Наташа Лестер - Ее секрет

– Ты по-прежнему так смотришь на него… – заговорил было Бен, но потом оборвал себя.

Лео надела сорочку через голову, намереваясь свести дело к шутке, – что на самом деле ему все равно, поскольку он никогда и не хотел, чтобы она полюбила его, – как вдруг, вынырнув из вороха кружев и атласа, увидела его лицо. О господи! Она причинила ему боль. Она сделала то, чего не собиралась делать никогда, чего старалась избежать всеми силами и ради чего даже заставила его поклясться в тот вечер, когда он сделал ей предложение, что он испытывает к ней исключительно дружеские чувства. Но сейчас на его лице было написано такое выражение, какое бывает у мужчины, уязвленного до глубины души поведением любимой женщины.

– Бен, – сказала она, огибая кровать и подходя к нему, а потом привлекла его к себе и обняла.

На миг он позволил себе расслабиться в ее объятиях, но потом отстранился.

– Не надо меня жалеть, – угрюмо заявил он, после чего вышел из комнаты и в ту ночь уже не вернулся.

Первый час Лео лежала в постели, глядя в потолок, а потом отправилась на его поиски. Дверь в его кабинет была заперта, но из-под нее пробивалась полоска света. Она услышала, как граммофон наигрывает какую-то мелодию – но не бодрую и жизнеутверждающую, а грустную и меланхоличную. Она подняла руку и постучала.

– Со мной все в порядке, – резко откликнулся он. – А ты иди спать.

У нее хватило ума не настаивать, особенно когда он разговаривал с ней таким «официальным» тоном. Бен не хотел, чтобы она видела его. Не хотел, чтобы она догадалась о том, какие чувства он сейчас испытывает.

Лео решила поговорить с Беном по душам на следующий вечер. Но в восемь часов он ворвался в дом, крича, что пообещал забрать Фэй из «Плаза», – куда она переехала после того, как Бен женился на Лео, – ровно в половине девятого и что Лео должна немедленно переодеться.

Лео повиновалась, решив, что, пожалуй, ей будет даже легче поговорить с ним, когда оба будут немного пьяны, слегка расслабятся и хотя бы отчасти утратят бдительность.

В авто по пути к «Плаза» он говорил о работе. Когда к ним подсела Фэй, уже изрядно навеселе, вся беседа свелась к ее непристойным комментариям по поводу неких обстоятельств. Вскоре они остановились у «Клуба 300», и Фэй моментально стала душой компании. Спиртное лилось рекой, играл джаз, гости танцевали, и Лео выпила слишком много шампанского. Как и Бен, впрочем; в сущности, он то и дело вновь наполнял ее бокал, настаивая, что она должна непременно выпить, пока и сам не набрался до положения риз – в таком состоянии она еще ни разу его не видела. Он быстро опрокидывал в себя один стаканчик за другим, словно человек, выполняющий поставленную перед собой задачу.

А потом Джордж Гершвин заиграл на фортепиано, Рудольф Валентино начал прощаться с Тексас, как вдруг входные двери распахнулись и внутрь ворвались копы.

– Привет, тунеядцы, – в свойственной ей манере приветствовала их Тексас. – Что я могу сказать? Они принесли спиртное с собой. Я – всего лишь слабая одинокая женщина. Не могу же я силой выставить за порог всех, кто приходит ко мне в клуб с бутылкой виски под мышкой.

– Пойдем отсюда, – прошептала Лео Бену.

Бен поймал Фэй за руку, но та лишь обиженно надула губы.

– К чему уходить прямо сейчас? – заявила она. – Веселье только начинается.

– Мы должны уйти, – стояла на своем Лео. Она была еще не настолько пьяна, чтобы не понимать: меньше всего им нужно, чтобы их поймали на горячем во время облавы. – Немедленно .

– Ну и уезжайте. А я найду себе кого-нибудь, кто отвезет меня домой. – И Фэй одарила ослепительной улыбкой какого-то мужчину рядом с собой.

– Лео, уходи через черный ход, – прошипел Бен. – Поймай такси и уезжай. Я привезу Фэй на авто. – Он неуверенно поднялся на ноги и пошатнулся.

– Я подожду тебя, – сказала Лео.

Но он лишь покачал головой в ответ.

– Я не хочу, чтобы тебя арестовали. Уходи сейчас же, пока можно. Давай не будем тратить время на препирательства.

И он окинул ее столь непроницаемым взглядом, что она так и не смогла угадать, о чем он думает. Но Бен был прав: она действительно теряла время. Если она уедет сейчас, то потом сможет сосредоточиться на том, чтобы вытащить Фэй.

– Будь осторожен, – сказала она и потянулась, чтобы поцеловать его, но он в последнюю минуту отдернул голову, и поцелуй пришелся ему в щеку.

А потом он развернулся и отправился за Фэй.

Полиция тем временем сгоняла постоянных клиентов в переднюю часть клуба. Лео присоединилась к гостям, спасающимся бегством через заднюю дверь, и поспешила по Западной Пятьдесят Четвертой улице в сторону Пятой авеню, чувствуя, как подкатывает к горлу тошнота. В Бене что-то надломилось, и она сознавала, что сама стала тому причиной. А это означало, что именно ей предстоит исправлять причиненный ущерб.

Она решила пройтись домой пешком, чтобы все хорошенько обдумать. Быть может, им стоит отправиться в отпуск вместе? Хотя бы на время забыть о работе и всем остальном. Что, если они останутся вдвоем на каком-нибудь пустынном пляже, впервые за все время своей семейной жизни? Быть может, Бен расслабится и перестанет быть таким сдержанным. Не исключено, что и она последует его примеру. А вдруг он и впрямь станет тем мужчиной, которого она видела каждое утро на рассвете, к чьей обнаженной груди с тихой радостью прижималась щекой, мужчиной, который ласково гладил ее по голове, пока они курили, мужчиной, который был ее мужем? Она вдруг почувствовала, как и в ней что-то надломилось. Тошнота отступила, сменившись болью. Одиночеством. И чем-то еще, тоской, скорее всего. Потому что мужчина, обнимавший ее на рассвете, был именно тем, кого она могла бы полюбить. Теперь же, вспоминая выражение его лица минувшей ночью, она была уверена, что и он испытывал к ней такие же чувства. Он держался с ней холодно и отстраненно только потому, что боялся: она разобьет ему сердце.

Из глубокой задумчивости ее вдруг вырвал ужасный скрежет, за которым последовал сильный удар. Казалось, он прозвучал далеко за ее спиной: металл врезался в металл с такой силой, что звук разнесся по всей округе. Она вздрогнула всем телом.

Осталось совсем немного, сказала она себе; она уже почти добралась до особняка Ричиеров. Переступив порог, она дождется Бена, предложит ему отправиться в долгожданный и длительный отпуск, убедит его в том, что в дорогу они должны взять с собой только друг друга.

Она прошла мимо Сент-Реджиса, клуба «Корнелл», огромного Дома Вандербильта, отеля «Нью-Неверленд», располагавшихся в самом начале «Золотой мили». Чуть дальше стояли дома Астора, Уитни, Фриков, Храм Израилев, дом Кларков – всей знати Манхэттена, представителей разных рас и религий, – и, наконец, на противоположном углу она увидела особняк Ричиеров. Взбежав по ступеням, Лео сама открыла дверь, поспешно поднялась по роскошной лестнице и ворвалась в собственную спальню.