Екатерина Бэйн - Мадемуазель Каприз [СИ]

В один из погожих дней девушка отпросилась у Анриетты на верховую прогулку в одиночестве. Кузина согласилась и предоставила в распоряжение Валентины лучшую лошадь, посоветовав не уезжать далеко. Кузина, по ее словам, еще плохо знала окрестности Барбадоса и могла заблудиться. Валентина так не думала. Острова по ее мнению были хороши тем, что имели свойство быстро заканчиваться.

В эти дни на острове стояла сухая, жаркая погода и в середине дня, когда солнце поднималось к зениту, все живое замирало. Несколько минут девушка ехала медленной рысцой по дороге, рассматривая пейзаж и радуясь, что ей в кои веки выпала свободная минутка, которую она могла провести как ей заблагорассудится. Впрочем, так она продолжала считать очень недолго.

Неожиданно из кустов наперерез лошади выскочил какой-то человек. Он оказался рядом так быстро, что Валентина не успела осознать происходящего и только растерянно моргнула. Вначале она подумала, что это грабитель. Ее хотят ограбить, Господи Боже ты мой!

— У меня нет денег, — торопливо сообщила она, — только два кольца и серьги. Забирайте и уходите.

— Мне не нужны ваши серьги, — отозвался «грабитель» странно знакомым голосом.

Валентина присмотрелась к нему внимательнее и в следующее мгновение сильно вздрогнула. Перед ней был Патрик собственной персоной.

— Видите, я все-таки нашел вас, — проговорил тот и резким движением стащил девушку с лошади.

— Вы спятили! — вскричала она, — что за манеры!

— С манерами покончено раз и навсегда, — заявил Патрик глухим голосом, не выпуская ее руки, — теперь я знаю, как с вами следует обращаться.

— Наглец! Как вы смеете? — Валентина попыталась вырваться, но безуспешно.

— Смею, — усмехнулся он, — вас надо хватать и тащить, невзирая на ваши вопли. Спасибо капитану, надоумил.

— Так это он вам посоветовал?! — совсем разъярилась девушка, — да вы просто две законченные свиньи!

— Не могу не согласиться с вами, хотя на сей раз капитану досталось явно зря. Неужели, вы думаете, что я с ним советовался?

— Откуда мне знать, что вы там делали? Пустите мою руку!

— Ну уж нет. Сейчас вы пойдете со мной туда, куда я вас поведу.

— Ни за что! — Валентина снова дернулась и снова впустую, пальцы Кейна держали ее запястье крепко, — никуда я с вами не пойду. Да отпустите же меня! Вы не смеете так со мной обращаться, грубиян, нахал, невежа! Я сообщу в полицию о ваших наглых приставаниях и вас посадят в тюрьму!

Патрик полуобернулся и окинул ее мрачным взглядом.

— Неужели? И где она, ваша хваленая полиция? Что? Никто не спешит вас спасать? Какая досада.

— Да вы просто бандит! Негодяй, бандит и редкостный мерзавец!

— В таком случае, вам придется стать женой негодяя, бандита и редкостного мерзавца. И учтите, если вы скажете еще что-нибудь в этом же духе, я дам вам затрещину. Давно хочется это сделать.

— Что-о? — от неожиданности Валентина едва не поперхнулась, — да я сама вас тресну! Посмейте только!

Патрик тащил ее за собой, не обращая внимания на вопли. Видимо, он давно все продумал и теперь действовал согласно разработанному плану. Он не учел лишь одного, что девушка была скорее озлоблена столь возмутительным нападением, чем испугана. А страх в его случае был куда полезнее злости.

Поняв тщетность своего возмущения, Валентина перешла к более открытым враждебным действиям. По пути она била Патрика по руке, сжимающей ее руку и ее слова становились все злобней и оскорбительней. Один раз ей даже удалось пнуть Кейна в голень, на что тот только поморщился и пообещал ей припомнить это позднее, на законных основаниях.

Когда же Валентина увидела впереди церковь, она остановилась как вкопанная.

— Вы ненормальный, теперь я это поняла, — заявила девушка, — неужели, вы думаете, что я когда-нибудь на это соглашусь? Вы спятили! Идиот! Болван! Тупица! Кретин!

— Все сказали? — обернулся к ней Патрик.

Лицо у него при этом было не менее злым, чем у нее.

— Ну уж нет, не дождетесь! Вы не дождетесь, чтобы я согласилась на это! Да и никто нас не обвенчает. Вы вообще хоть иногда думаете? Полагаете, что увидев упирающуюся невесту, священник согласится совершить обряд? Чокнутый, — и Валентина покрутила пальцем у виска.

— Ах, так?! — Патрик рывком развернул ее к себе.

Его рука так сильно вцепилась в запястье девушки, что ей стало нестерпимо больно и она вскрикнула.

— Садист, — добавила она.

— Ну что ж, — прошипел Кейн, — раз так…

Теперь он тащил ее в обратную сторону и надо сказать, это было не легче. Валентина упиралась изо всех сил, исхитрившись даже поцарапать ему щеку, на что Патрик заметил:

— Это я тебе тоже припомню.

На полпути он свернул и остановился под сенью деревьев около дороги. Свободной рукой достал пистолет из-за пояса и одним пальцем взвел курок.

— Что теперь скажете? — осведомился он, поворачиваясь к девушке.

Черное дуло пистолета ткнулось Валентине едва ли не в лоб. Глаза ее стремительно округлились.

— Вы… вы что? — выдохнула она, отступая назад, — что вы делаете?

Патрик разжал пальцы.

— Скажите еще раз, что я чокнутый.

— Да перестаньте же, — девушка начала медленно отступать назад, — месье Кейн! Что я вам сделала?

— Вам лучше знать, что вы сделали. Вы морочили мне голову. Вы обещали выйти за меня замуж, вы…

— Я не обещала вам ничего подобного! — завопила Валентина, потеряв остатки самообладания, — я никогда не обещала вам выйти за вас замуж! Вы это выдумали!

— Ах, я это выдумал?! — Патрик шагнул к ней и взмахнул пистолетом.

Желая только одного, чтобы ее оставили в покое, девушка оттолкнула оружие от себя и тут произошло непоправимое. Раздался громкий хлопок, после чего ее правую руку повыше локтя что-то словно обожгло. Охнув от боли, Валентина схватилась ладонью за поврежденное место и тут же одернула ее. Стало еще больнее. Мало того, пальцы окрасились чем-то красным. Не понимая, что происходит, Валентина присмотрелась и вдруг поняла, что это кровь. Ее кровь.

— О Господи! — вскричал Патрик, роняя пистолет, из дула которого шел легкий дымок. — Господи, я не хотел! Мисс Лефевр! Мисс Лефевр, простите!

Валентина слегка повернула голову и посмотрела на свое предплечье. После чего ее глаза закатились, и она потеряла сознание.

Очнувшись, она увидела над собой лицо Анриетты, все в слезах.

— Ты очнулась, моя дорогая! — вскричала она, — о боже мой! Господи, слава богу! Луи, она очнулась!

В комнату вошел ее муж с сильно встревоженным лицом.

— Как вы себя чувствуете, кузина? — спросил он.

Валентине было трудно сообразить, как же она себя чувствует, так как прошло всего пара минут после того, как она пришла в себя. Девушка поморщилась и ответила: