Салли Маккензи - Любви вопреки [litres]

Если бы только он был обычным мужчиной, таким как Тео Данли. Мужчиной, который может ухаживать за хорошенькой девушкой, украдкой целоваться с ней и думать о женитьбе. Мечтать о будущем, в котором есть место и жене, и детям, и даже, наверное, внукам.

– Разве вы не видели, как мы живем? Как у нас тесно и шумно? Как трудно, не просто трудно, а невозможно побыть в одиночестве. У меня ни минуты нет для себя. – Кэт льнула к герцогу, вся во власти одного желания: убедить его в своей правоте.

Только убедила она его не в том, в чем хотела.

– А я вынужден посвящать себе больше минут, чем хотел бы, – произнес Маркус.

– Но, согласитесь, у вас совсем другая ситуация, ваша светлость.

– Маркус. Пожалуйста, Кэтрин! Маркус.

Кэт высунула розовый кончик языка и быстро облизнула губы. И это его добило.

– М… Маркус, – сказала она, и герцог поцеловал ее.

25 мая 1617 года. Маркус поцеловал меня! Он уже собирался уходить и, как раз перед тем как открыть дверь, чуть ли не против воли наклонился и приник губами к моим губам. Мой первый поцелуй! Теперь я точно знаю, что люблю его!

Из дневника Изабеллы Дорринг

Кэт перевернулась на спину и уставилась в потолок. Впрочем, потолок тонул во тьме: свечи давно погасли, а угли в камине успели остыть. В доме было так тихо, как бывает только глубокой ночью. Завтра у нее ответственный день, и надо бы выспаться, но только как тут уснешь?

Кэт закрыла глаза. Герцог Харт поцеловал ее. Она совсем иначе представляла этот процесс и зря переживала за свой нос и губы. Они даже не соприкоснулись носами, и губы ее остались целы и невредимы. По сути, герцог лишь слегка коснулся их своими губами, но отчего-то это прикосновение она ощутила всем своим существом, словно он не в губы ее поцеловал, а в сердце.

И сердце откликнулось на его поцелуй, и не только сердце. Кэт широко распахнула глаза. Кровь прихлынула к щекам. И если бы только к щекам! Все тело охватил жар. И истома в самых потаенных местах.

Она и представить не могла, что герцог станет целовать ее. Она вовсе не думала о поцелуях, когда тащила его в кусты. Она думала только о доме старой девы.

Герцог был такой высокий, широкоплечий. От него пахло вином, шерстью и еще чем-то мускусным, волнующим. И когда он прошептал ее имя, голос его звучал так чувственно. Хорошо, что никто, кроме герцога, не зовет ее полным именем.

– Ты перестанешь вертеться?

Вот досада! Мэри проснулась.

Сестра перевернулась на бок и приподнялась на локте:

– Что с тобой, Кэт?

– Ничего. Извини. Постараюсь лежать тихо.

– Почему бы тебе не попытаться уснуть? – не без раздражения произнесла Мэри и, присмотревшись к сестре, села в кровати, подоткнув под спину подушку, будто готовилась к долгой беседе. – Это все из-за герцога, да?

Возможно, если она не станет отвечать, Мэри снова ляжет и уснет. Кэт закрыла глаза.

– Все дело в герцоге, я знаю. Раньше у тебя никогда не возникало проблем со сном. Обычно ты отключаешься, не успев голову до подушки донести, а потом храпишь так, что мертвец проснется! – брезгливо поджав губы, сообщила Мэри.

Кэт вновь открыла глаза:

– Неправда! – Неужели она действительно храпит? А если герцог…

Господи, она точно с ума сходит. Герцог никогда не окажется там, где сможет услышать ее храп. Или не услышать, если Мэри на нее наговаривает.

– Еще как храпишь. Я всегда стараюсь уснуть первой, чтобы не ждать, когда ты утихнешь. Через какое-то время ты вроде как хрюкаешь, а потом все – тишина.

– Ты врешь, – хмуро сказала Кэт.

– А тебе откуда знать? Ты же спишь и себя не слышишь.

Кэт вновь устремила взгляд в потолок. Может, скоро ей не придется выслушивать подобные замечания, поскольку спать она будет в доме старой девы, одна…

«Или с Маркусом…»

Господи, нет!

– Сейчас я не храплю. Лови удачу и засыпай!

Но Мэри спать не собиралась.

– А ведь Пру была права, – произнесла она. – Ты и вправду смотришь на него влюбленно. Весь ужин только на него и глядела.

«Не слушай ее. Не слушай Мэри».

– Он тебя поцеловал?

– Что? – Кэт рывком села. Мэри не могла их видеть. Она ведь находилась в доме с Тео. Или нет? – С чего ты взяла?

– Потому что герцог был похож на мужчину, который только что кого-то целовал.

– Неужели? – Кэт не закрыла лицо руками, как ей того хотелось, – у нее неплохо получается контролировать свои действия. Спокойно, веди себя как ни в чем не бывало. И ни в чем не признавайся. Мэри может подозревать все, что угодно, но наверняка ничего не знает.

Кэт считала вдохи и выдохи. Еще немного, и она окончательно успокоится.

– Откуда тебе известно, как выглядел герцог? Разве ты не была в гостиной вместе с папой и Тео?

– Мы с Тео сразу сказали папе, что хотим прогуляться, и мы действительно отправились на прогулку – до ближайших зарослей. Ну, тех нестриженых кустов недалеко от тропинки. Ты ведь знаешь, что это любимое место для свиданий у нашего брата? Тори и Рут проводили там немало приятных минут со своими мужьями. Разумеется, до того, как те стали их мужьями.

– Правда? – удивилась Кэт, которая знала лишь одно достойное применение этим зарослям – во время игры в прятки.

– Так ты ни о чем не знала, – разочарованно протянула сестра.

Как ненавидела Кэт этот снисходительный тон! Как Мэри смеет смотреть на нее свысока лишь потому, что Кэт не считает возможным резвиться в кустах со всякими там мужчинами…

– Герцог Харт ведь не принуждал тебя ни к чему? – озабоченно спросила Мэри. – Тео рассказывал мне о скандале, в котором был замешан герцог, незамужняя леди и какие-то там кусты возле лондонского особняка. Впрочем, когда Тео познакомился с герцогом лично, он решил, что на него наговаривают.

«Что-то такое Кэт уже слышала. От Гертруды Болтвуд. Точно! Там было и про кусты, и про герцога!»

Глупости. Ничего особенно скандального не произошло.

– Герцог ни к чему не принуждал меня. Насчет кустов – это была моя идея.

Наверное, Кэт сказала что-то не то. У Мэри глаза стали как блюдца.

– Но только для того, чтобы я могла без помех втолковать ему, как мне важно получить ренту в доме старой девы.

Сестра беззвучно вскрикнула и, зажав рот рукой, в ужасе уставилась на Кэт.

– Ты хочешь жить в доме?

Нет, не дано ей держать язык за зубами.

– Да, только маме с папой не говори.

– Ладно. Но, если ты хочешь остаться старой девой, зачем целовалась с герцогом?

– Я его не целовала. – Это он ее целовал. А она вошла в ступор от потрясения, потому и не смогла ответить на его поцелуй.

Мэри нахмурилась:

– Мы с Тео находились в шагах десяти от зарослей, когда оттуда вышел герцог. И вид у него был еще тот. Можешь представить наше изумление! – со смешком добавила она. – И радость. А если бы мы с Тео застали вас с герцогом в страстных объятиях? Я бы это как-нибудь пережила, а вот Тео…