Екатерина Бэйн - Никогда не подсматривай [СИ]

Когда я подходила к комнате, путь до которой навеки запечатлелся в памяти, колени у меня тряслись, ноги заплетались, а сердце стучало как сумасшедшее. Остановившись у двери, я приложила ухо к замочной скважине, надеясь уловить хоть какой-нибудь звук и броситься бежать без оглядки. Все, что угодно, лишь бы не видеть того, что в шкафу. В тот момент меня напугала бы даже крыса, шебуршащаяся в своей норе.

Однако, за дверью было тихо. Хотя я так надеялась, что все окажется наоборот. В глубине души, конечно, потому что я шла посмотреть на труп, а не на входную дверь.

Затаив дыхание, я потянула на себя ручку двери. Тихий скрип ее резанул по нервам, которые сейчас были словно натянутые струны. Вздрогнув, я заглянула вовнутрь.

В комнате никого не было. Там было пусто и тихо. Это меня немного успокоило, хоть и не до конца. Зато кое-что другое, напротив, сильно встревожило. Неприятно даже вспоминать об этом, но придется.

Запах. Отвратительный, чуть сладковатый, приторный запах, бьющий в нос. Он был тошнотворен. И меня сразу затошнило. Я достала платок, спрыснутый духами и зажала им нос. Это помогло мало, но все же запах стал не столь ощутим.

Я вошла в комнату, оставив дверь полуоткрытой, обеспечив себе путь к отступлению. Правда, я пока не знала, от чего мне следует убегать. Но предчувствие говорило мне, что это будет нелишним.

Устыдившись собственной слабости, я решительно подошла к шкафу. Сердце стучало уже где-то в голове, непонятным образом переместившись туда из грудной клетки. Память услужливо подкинула воспоминание: все это я уже видела. Во сне. Да, именно. Сейчас осталось только протянуть руку. Меня затрясло. Я поспешно спрятала руки за спину и открыла дверь ногой, подцепив ее снизу носком туфельки.

Запах стал таким невыносимым, что у меня все поплыло перед глазами. Мне не нужно было даже смотреть, я уже знала, что Элиза здесь, в шкафу. Она и была там.

Мерзкий запах, казалось, пропитал все вокруг, даже мое платье. Я тут же захлопнула дверцу, тем более, что вид трупа доконал меня окончательно. Особенно, жирные черные мухи, обосновавшиеся на лице Элизы, вернее, на том, что когда-то было ее лицом.

Я судорожно хватала ртом воздух, чувствуя себя словно рыба, выброшенная на песок. Потом завизжала и вылетела из комнаты. Помчалась по коридору со всех ног, зажав ладонями уши и зажмурившись. Остановилась лишь тогда, когда налетела на стену и больно ушиблась.

Удар привел меня в чувство. Я потерла лоб, потом несколько раз вдохнула и выдохнула, очищая легкие от «того» запаха, вернее, от воспоминания о нем. Потом тщательно вытерла руки платком и выкинула его в угол.

Господи, это ужасно! Это просто кошмар какой-то. Я не хочу это видеть, не хочу смотреть, хочу поскорее забыть. Но как? У меня всегда была хорошая память. Я помню все до мельчайших деталей. Нет, но почему ее никто не ищет? Это неправильно. Так не должно быть. Вряд ли, Элиза была одинока. У нее непременно есть родные: отец, мать, муж, дети, наконец. Где они? Им что же, неинтересно, куда подевалась Элиза? Быть того не может. Наверняка ее ищут, но до меня, рассеянной, эти слухи не дошли. Хотя должны были. Дениза и Марселла это непременно услышали бы и обязательно мне передали. Они мне все сплетни невзирая на то, хочу ли я их слушать или нет.

Значит, Элизу не ищут. Почему? Мысль о том, что она сирота, я отмела сразу. Она не тот человек. Тогда… Что же тогда? Я напрягла извилины и выдала еще одну идею. Ее не ищут потому, что еще не пришло время. Элизы не хватились. Некоторое время она должна быть вне дома. А это значит, что ее скоро начнут искать. Для меня главное — не пропустить этот момент.

Еще какое-то время я думала, как это осуществить. Очень просто. Нужно побродить среди людей и послушать их разговоры. Вдруг кто-то упомянет в беседе имя Элизы. Только вот, где мне найти этих людей, да еще и в большом количестве? Ну конечно, на королевском приеме. Ближайший прием в среду, то есть, на следующей неделе, через четыре дня. Господи, за эти четыре дня я совсем изведусь! Ни о чем другом думать просто не могу.

Однако, все оказалось не так плохо, как я думала. Меня навестила Алиенор.

Обнявшись и расцеловавшись, мы вышли во двор. На сестрице было бежевое платье, гармонирующее с ее глазами и вообще очень ей шедшее. А фасон был самым модным в этом сезоне. Оглядев ее, я восхищенно протянула:

— Какое платье, Нора!

Она небрежно махнула рукой:

— Эрнест очень щедр.

Забыла упомянуть, что так зовут ее мужа.

— Но это неважно, — Алиенор подхватила меня под руку, — как ты? Справляешься со своими обязанностями?

Мне было трудно ответить на этот вопрос. И я просто пожала плечами. Сестра засмеялась.

— Понятно. Отец попросил меня поинтересоваться твоим здоровьем, но я вижу, что ты в добром здравии. А мама, ты же ее знаешь, велела выспросить о полезных знакомствах, которые ты завела.

— Полезных? — я задумалась.

Наверное, это очень глупо, но я не знала, кого из моих знакомых можно назвать «полезными». И что вообще это такое. А главное, как этим можно воспользоваться.

— Я как-то не думала об этом.

— Уж можешь мне поверить, я это знаю, — Алиенор огляделась и добавила, — давай сядем сюда.

Мы направились к скамье под сенью какого-то раскидистого дерева. Я не разбираюсь в породах, да и не все ли равно. Дерево оно и есть дерево.

— Мамочка все еще думает, что ты возьмешься за ум и исправишься, — продолжала сестра, — а мы с отцом устали ее убеждать в том, что слово «исправление» к тебе совершенно не подходит. Единственное, что ты можешь сделать — это абсолютно изменить свой характер, а это невозможно. Поэтому, не будем больше об этом говорить, хорошо?

Я кивнула головой, соглашаясь с ней.

— Надеюсь, тебе здесь нравится, и ты не скучаешь.

— Нет, — отозвалась я, — хотя иногда мне хочется домой. Но в остальном, все неплохо. Я почти привыкла.

Алиенор кивнула.

— Уверена, здесь очень интересно и ты узнаешь много нового, — предположила она.

Я вспомнила об убийстве и подумала, что сказанное вполне подходит к этой ситуации. Уж обычной ее никак не назовешь. Другое дело, что такого я предпочла бы не узнавать, даже если б умирала от скуки.

— Я рада, что ты смогла наконец вырваться из домашней рутины и общаешься с людьми, — продолжала Алиенор, — ведь дома ты только и делала, что бродила где-то в полном одиночестве.

Я не стала ее разочаровывать, сообщив, что сейчас делаю то же самое. Я не испытывала особого желания общаться с людьми, мне нравится одиночество. В разумных пределах.

— И потом, тебе скоро пора будет выходить замуж, — в раздумье проговорила сестра, — мне бы не хотелось, чтоб ты пошла по моим стопам.

— Замуж? — повторила я, — я как-то об этом не думала. И потом, я никого не знаю настолько хорошо, чтобы выйти за него замуж.