Барбара Мецгер - Порочная жизнь настоящего героя

И в его теле. Кори обладала всеми нужными округлостями, как раз в нужных местах. Даже одна мысль о ее платьях, таких аппетитно открытых спереди, таких соблазнительно облегающих сзади, заставляла его пожалеть о том, что он отказался провести ночь с одной из девушек в «Макканз». Так что из того, что несколько лет назад юная Кори отдалась этому червяку Снеллингу? Ни одна женщина не идеальна. Дьявол, он был последним мужчиной на земле, кто может требовать совершенства от женщины. Кроме того, в эти дни она вела себя в высшей степени осмотрительно, играя роль строгой и благовоспитанной леди напоказ всему обществу.

Да, она леди, с небольшим пятном на репутации. Что ж, у него и у самого есть несколько таких пятен.

Но Кори ненавидит его, и, черт побери, он ничего не сможет с этим поделать. Взрослый, уверенный в себе мужчина, настоящий британский джентльмен, не станет плакать из-за этого.

Он не стоит того, чтобы из-за него плакать. Кори мысленно одернула себя и выбралась из кровати. Она подложила больше угля в огонь и нашла теплую шерстяную шаль. Она поразмыслила над тем, чтобы принести себе горячего чая, чтобы согреться. Затем девушка подумала, не зайти ли ей к Дэниелу и не узнать, нужно ли ему что-нибудь. Это будет всего лишь жест вежливости.

Что, если у него открылась рана на голове и он истечет кровью до смерти? Или один из порезов воспалиться и у него начнется лихорадка? Она знала, что этот тупица отослал свою мать и камердинера спать, очевидно, из какого-то смехотворного стоицизма, что, по ее ощущению, являлось всего лишь неуместным проявлением мужской гордости. Вероятнее всего, Стамфилд разделял суждение своей любящей матушки о том, что он – какой-то полубог, непобедимый герой. Но он им не был.

Значит, он останется без ухода и, вероятно, будет слишком слаб, чтобы потянуть за сонетку, или слишком болен, чтобы позвать на помощь. Кроме того, его комната расположена в самом дальнем коридоре и никто не услышит его. Если она все равно идет на кухню, то может с таким же успехом спросить, не нужно ли ему что-нибудь. Несмотря на все его недостатки, Кори предположила, что намерения Дэниела были хорошими: спасти Кларенса, попытаться защитить ее и сестру от охотников за приданым и авантюристов. Самое меньшее, что она может сделать – это проверить, жив ли он. Она завязала шаль узлом и открыла дверь своей спальни так тихо, как это было возможно, чтобы никого не потревожить.

Дэниел не мог спать. Все это из-за женщины? Дьявол, нет. Просто ночная рубашка душила его, так же, как и все одеяла, которые матушка так туго подоткнула вокруг него. Кажется, она решила, что раненому мужчине нужен бушующий огонь в камине, целая гора покрывал и наглухо закрытые окна. Он привык к тому, чтобы спать голым под одним тонким одеялом, вдыхая свежий воздух. Как он может выздороветь, если взмок от пота?

Дэниел сбросил одеяла на пол, но ему все еще было слишком жарко в тисках отцовской ночной рубашки. Он попытался стащить проклятую тряпку, но пуговицы воротника были слишком маленькими, чтобы с ними могли справиться его распухшие пальцы, так что Дэниел просто разорвал одеяние спереди и отбросил в сторону. Он прикрыл задвижку в камине, а затем нашел, где Довиль оставил графин с водой и блюдо с миндальными бисквитами. Наверное, он все-таки слишком резко обошелся с этим парнем.

Он съел бисквиты, выпил воду, облегчился и, обнаженный, забрался обратно в постель, его ноющие мускулы протестовали от таких усилий. Дэниел лег на живот, чтобы защитить швы на затылке гудящей головы, и почувствовал себя намного лучше. Сейчас он сможет заснуть.

Он не станет думать о женщине, ни об одной женщине. Ни об одной женщине с каштановыми волосами. Ни об одной женщине с каштановыми волосами и прелестной грудью. Ни об одной груди с каштановыми волосами. Нет, это звучит как-то не так. Ни об одной женщине…

Стамфилд храпел. Кори занесла это в длинный список его недостатков. Она услышала его еще на середине коридора и вспомнила, как его сестра говорила, почему они поместили его так далеко от всех остальных жилых комнат. Что ж, если он так беспробудно спит, то она не станет беспокоить его и спрашивать, хочет ли он чаю или еще чего-нибудь. Она просто прикроет свечу и заглянет внутрь, чтобы узнать, не лежит ли он в луже крови. Дэниел говорил, что какая-то повариха зашила ему голову, но, в самом деле, он должен был пойти к хирургу, чтобы это было сделано правильно. Он должен был…

Он должен был прикрыться простыней, ради всего святого!

А она должна была уйти, но не сделала этого. Кори шагнула ближе, чтобы получше рассмотреть. Именно тогда она решила, что, возможно, его матушка и сестра были правы, и что Стамфилд на самом деле является неким божеством. Если смотреть на него вот так, то он, несомненно, намного превосходил тех мраморных богов в музее.

Леди Кора полагала, что Дэниел должен оставаться в постели, пока не почувствует себя лучше. Довиль, вернувшийся на службу к Дэниелу, полагал, что хозяин должен оставаться в постели, пока не будет выглядеть лучше. Судя по внезапному румянцу на щеках мисс Эббот, ее отведенному в сторону взгляду и тому, как она отодвинула в сторону тарелку с завтраком, его внешний вид был хуже, чем считал сам Дэниел.

Не важно. У него были дела, о которых нужно позаботиться. Довиль воспользовался пудрой, чтобы скрыть некоторые царапины, и повыше повязал шейный платок, чтобы спрятать следы укуса на шее. Дэниел отказался забинтовать голову, но согласился надеть шляпу – шляпу, клянусь Юпитером! – чтобы не пугать женщин и детей видом швов на затылке. И он натянул перчатки – перчатки, клянусь Зевсом! – чтобы прикрыть ободранные суставы пальцев.

Первый визит он нанес поверенному Ройсов и Стамфилдов. Две эти семьи плюс побочный сын графа, Харри Харрмон, настолько занимали время мистера Маркуса Глессинга – и так хорошо платили – что у него не было необходимости обзаводиться другими клиентами. Конечно же, у него нашлось время для мистера Стамфилда, даже без предварительной договоренности. Поверенный даже нашел время для того, чтобы сделать комплимент тому, как он отлично выглядит. В самом деле, он – вылитый Бо Браммел [17] Джордж (Бо) Браммел ( George ( Beau ) Brummell ) – английский денди, законодатель моды в эпоху Регентства. , усмехнувшись, произнес мистер Глессинг, обновленный человек.

– Готов поспорить, это влияние некой леди, а? Ваша мать, должно быть, в восторге. Она как раз говорила мне, как мечтает о…

Так что Дэниелу пришлось снять шляпу и перчатки и ослабить шейный платок, чтобы доказать, что он – это он, тот же самый человек.

– Ах. Понимаю. Так чем я могу помочь вам сегодня, сэр?

Глессинг без сомнения принял желание Дэниела устроить безопасный и быстрый проезд и найти средства к существованию для джентльмена, который оказался обузой для приличного общества. Он не должен вернуться, с ним не следует беседовать о прошлом и ему не стоит доверять. Но и заставлять его голодать тоже не следует.