула.

– Разумеется, мы ослабляем и размываем моральные принципы мужчин. Мужчины все до одного стали бы выдающимися образчиками добродетели, если бы не мы, женщины-варвары.

– И наша тушь для ресниц, – поддакнула Фэй.

– Ушам своим не верю, – Лео покачала головой. – Сама не понимаю, чему удивляюсь. Обычное дело.

– А как насчет вот этого? – сказала Лотти, заглянув через плечо Фэй в заметку и ткнув куда-то пальцем.

Фэй вновь начала читать вслух прежним нелепым и серьезным тоном:

– «Пусть они танцуют, флиртуют, ведут себя фривольно и веселятся, но только пусть не забывают, что девушки, с которыми мужчинам нравится танцевать и которых они осыпают комплиментами, не обязательно становятся их подругами и тем более женами. Популярный эпитет, который сегодня применим к популярной девице, – джазовая, то есть живая и броская, – означает, что эти качества вытеснили и заменили собой обаяние, которое раньше считалось неотъемлемым и неуловимым социальным магнитом».