Екатерина Бэйн - Никогда не подсматривай [СИ]

Что за идиотка, Господи! Только такой дуре, как я, могут сниться такие сны, что совсем неудивительно. Ты бы еще на шкаф забралась.

— Плохой сон? — сочувственно произнесла Анна, — зачем же вы спали на подоконнике, мадемуазель?

На этот вопрос ответить было ничего нельзя. Я имею в виду, ничего вразумительного. Поэтому, я сказала:

— Дай мне умыться, Анна.

Начался самый ужасный день в моей жизни. Сегодня меня ждало столько сюрпризов, что впору было прикинуться умалишенной. Итак, сперва завтрак, как я могу об этом забыть! Сперва меня пропесочат там, притом, как следует. А потом то, что от меня останется, отправится на встречу с Гранденом. Там меня добьют окончательно. Надеюсь, останется, что похоронить. Впрочем, я в этом сомневаюсь.

Увидев меня, мама спросила, как ни в чем не бывало:

— Как ты себя чувствуешь, милая?

Я вытаращила глаза и внимательно посмотрела на нее. Она забыла? Нет, не может быть. Тогда в чем дело?

— Х… хорошо, — ответила я, не совсем уверенная, что правильно ее поняла.

Может быть, у меня начинаются слуховые галлюцинации?

— Ты плохо выглядишь, Сюзон. Бледная, осунувшаяся.

— Нужно лечь в постель, — заметил отец.

— Глупости, — решительно возразила Алиенор, — все, что ей нужно — это хорошая прогулка. Свежий воздух — лучшее лекарство. Ты ведь хочешь прогуляться, Сюзон?

Уже-е?! Я покрепче вцепилась в стул, чтобы не свалиться.

— Д… да, — через силу выдавила я, меняясь в лице.

— Тогда сразу после завтрака и пойдем, — заключила сестрица.

Завтрак меня и раньше не привлекал, а сейчас я просто не могла смотреть на еду. Вид приготовленной пищи вызывал тошноту. Я ковырялась в тарелке, делая вид, что ем. Не думаю, что мои маневры кого-то обманули. Всем давно известно, что любое переживание у меня быстро переходило в телесную болезнь. Начинало тошнить, раскалывалась голова, сильно билось сердце, руки и ноги отказывались повиноваться. Боже, и с такими-то силами я собралась разговаривать с Гранденом! Да он только глянет на меня, я и концы отдам. Бух — и Сюзон в обмороке! Красиво. А главное, мужчины это обожают. Им нравится, когда женщина показывает свою слабость, доказывая, что мужчина сильнее. Браво, Сюзон! Гранден будет в восторге. Какова же его неотразимость, если женщины при виде него тут же сознание теряют! Впрочем, давайте будем честными, в обморок я скорее всего не упаду. Ни разу у меня не выходило это действо. А вот стошнить меня может. А это уже не столь романтично.

— Сюзон, мне не нравится, как ты выглядишь, — мама подошла ко мне и положила прохладную ладонь на мой пылающий лоб.

— У меня нет жара, — поспешно сказала я.

— Ты ничего не ешь.

— Не хочется. Потом.

— После прогулки на свежем воздухе сильно разыгрывается аппетит, — поспешила вставить Алиенор.

— Тебе это будет просто опасно, — хмыкнула мама.

— Хочешь сказать, я много ем? Я — толстая, так? — завелась сестрица с пол оборота.

Называть ее толстой не поворачивался язык. Но женщин всегда задевают такие намеки. Разумеется, не таких, как я. Мне бы это, пожалуй, польстило. Но это была бы слишком грубая лесть.

— Нора, у тебя замечательная фигура, — постаралась утешить ее я, — правда, мама?

— Конечно, — она помедлила, глядя на меня. А потом вздохнула:

— Проследи за ней, Нора.

— Обязательно, — Алиенор взяла меня под руку.

Мы вышли в сад, немного прошлись по посыпанной песком дорожке в полном молчании. Наконец, сестрица сказала:

— Надо было хоть немного поесть, Сюзон.

— Не могу.

— Это я вижу, — она покачала головой, — не нужно так волноваться. Что особенного в твоей встрече с Гранденом? Зачем он тебе нужен?

— Нет, — я, наверное, позеленела от ужаса, — ничего подобного. Мне просто нужно с ним поговорить.

— О чем?

— Об одном деле.

— Сюзон, почему я должна каждое слово из тебя клещами тянуть? Что с тобой происходит? Вчера ты была явно не в себе. Перепугала родителей.

— Мама выглядела особенно напуганной, — хмыкнула я.

Алиенор фыркнула.

— Когда ты ушла — да. Она не могла допустить, что ты можешь возражать ей. А если на то пошло… ох, — вздохнула она, — я еще помню, как мама уговаривала меня выйти замуж. Думаешь, я хотела? Я просто сдалась.

Я сдержала дрожь в ладонях. Сдаваться не хотелось, но Алиенор права, мама сломает кого угодно. Что уж говорить обо мне.

— Но ты держалась на высоте, — продолжала сестрица, — молодец, не ожидала от тебя. Мне особенно понравились твои последние слова. Она едва в обморок не упала. Ты не могла так сказать. «Эгоистка»! Ха-ха-ха! Она в самом деле эгоистка, но еще никто ей об этом не говорил, кроме тети Розалии. А мама считает, что на слова тети не стоит обращать внимания. Для этого у нее слишком подмоченная репутация.

Мы помолчали. Я была потрясена собственной смелостью. Ведь могу, когда хочу. Значит, не такая уж я трусиха?

— Когда он придет?

— Кто? — не поняла сестрица.

— Гранден.

— Через три часа.

— А зачем ты меня тогда вытащила в сад?

— Чтобы ты немного развеялась.

— Давай вернемся в дом.

Алиенор приподняла брови:

— Передумала?

— Нет. Но я не собираюсь гулять по саду целых три часа.

— Хорошо. Тем более, тебе надо поесть.

Мы повернули к дому.

Три часа. Как мало времени и как много! Много, потому что я изведусь от неизвестности и мало, потому что я была склонна оттягивать неприятные события как можно дальше. Хочется, чтоб оно быстрее наступило и в то же время страшишься этого события. Идеальный вариант: чтоб все это было уже в прошлом и можно было лишь вспоминать. Увы.

В комнате я сперва села на стул и тут же вскочила. Три часа пролетят как одно мгновение, если я найду себе занятие. Я огляделась кругом, лихорадочно пытаясь придумать, чем же мне заняться. Но взгляд натыкался на абсолютно бесполезные вещи. И тут я увидела нож. Это был маленький ножик для разрезания бумаги, но острый как бритва. Я долго смотрела на него, не понимая, почему он привлек мое внимание. Взяла его в руки, повертела из стороны в сторону, проверила на остроту и порезала палец.

Порез наполнился кровью. Досадливо сморщившись, я сунула палец в рот и задумалась. А ведь нож мне может пригодиться. Я же иду на встречу с Гранденом, человеком, который в деле удушения женщин достиг небывалых высот. Именно поэтому мне нужно обезопасить себя. А такое тонкое, остро отточенное лезвие войдет в тело, как в масло.

— Ммм, — простонала я, закрыв глаза.

Картина, возникшая перед глазами была на редкость реалистична. Буйная фантазия не дает мне покоя. Поспешно спрятав нож, я глубоко вздохнула. Надеюсь, он мне не понадобится. Вряд ли, я сумею им воспользоваться. Ничего у меня не выйдет, только сама порежусь. Уже порезалась. Мелкая царапина, но какая противная. Господи, нужно быть с ножом поосторожнее. Не хочется ходить в боевых шрамах.