Амелия Грей - Мой любимый герцог [litres]

– Это радует. Прошу, присаживайся.

– Нет, давай лучше прогуляемся в саду, если ты не против, – предложил Рат. – Только захвати шаль: на улице прохладно.

– Да, с удовольствием.

Марлена взяла серую шерстяную шаль и хотела было накинуть на плечи, но герцог перехватил ее запястья и закутал ее в шаль сам. Она почувствовала запах его мыла, чистой кожи, и сердце подскочило куда-то к горлу. Нет, не надо ее касаться, чтобы не было о чем вспоминать.

За ними в сад потрусил и песик. Деревья и кусты покрылись нежной зеленью, а в небе среди серых туч проглядывала голубизна.

– Цветы еще не распустились, – заметил Рат.

Обхватив себя руками и вцепившись в уголки шали, словно это было спасение, Марлена пробормотала:

– Но ты же пришел сюда не для того, чтобы прогуляться по саду и полюбоваться цветами.

Рат остановился у скамейки, и Марлена последовала его примеру.

– Нет, конечно. Я пришел сказать, что работа по созданию музея идет полным ходом. Члены Королевского общества побывали у мистера Портингтона дома, осмотрели некоторые артефакты и согласились ему помочь начать подготовку экспозиции.

– Разве сент-джеймсские повесы не передумали финансировать это предприятие? – искренне удивилась Марлена.

– Конечно, нет: нашлись и другие состоятельные горожане, которые изъявили желание к нам присоединиться.

– Я очень рада.

Она отвернулась, не в силах смотреть в его горящие страстью глаза, потому что боялась показать, как сильно любит его и хочет. Ах если бы все было по-другому…

– И вот еще что. Я сказал, что музей он оставит в наследство своему сыну.

– У него нет детей, – заметила Марлена.

– Да, он мне сказал: считает, что его жена слишком слаба, поэтому оставил мысль о детях, опасаясь за ее хрупкое здоровье, из-за которого она иногда целыми днями не встает с постели.

– Да, не встает, но вовсе не по этой причине! – возмутилась Марлена. – Он тратит свое месячное содержание на артефакты, и ей порой просто нечего есть. Кроме того, его ничто, кроме костей и камней, не интересует: откуда же взяться детям?

Марлена испуганно зажала рот рукой.

– Ой, мне не следовало это говорить.

Рат улыбнулся, и на душе у нее сразу потеплело. Интересно, что его так развеселило? Радуется, что она допустила оплошность и сболтнула лишнее?

– Не беспокойся, все в порядке: ты сказала лишь то, что я и так знаю.

– Знаешь?

Рат кивнул.

– И хочу тебя заверить, что мистер Портингтон теперь очень даже заинтересован в рождении детей, чтобы было кому передать музей.

Глаза Марлены наполнились слезами.

– Это правда? Ты от него самого слышал?

– Да, из его собственных уст.

Марлена так обрадовалась, что едва не бросилась к нему на шею. Но нет: надо сдерживать себя – только вот как в таких обстоятельствах?

– Это же замечательные новости! – У нее даже перехватило дыхание от охвативших эмоций. – Я счастлива это слышать.

– Есть еще кое-что, – загадочно проговорил Рат. – Вряд ли вы с миссис Портингтон одобрите мой поступок, но мне не впервой вызывать всеобщее неодобрение.

Теперь Марлена почувствовала, что сердце бьется в ушах. Ну вот и все. Сейчас она узнает, какая кара ее ждет за скандальный листок, за брошюру и за то, что не выдала мистера Брамуэла. Ничего, она справится, всегда же справлялась.

– То же самое можно сказать не только о вас, ваша светлость. Так что говорите все, что хотели. – «Я больше не вынесу ожидания».

– Я предложил мистеру Брамуэлу и мисс Эверард свой экипаж, и примерно пять часов назад они отправились в Гретна-Грин. Сейчас их уже никто не сможет догнать, чтобы помешать свадьбе.

Марлена только ахнула и прижала ладони к губам.

– Возможно, это слишком бесцеремонно с моей стороны, но, позволь заметить, я сделал это не для мистера Брамуэла, а для Евгении. Думаю, это было правильно при сложившихся обстоятельствах.

– Каких обстоятельствах? – Марлена наконец обрела дар речи. – Нет таких обстоятельств, которые оправдали бы этот поступок. Он всего лишь торговец, а не…

– Он влюблен в мисс Эверард, – прервал ее Рат. – Лично у меня нет причин любить этого юнца, но его любит твоя подруга, и я сделал это для нее.

Марлена стянула уголки шали на груди и прошептала:

– Я хоть и не склонна к обморокам, но, полагаю, мне необходимо сесть.

Рат подхватил ее под руку и подвел к скамейке.

– Точно не упадешь в обморок? А то, может, принести нюхательные соли?

– Боже правый, нет! Мои кузены загнобили бы меня, упади я в обморок. Что касается Вероники… Она так расстроится, что опять сляжет в постель и, боюсь, больше уже не встанет.

– Мистер Портингтон все знает: мы с ним вместе это придумали.

Марлена опешила и опять лишилась дара речи.

– Он со мной полностью согласен, а жене он скажет сегодня вечером и позаботится, чтобы она свыклась с этой новостью.

Рат смотрел на нее и улыбался, а Марлена чувствовала себя опустошенной, словно воздушный шарик, из которого выпустили весь воздух. Что-то тут не так…

В саду посветлело – из-за тучки выглянуло солнце. Марлена нахмурилась и всмотрелась в темные глаза Рата.

– Откуда ты знаешь, что мистер Брамуэл влюблен в Евгению? Не она же тебе это сказала: ведь всякий раз, когда видит тебя, она лишается чувств.

– Между нами больше нет никаких тайн: они нанесли мне визит и все рассказали.

– Все? – Марлена вскочила. – Ты знаешь, что это он…

– Все! – торжественно подтвердил Рат и взял ее за плечи. – Брамуэл сам признался, что это он распустил слухи в «Уайтсе».

Марлена с шумом втянула воздух, а Рат продолжил:

– Евгения помогла мне осознать истину: даже если джентльмен просто общается с юной леди, для развлечения, последствия могут оказаться непредсказуемыми и способны изменить не только жизнь самой леди, но и ее родных. Вывод: джентльмен должен быть осторожен как в словах, так и в поступках.

Марлена опустила глаза и пробормотала:

– И ты не попытался его придушить?

Рат засмеялся.

– В первое же мгновение! Но не переживай: он не пострадал.

– Ну слава богу!

– Я должен тебе еще кое в чем признаться.

Марлена вымученно улыбнулась.

– Не уверена, что способна адекватно воспринимать новости, да еще такие шокирующие. Кроме того, вероятно, скоро вернется Джастина.

– По этому поводу не беспокойся: я попросил Эсмеральду задержать ее на весь вечер.

Марлена несколько секунд молча глазела на него, приоткрыв рот, потом выдавила:

– Так это ты все придумал?

– Я знал, что разговор предстоит долгий, и хотел быть уверенным, что нам никто не помешает. – Он достал из кармана ее книжицу. – Вот возьми.

Марлена скосила глаза на брошюру и ощутила прилив гордости: ее наставления юным леди опубликовали, и, судя по росту продаж, она понравилась читателям. Вероятно, хотя бы это ее деяние никому не принесло вреда.