Софи Барнс - Герцог из ее грез [litres]

– С ним все хорошо? – спросила Амелия у леди Эверли. – Насколько я помню, он не пострадал…

– Если и пострадал, то при мне ни разу не упомянул об этом. Все его внимание было сосредоточено на вас, Амелия. – Отпустив ее руку, леди Эверли налила стакан воды и помогла девушке сделать несколько глотков. – Я вполне понимаю ваши колебания в том, что касается замужества, но полагаю, что вам следует подумать об этом еще раз и пересмотреть свое решение.

– Об этом необходимо говорить прямо сейчас? – простонала Амелия.

– Да нет. Просто мне хотелось, чтобы вы знали мое мнение, ведь оно, похоже, отличается от мнения многих других. – Леди Эверли отставила стакан в сторону и присела на краешек постели. – Мне не позволили выйти за того, кого я любила. Пришлось покориться воле родителей. Наш брак, возможно, был не самым худшим на свете, но и идеальным его не назовешь. – Леди Эверли тяжело вздохнула. – Никто не в силах принудить вас выходить замуж за Ковентри, и если вы действительно этого не желаете, думаю, ваш брат поможет вам устроить свою жизнь иначе, подальше от большого света с его строгими суждениями. Достаточно вспомнить о том, что он сделал для Виктории, сестры Габриэллы. И все же… Мне думается, с вашей стороны это было бы ошибкой. Я знаю, как сильно вы любите Ковентри, а интуиция подсказывает мне, что и он любит вас не меньше.

– Вовсе нет. Если бы любил, так бы и сказал.

– Мужчины бывают так неуклюжи в выражении своих чувств, – улыбнулась леди Эверли. – Только скажите им слово «любовь», и у них мурашки побегут по спине. Но то, как он вел себя, когда привез вас сюда: отчаяние в голосе, неуверенная походка, – очень много говорит о том, что он испытывает в глубине души.

Амелия закрыла глаза, пытаясь справиться с головокружением. Радость готова была вот-вот охватить все ее существо. Она не допустит, чтобы несколько сказанных слов так сильно на нее подействовали, внушили ей несбыточные мечты – ведь тогда разочарование станет еще горше.

– Даже если то, что вы говорите, справедливо, мы не можем с ним соединиться. Герцогу Ковентри нужна жена, которой он сможет гордиться. Женщина, которая будет соответствовать своему титулу.

– Милочка. – Губы леди Эверли тронула слабая улыбка. – Вам давно пора понять, что именно вы можете стать такой женщиной. Но для этого вам нужно позабыть о своем прошлом, перестать носить его, как камень на шее. Учтите, люди во многом воспринимают вас такой, какой вы сами себя воспринимаете. Если вы считаете себя недостойной, то и прочие станут относиться к вам так же.

В дверь постучал Пирсон.

– Прибыл герцог, – сообщил он. – Просить его сюда?

Леди Эверли краем глаза уловила неуверенный кивок Амелии.

– Просите, пожалуйста, – распорядилась вдовствующая графиня. Она дождалась, когда дворецкий удалится, и лишь потом обратилась к Амелии: – Думаю, вам с Ковентри есть что обсудить. Я готова оставить вас с ним наедине.

С этими словами леди Эверли хотела выйти из комнаты, но Амелия взяла ее за руку.

– Вы же не хотите сказать, что оставите нас вдвоем в моей спальне! – Она вдруг сильно разволновалась, и ей захотелось во что бы то ни стало удержать леди Эверли при себе. – Это же нарушение приличий!

– Не думаю, чтобы в этом было что-то дурное. В конце концов, вы помолвлены, дверь будет открыта настежь, а вы, милочка, не в том состоянии, чтобы заниматься чем-то еще помимо беседы. – Вдовствующая графиня ласково пожала руку Амелии, и девушка с неохотой ее отпустила. – Если я вам понадоблюсь, я буду в гостиной, – добавила леди Эверли, имея в виду маленькое обособленное помещение на верхнем этаже. Оно находилось не так близко от спальни, чтобы можно было услышать беседу и быстро вмешаться. Достаточно далеко, ведь Амелии предстояло сражаться с решительно настроенным герцогом.

Еще один стук в дверь – и Ковентри вошел в комнату. Он поздоровался с леди Эверли, которая, проскользнув мимо него, покинула спальню. Томас остался наедине с Амелией, и мрачное выражение его лица не прибавило ей уверенности в себе. Его взгляд, казалось, пронзал ее насквозь, пока она не ослабела окончательно от одолевающей ее страсти. Ах, если бы ей удалось научиться защищаться от его влияния, которому она не могла противиться! Всякий раз, когда Амелии казалось, что она сумела воздвигнуть вокруг своего сердца неприступную стену, Ковентри с легкостью разрушал эту оборону одним своим присутствием и девушка устремлялась к нему, словно бабочка на огонь.

– Рад, что вы очнулись, – проговорил он, подходя к ее кровати. – Как вы себя чувствуете?

– Так, будто меня пронзили ножом.

Вздрогнув, он замер на месте, и Амелия поспешила добавить:

– Мне больно, но я жива. Возблагодарим за это Бога.

Герцог плотно сжал губы и протянул руку, словно хотел ощупать ее раненый бок. Амелия сделала глубокий вдох, ожидая его прикосновения. Оно последовало через мгновение – Томас нежно погладил пальцами ее щеку.

– Простите меня, – произнес он. – Это я во всем виноват. Этого не должно было случиться. Я…

– Тсс… – Его страдания заставили Амелию позабыть о собственных мучениях. – Вас нельзя винить в том, что случилось.

Герцог убрал руку, и девушка ощутила прохладу в том месте, к которому он прикасался.

– Я должен был предвидеть это нападение, Амелия. Я должен был его предотвратить.

– Каким образом? Никто из нас этого не ожидал.

– Но ведь были же знаки: пожар, несчастный случай с рабочим, исчезновение мистера Горрелла. Я обязан был удержать вас, не позволить возвращаться туда после всех этих происшествий, но я…

– Тебе это не удалось бы, Томас. – То, что она перешла на «ты», вывело герцога из состояния растерянности и подавленности, в которое он сам себя вверг. – Я не из тех женщин, которыми легко повелевать.

Герцог тяжело вздохнул и неожиданно опустился на краешек кровати, словно придавленный невыносимо тяжким бременем. Амелия ощутила, как глубоко просел под его телом матрас.

– Да уж, тобой не покомандуешь. – Томас развернулся, чтобы лучше ее видеть. – И все же мне кажется, что я тебя подвел, так же как и…

– Хватит, – перебила его Амелия так решительно, что он вынужден был замолчать. – Тебе нужно привыкнуть к тому, что у каждого человека есть собственная воля, ты не можешь всеми управлять, от тебя не зависят все причины и следствия. Случившееся с твоей сестрой – трагедия, но она искренне считала, что любит этого человека, а раз так, сомневаюсь, что ты сумел бы помешать их тайным свиданиям. Особенно если учесть, что ты даже не догадывался о ее планах, пока не стало слишком поздно. – Похоже, Томаса ее слова не очень-то убедили, и Амелия взяла его за руку. – Если говорить обо мне, ты мало что мог сделать. Разве что запер бы меня в моей спальне, да и то я уверена, что нашла бы способ поступить наперекор твоей воле.