Амантий Буравсон - Тернарная логика в отдельно взятом дворце [СИ]

— Зачем? — удивилась наивная служанка.

— Понимаешь, Вдовствующая Принцесса поставила условие, что в качестве невест рассматриваются только девственницы. Хоть я и верю тебе на слово, но долг перед господином обязывает меня подтвердить этот факт.

— Что я должна делать? — не понимала Каролина.

— Для начала закрой ставни. А теперь — раздевайся, — мягко попросил Пеппино.

— Ведь это не грех — раздеваться в присутствии «виртуоза»? — уточнила девушка.

— Нет, конечно. «Виртуозы» — бесполые существа, подобные ангелам. Нас не надобно стесняться.

Успокоившись и поверив Пеппино на слово, Каролина сняла своё заплатанное платье и старенькую серую рубашку, оставшись в одних туфлях.

— Теперь я попрошу тебя лечь на кушетку и согнуть ноги в коленях, — попросил Пеппино, и Каролина выполнила его просьбу.

Сгорая от какого-то странного, едва-заметного желания, «виртуоз» опустился на колени возле кушетки и провел рукой по мягкому животику девушки — от пупка до скрытой густой шелковистой растительностью тёплой расщелины, ведущей в бездну блаженства.

— Что ты делаешь? — удивилась дева.

Каролина, невинная, словно горная лань, не ведающая случки, и не подозревала, как именно проходит проверка на девственность, полностью доверившись своему давнему знакомому.

«Ах, Боже, что я делаю? Неужели это я сейчас лежу, раскрытая с самой интимной стороны перед кем-то? Но Пеппино же „виртуоз“, значит это не страшно, ведь так? Однако как же проходит эта проверка? Он произнесёт ещё одно заклинание или же воздаст молитву Богу, чтобы тот указал, девственна ли я?» — думала бедная девушка, прикрывая глаза и сжимая в кулаках невидимое нечто от ощущения страха и какого-то неведомого ей накатывающего чувства.

— Проверяю, — с улыбкой шепнул Пеппино.

Его голова оказалась на уровне бедер Каролины, а в следующий миг горячий и влажный язык коснулся едва выступающего и тоже влажного бугорка.

— Ах, Пеппино… — Каролина содрогнулась от непонятного ей ощущения. По всей видимости, понравилось.

«Что это?! Как приятно… Неужели это благословение Божье? Ах, Пеппино так хорошо проверяет, в груди что-то тянет и словно лопается…»

«Виртуоз», закрыв глаза, с наслаждением ласкал возлюбленную языком, жадно слизывая выступающие капли прозрачного и терпкого «эликсира любви».

Через пару минут интенсивного воздействия Каролина, наконец, достигла пика возбуждения, сорвавшись на крик и крепко сжав коленями горящие уши Пеппино.

— Ну что, убедился? — обеспокоенно спросила Каролина, всё ещё судорожно ловя воздух.

— Да. Полный порядок, — улыбнулся Пеппино. — Давай теперь я помогу тебе одеться.

«Виртуоз» помог невесте принца зашнуровать серебристый корсет на платье, которое, однако, оказалось сильно велико Каролине, поскольку шилось на «виртуоза» с довольно широкой грудной клеткой.

— Мне великовато, — пожаловалась Каролина. — Как бы не упало посреди бальной залы!

— Не беспокойся. Шнуровка затянута хорошо и продержится часов до двенадцати ночи, — пообещал Пеппино. — Примерь вот эти хрустальные туфельки, они должны быть тебе в пору.

— Какие красивые! — воскликнула Каролина, принимая туфельки из рук «виртуоза» и осторожно надевая их на свои стройные ножки. — О да, в самый раз, даже чуть-чуть великоваты!

— Вот теперь поедем на бал, — с ослепительной улыбкой сообщил певец, страстно поцеловав в пухлые губки Каролину, отчего та заметно порозовела.

«Синьор Алабастри, вы этого достойны!»

Принц Асканио, двадцатипятилетний мужчина в самом расцвете сил, высокий и статный, как древний платан на набережной Тибра, в светло-сиреневом атласном костюме и белом парике, сидел в кресле и со своей фирменной кислой миной выслушивал нравоучения матери, впрочем, лишённые логики и здравого смысла:

— Вот в мои-то годы в Колизее выращивали капусту, а сейчас-то совсем его забросили! А ты сидишь здесь и мне нервы портишь, вместо того, чтобы позаботиться о будущем нашего города!

— Что делать с Колизеем, решает Папа, а не сенаторы, — буркнул Асканио, но строгая мама постучала по спинке кресла своей тростью. — Прости, я поговорю на эту тему.

Тем временем всё новые и новые девушки съезжались на самый роскошный бал во всём Риме. Вот и дочери семейства Баптиста пожаловали.

— Смотри, какие милые девушки, — её высочество показала тростью на дылду Катарину и нескладную коротышку Бьянку, при взгляде на которых принц лишь поморщился.

«Нет уж, по сравнению с ними даже Пеппино выглядит более женственным! Негодяй. Убью его завтра, после обеда. А пока что надо выбрать из того, что есть, иначе мама мне парик вместе со скальпом снимет».

Однако престарелая принцесса не заметила, как поморщился её сын. Её узкие глаза уже нашли новую цель для бесед.

— Дражайшая Моренеу, как ты хороша в этом розовом платье с оборочками! — воскликнула вдовствующая принцесса, привлекая к себе внимание проходившей мимо старой девы.

— Ах, ваше высочество, — казалось, старая приземистая старушка вот-вот растечётся лужицей чего-то розового и зловонного при виде своей давнешней собеседницы. — Как ваше здравие? Всё так же кадрите молодёжь?

— Да куда уже мне, — на дряблых щеках принцессы разлился румянец, а под набухшими веками узкие глаза довольно блеснули. — Я настолько стара, что уже редко куда хожу. А молодёжь — она совсем не та пошла.

— Действительно, — старуха будто бы подпрыгнула, отчего всё её объёмное тело под розовой тканью заколыхалось, сделав её похожей на протухшее желе или медузу. — Вы, смею надеяться, ещё помните молодого Брунио. Ах, как он танцевал!

— Не здесь же! — раздосадованно хлопнула ладонями, словно комара убила, принцесса, качая головой. А потом глянула недовольно на престарелую даму. — Ступай. Обсудим позже.

«Дражайшая Моренеу» поклонилась и мелкими шажками поспешила за идущим на выход молодым и статным мужчиной. Принцесса обмахнулась веером, обращаясь неведомо к кому:

— Её новый муж слишком молод для неё. Хотя не думаю, что она сможет усладить что-то, кроме своего взора. Ах, в мою молодость было совсем иначе! Ту же капусту…

— О, ваши высочества! — подобострастно поприветствовал принца и его мать старый «виртуоз» Маттеуччо, склоняясь в гротескном реверансе.

— Рада вас видеть, присаживайтесь в кресло, — трясущимся голосом пригласила Принцесса.

— С превеликим удовольствием, — расплылся в улыбке Маттеуччо.

— Какие новости в городе? Стара я стала, редко из дворца выхожу.

— Ах, это ужасно! — воскликнул певец. — В Тибре опять завёлся гигантский Речной Змей, который пожирает юных девушек!

— Речной Змей? Но откуда ему взяться в Тибре?