Кинли Макгрегор - Покорение горца [Брэйден и Мегги]

Горец не мог припомнить другую женщину, которая была бы с ним такой прямой и открытой. А эта, похоже, готова отказаться от собственного удовольствия, чтобы одарить блаженством его. Невероятно!

В этот миг Брейден понял, как много его «цветочек» для него значит.

Помилуй господь его душу! Что же теперь делать?

«Оттолкни ее», — прозвучало в голове.

Он скорее умрет. И все же горец понимал, что рано или поздно им придется расстаться.

«Не думай об этом», — всплыла другая мысль.

Так и следует поступить. К чему заботиться о завтрашнем дне? Надо просто насладиться моментом и этой женщиной. Здесь и сейчас есть только они — Мэгги и Брейден. Он не позволит никому, даже самому себе, расторгнуть то, что они сейчас делили на двоих.

Мэгги упивалась стонами и рычанием возлюбленного. Возможно, ей следовало бы стыдиться своих действий, но она приняла решение. И если уж исполнять его, то только полностью и безоговорочно.

Еще до конца этого дня ей хотелось изучить любимого от макушки до кончиков пальцев ног.

Эта мысль затмила все остальные в голове. Мэгги припала поцелуем к паху горца. Брейден, задрожав, со свистом втянул воздух сквозь зубы.

Исследовательница издала гортанный смешок, неустанно продолжая открывать для себя тело этого воина.

Кто бы мог подумать, что такого храброго, сильного мужчину сразит простая ласка?

Эта мысль придала сил и еще больше взволновала.

Он принадлежит ей.

Брейден, борясь с желанием взять ситуацию в свои руки, погрузил пальцы в волосы Мэгги. Еще настанет его черед удовлетворить ее. А пока он довольствуется тем, что позволит этой выдумщице делать с ним, что ей угодно.

Но бездействовать было нелегко. И с каждой минутой становилось все труднее.

Мэгги снова передвинула руку и накрыла ею источник пульсирующей боли между его ног. А затем, к окончательному изумлению Брейдена, переместившись, целиком взяла в рот средоточие его желания.

Ее язык начал игру, и дрожь потрясла Макаллистера с головы до ног. Он резко выдохнул и потрясенно уставился на рыжую голову, пристроившуюся между его бедер.

Глупышка и понятия не имела, какие мысли рождало в голове горца это зрелище. Ее самоотверженность, бескорыстность. В отличие от других его любовниц, она не только получала от него удовольствие. Она делила с ним этот момент так, как никто другой.

И он любил ее за это.

Дольше выносить сладкую пытку уже не было сил. Он должен дотронуться до Мэгги. Вкусить ее.

Она вскинула взгляд, когда шотландец пошевелился:

— Брейден?

С очаровательной улыбкой он вытянулся рядом с девушкой, головой к ее ногам, причем его бедра оказались возле ее головы, и, одарив теплым и одновременно порочным взглядом, произнес:

— Не останавливайся.

Не дав времени на ответ, горец легким толчком развел бедра Мэгги и прижался губами к ее лону.

Она зажмурилась и застонала, чувствуя, как язык Брейдена погружается глубоко внутрь нее.

О, это было невероятно! Такого необузданного удовольствия ей еще не приходилось испытывать! Желая большего, она раскрылась еще шире, и повеса, конечно, принял приглашение.

Закусив губу и глухо застонав от наслаждения, Мэгги снова начала нежно ласкать возлюбленного между ног.

Взаимность этого действа глубоко ее тронула. Взаимное дарение. Это было великолепно. Божественно.

Если они выживут при встрече с Макдугласом, надо будет найти способ удержать Брейдена рядом с собой — не важно, что для этого потребуется.

Она — боец по натуре. Всегда им останется. И не оставит попыток сделать этого мужчину своим. Однажды он будет принадлежать ей душой и телом.

Голова Брейдена закружилась, когда он снова почувствовал губы, обхватившие его плоть. Он сильнее прижал к себе бедра Мэгги, лаская ее языком и ощущая под своими ладонями, как трепещет ее тело.

Она была невероятна. Подумать только: все эти годы он не замечал такое сокровище!

«Какой же ты идиот!» — полыхнуло в мозгу.

Это точно. Но больше он дураком не будет. Хватит вести себя так, словно этой девушки не существует.

Вспыхнувшее вдруг собственническое чувство по отношению к Мэгги испугало повесу. Как-то так получилось, что эта бунтарка овладела его сердцем. А ведь это не удавалось ни одной женщине до нее. Другая и не смогла бы — он точно это знал.

Лишь эта строптивица имела власть над его сердцем. Только она могла его уничтожить. И это новообретенное знание вызывало в душе трепет.

Мэгги не могла поверить в происходящее. Она не знала, откуда взялась в ней смелость проделывать такое с Брейденом. Но как же это чудесно! Обоюдность их союза тронула ее до глубины души. Это было так полно, так совершенно, так невероятно! Ей хотелось, чтобы этот миг длился вечно.

Горец ласкал ее губами и языком, и жар его рта опалял трепещущее лоно. Еще более невероятным было ощущать, как мужские пальцы то погружаются в нее, то выходят наружу, то выписывают круги, заставляя тело вздрагивать, а голову сладко кружиться.

Мэгги закрыла глаза, чувствуя, что наслаждение нарастает и становится непереносимо острым. Еще немного — и это убьет ее. И тут словно что-то взорвалось изнутри.

Ей показалось, что мир вокруг нее скрутился в спираль и накренился. Откинув голову назад, Мэгги вскрикнула в момент наивысшего наслаждения.

Такого она не испытывала еще никогда.

А настойчивый язык возлюбленного все продолжал сладкое истязание.

— О, Брейден, — выдохнула она.

Рассмеявшись почти порочно, горец поцеловал ее бедра, а затем сказал предупреждающим и одновременно игривым тоном:

— Я с тобой еще не закончил.

Он поднялся и улегся между ног своей соблазнительницы, накрыв ее тело своим, а она зарылась руками в волосы своего любовника.

Раздвинув коленом ноги Мэгги еще шире, горец припал к ее устам поцелуем и глубоко погрузился в девичье лоно.

Она застыла от боли, сразу погасившей наслаждение:

— Брейден?

— Ш-ш-ш, — прошептал он у самых ее губ. — Подожди чуть-чуть.

Слегка откинувшись назад, он скользнул рукой вниз, между их тел, нащупал маленький бутон — средоточие женской страсти — и начал галантную игру, снова погружая свою неопытную подругу в наслаждение и заставляя забыть о боли.

Брейден был таким заботливым и добрым! Из того, что Мэгги слышала о других мужчинах, ей было известно, что большинству из них наплевать, причинили ли они боль девушке, лишая ее невинности. Но ее любимому было не все равно!

Она прижалась к нему и, следуя древнему инстинкту, подалась вперед, насаживая себя еще глубже. Почувствовав это, Брейден прикусил губу.

— Да, любовь моя, — выдохнул он, закрывая глаза и наслаждаясь охватывающим его тугим жаром. — Вот так.

Тяжело дыша, он позволил партнерше задавать темп. И она буквально выжала из него все соки. Никогда еще с ним не происходило ничего подобного.