Екатерина Бэйн - Никогда не подсматривай [СИ]

О том, что Грандена вызвали на дуэль, вскоре узнали все мои родные. На следующий день мама долго допытывалась у меня, кто именно это был. Она просто изнывала от любопытства, но я молчала, словно в рот воды набрала. Ни за что не скажу. Это мое дело и решать его я буду сама. Должна же я хоть раз в жизни сделать хоть что-нибудь самостоятельно. Пора освободиться от иллюзий и начать жить своим умом. О Господи, было бы, чем! Это я-то буду сама принимать решения? Я могу только прятаться от них, рыдать и визжать, а то еще в обморок грохнуться. Отличное решение всех проблем сразу. Естественно, чего еще от меня ждать.

— Сюзон, — сурово продолжала мама, видимо, разглядев на моем лице колебания, — ты должна сказать, кто это.

— Почему должна?

— Потому, что это не только твое дело. Это наше общее дело. В какое положение ты нас поставила? Почему накануне свадьбы выясняется, что у тебя имеется ревнивый поклонник? Как это понимать? Ты подумала о своей репутации?

— Не понимаю, причем здесь моя репутация? Ведь это же не я вызвала месье Грандена на дуэль.

— Прекрати, — резко оборвала меня мама, — кто этот человек? Назови мне его имя.

— Не назову, — упрямо надулась я.

— Ты вынуждаешь меня пойти на крайние меры, Сюзон. Ты же не хочешь, чтобы я спросила об этом у твоего жениха?

— Он — не мой жених.

— Как это?

— Замуж за него я не выйду.

— Перестань, Сюзон. Это уже решенный вопрос.

— Кем решенный? Тобой? Ты, конечно, все за меня решила и перерешила на десять лет вперед. А я за него не выйду! Не выйду, не выйду! — я топнула ногой и вылетела за дверь.

В спорах с мамой я почти всегда проигрывала. Приходилось насильственно прерывать их, иначе бы она точно у меня все выпытала. А чтоб мама не остановила меня в коридоре, я бегом помчалась наверх.

Но сегодня все были против меня. У двери находилась Алиенор, которая вовсе не собиралась пропускать меня вовнутрь.

— Сюзон, — начала она, но я помешала ей, подлетев к двери и потянув ее на себя.

— Пусти меня.

— Сюзон, — Алиенор навалилась на дверь, — дай мне сказать.

— Что сказать? Дай пройти.

— Ты сама просила меня об этом.

— О чем? — я с беспокойством оглянулась.

— Передумала? Ты хотела поговорить с Гранденом.

Точно. На миг забыв о преследовании, я повернулась к ней.

— Ты договорилась?

— Конечно. Он будет здесь завтра.

— Когда ты успела? — я искренне удивилась, — ты же сидишь дома!

— Я послала ему письмо с нарочным, — слегка улыбнулась сестрица, — и уже получила ответ.

Разумеется, до такого гениального по простоте решения я не могла додуматься. Как просто, оказывается. Мне и в голову не приходило. Ну да, конечно, кого это может удивить?

— Видимо, тебе это уже неинтересно, — решила обидеться Алиенор.

— Нет, напротив.

— Тогда в чем дело? Почему ты так рвешься в комнату? Не хочешь поговорить со мной?

— Мама, — пояснила ей я.

— Что?

— Она тоже хочет со мной поговорить.

Алиенор громко фыркнула:

— Какая популярность!

— Сюзон! — раздался грозный голос родительницы, — как ты себя ведешь?

— Что случилось, мама? — повернулась к ней сестрица.

— Ох, Нора, у меня опускаются руки, я не знаю, что делать. Представляешь, она не хочет выходит замуж за месье Грандена! — воскликнула мама.

— Тоже мне, новость, — отозвалась Алиенор, — она это уже раз сто говорила, не меньше.

— Но я никогда не думала, что это серьезно.

— Конечно, — не выдержала я, — я обожаю шутить такими вещами.

— Это неслыханно! Мы с твоим отцом обо всем договорились, нашли тебе прекрасного жениха на зависть многим, а ты заявляешь, что не выйдешь за него замуж!

— Если он такой прекрасный, то от невест у него отбоя не будет, — съязвила Алиенор.

Мама посмотрела на нее тяжелым взглядом.

— Знаешь, Нора, у меня складывается впечатление, что ты не хочешь нам помочь. Это очень странно. Разве не ты предложила нам месье Грандена в качестве жениха?

— Я ошиблась, — вздохнула сестрица.

— Ошиблась? — мама начала походить на разгневанную фурию, — значит, ты ошиблась, вот как? И как прикажешь поступить мне? Сказать Грандену: «Простите, сударь, мы ошиблись, Сюзон не хочет за вас замуж»? Так, по-твоему, я должна сказать?

— Во всяком случае, это лучше, чем то, что ты сейчас делаешь с ней, — Алиенор указала на меня.

— Что я делаю?!

О, Господи! Я пожалела, что не спряталась под лестницей. Зайдя за спину сестрицы, я осторожно приоткрыла дверь, юркнула в образовавшееся отверстие и успела прикрыть ее, прежде чем услышала:

— Сюзон, почему я должна бегать за тобой по всему дому? Как ты можешь так себя вести? Открой дверь, мне нужно поговорить с тобой!

Как бы не так, мамочка! Я дважды повернула ключ в замке, сунула его в карман и села на подоконник — единственное место в комнате, где не слышно маминых воплей. Однако, сегодня она превзошла себя, принялась стучать, требуя, чтоб я открыла. Впрочем, это продолжалось недолго. Либо мама сама поняла, что это бесполезно, либо Алиенор ее убедила. Дождавшись желанной тишины, я пробралась к двери, прислушалась, приложив ухо к щели. Тихо. Значит, они ушли.

— Сюзон, — зашипело что-то, так что я даже подпрыгнула от испуга, — Сюзон, мама ушла. Ты меня слышишь?

Я перевела дух. Это была Алиенор.

— Да, слышу, — подтвердила я.

— Она в ярости. Сейчас отцу достанется, — она фыркнула.

— Бедный папа!

— Он привык. Впустишь меня?

— Мне не хочется разговаривать.

— Ну, как знаешь. Не забудь про ужин, иначе мама точно выломает дверь.

Я услышала ее удаляющиеся шаги. Меня на время оставили в покое. До ужина. И на том спасибо.

Впрочем, радовалась я рано. Перепалка с мамой так взвинтила меня, что я ни о чем и думать не могла, кроме как о том, что она мне скажет за ужином. А ведь там будут еще и другие. Папа, например. Мама хорошо его обработает за это время.

Итак, к ужину у меня абсолютно пропал аппетит. Я так медленно спускалась по лестнице, что вполне могла бы составить конкуренцию улитке. У дверей столовой стояла, наверное, минут десять, пока подошедшая Анна не открыла их передо мной.

Родные уже сидели за столом и встретили меня гробовым молчанием. Я мельком оглядела их и поняла, что сейчас будет нечто неслыханное. Мама была как грозовая туча. Отец с беспокойством поглядывал на нее, на меня и на дверь. На дверь особенно часто. Алиенор низко опустила голову над тарелкой. Эрнест втянул голову в плечи. Он никогда не принимал участия в наших спорах, но видимо атмосфера и на него повлияла.

Я с чрезвычайной осторожностью села на стул, словно там находился капкан, и я боялась в него попасть.

— Сюзанна, — сказала мама.

Она очень редко так меня называла, а в последнее время — никогда. Ясно. Что-то сейчас будет.