Лиза Клейпас - Выйти замуж за Уинтерборна

— Как я понял, вы хотите взглянуть на обручальные кольца? Бриллиант пришёлся вам не по вкусу?

— Я бы предпочла что-нибудь поменьше, — сказала ему Хелен. — Кольцо, которое не будет помехой во время рукоделия или игры на фортепиано.

Ювелир и глазом не моргнул, услышав как бесценный бриллиант назвали «помехой».

— Само собой, миледи, мы подберём для вас что-нибудь более подходящее. А если нет, я создам новое кольцо, которое вам понравится. У вас есть какой-нибудь камень на примете?

Она отрицательно покачала головой. Её восхищённый взгляд скользил по сверкающим кольцам, упорядоченно выложенным вдоль дорожек из чёрного бархата.

— Возможно, есть какой-то особенный цвет, который вам нравится? — подсказал Совтер.

— Голубой, — отвечая, она осторожно взглянула на Риса, и он слегка кивнул в подтверждение того, что она может выбрать всё, что пожелает.

Склонившись над чемоданчиком, ювелир начал проворно выкладывать кольца на пустой лоток.

— Сапфиры… аквамарины… опалы… александриты… а это голубой топаз, очень редкий, добыт в Уральских горах России…

В течение, по крайней мере, получаса Совтер сидел перед Хелен, показывая ей различные кольца и обсуждая качества камней и оправ. Чувствуя себя уютно в присутствии ювелира, Хелен начала говорить с ним более свободно. По правде говоря, она стала очень разговорчивой с ним, обсуждая искусство и музыку и спрашивая его о работе в Париже.

Пожалуй, с Совтером она общалась более непринуждённо, чем когда-либо с Рисом.

Чувствуя, как ревность запускает в него свои когти, Рис шагнул к своему столу и достал из стеклянной банки мятную конфету. Банка, пополнявшаяся каждую неделю, постоянно стояла в углу его стола. Положив лакомство в рот, он подошёл к окну. Воздушная сладость, сделанная из яичных белков и сахарной пудры, ароматизированная мятной эссенцией, мгновенно растворилась во рту, оставив мятный привкус.

— Что это? — услышал он, как Хелен спрашивает у ювелира.

— Лунный камень в обрамлении бриллиантов.

— Как прекрасно! Что заставляет камень так сиять?

— Этот эффект называется «адуляресценция», миледи. Слои внутри лунного камня преломляют свет, в результате чего кажется, что камень светится изнутри.

Поняв, что кольцо пришлось Хелен по вкусу, Рис подошёл, чтобы взглянуть на него. Она подала ему кольцо, и он внимательно его осмотрел. Самоцвет представлял собой гладкий овальный кабошон [1] неопределённого цвета. Когда Рис поворачивал кольцо из стороны в сторону, рассеянный свет брызнул тёплыми и холодными голубыми искрами изнутри бледного камня.

Это было прелестное кольцо, но даже будучи окружённым бриллиантами, центральный камень был намного проще того, который он подарил ей раньше. Он не подходил жене Уинтерборна. Молча он проклинал Совтера за то, что тот принёс такое непритязательное украшение.

— Хелен, — сказал он отрывисто, — позволь ему показать тебе другие кольца. Это кольцо наименее ценное из всего того, что есть в чемодане.

— Для меня оно самое ценное, — сказала радостно Хелен. — Я никогда не сужу о ценности чего-либо по его стоимости.

— Очень мило, — заметил Рис. Как владельца огромного универмага, её слова задели его. — Однако, это кольцо не достаточно хорошо для тебя.

— Если желаете, я могу добавить больше бриллиантов в обрамление и расширить оправу… — дипломатично предложил ювелир.

— Мне нравится оно именно таким, — настаивала Хелен.

— Это полудрагоценный камень, — грубо оборвал её Рис. Любая из его прошлых любовниц просто высмеяла бы такой подарок.

Совтер прервал напряжённое молчание:

— Камень такого качества, мистер Уинтерборн, возможно, более ценный, чем вы можете предполагать. Например, он стоит больше чем средний сапфир или рубин не чистой воды…

— Я хочу, чтобы у моей жены было кольцо, которое её достойно, — сказал Рис, теряя терпение.

Хелен уставилась на него, не мигая.

— Но это кольцо именно то, что я хочу. — Её голос был мягким, а выражение лица нежным. Было бы так просто не принимать во внимание её мнение, особенно когда стало ясно, что она не понимает, о чём просит.

Рис уже был готов начать спорить, но что-то в её взгляде привлекло его внимание. Он понял, что она старалась не позволить ему запугать её.

Чёрт побери! Разве мог он ей отказать?

Зажав кольцо в кулаке, он послал ювелиру убийственный взгляд.

— Мы возьмём это, — сказал он резко.

Пока Совтер задвигал сверкающие лотки обратно в чемоданчик, Рис тихо бормотал проклятия на валлийском. Из предосторожности ни Хелен, ни ювелир не просили его перевести сказанное.

Закрыв свой чемоданчик, Совтер принял протянутую Хелен руку и склонился в почтительном жесте.

— Миледи, пожалуйста, примите мои поздравления по поводу вашей помолвки. Я надеюсь…

— Вам пора, — коротко сказал Рис, выпроваживая его.

— Но складной столик… — попытался возразить Совтер.

— Вы можете забрать его позже.

Ювелир вытянулся, чтобы взглянуть на Хелен через плечо.

— Если я могу быть вам полезным по любым другим…

— Вы уже достаточно помогли, — Рис толкнул его за порог и решительно захлопнул дверь.

— Спасибо, — сказала Хелен в тишине. — Я знаю, это не то, что бы выбрали вы, но это то, что сделало меня счастливой.

Она улыбнулась ему, как никогда прежде не улыбалась, с обаятельными морщинками в уголках её глаз.

Рис никак не мог понять, почему она была так довольна, обменяв бриллиант на лунный камень. Одно было ясно, её надо беречь от собственной наивности.

— Хелен, — сказал он угрюмо, — если у тебя есть власть, не стоит так легко жертвовать ею.

Она вопросительно взглянула на него.

— Ты только что обменяла дорогое кольцо на нечто, не стоящее и сотой доли его цены, — объяснил он, — это действительно плохая сделка. Ты должна потребовать что-то ещё, чтобы покрыть разницу в цене: ожерелье или тиару.

— Мне не нужна тиара.

— Тебе следует просить отступные, — упорствовал он, — чтобы свести баланс в книге учёта доходов и расходов.

— В браке не ведётся учёт.

— Учёт ведётся везде, — сказал Рис.

Он видел по выражению лица Хелен, что она с ним не согласна. Но вместо того, чтобы спорить, она побрела к банке с мятными конфетами и подняла крышку, вдохнув прохладный бодрящий аромат.

— Так вот, чем это пахнет, — сказала она. — Я ещё раньше ловила этот аромат в вашем дыхании.

— Я питаю к ним слабость с тех пор, как был ребёнком, — признался Рис, — когда доставлял пакеты из магазина сладостей на углу. Кондитер разрешал мне забирать себе те, которые потеряли товарный вид.

Он замешкался перед тем, как неуверенно спросить:

— Тебе не нравится этот аромат?

Она с детским любопытством заглянула в банку.