Бертрис Смолл - Потерять и обрести

– Если они шьют так же хорошо, как едят, то вы будете самой нарядной леди во всем Лондоне, – пошутила через несколько дней миссис Поултни, обсуждая с хозяйкой меню.

– Разве можно обижаться на них из-за того, что они голодны? – ответила Миранда. – Видели бы вы, какие у них были лица, когда слуга унес во время примерки остатки того, что нам подали к чаю. Две из них даже не смогли сдержать выступившие слезы…

– Голодают эти девушки или нет, им все равно очень повезло, – заметила миссис Поултни.

– Повезло?

– Да, миледи, повезло. Ведь у них есть хоть какая-то работа. Большинство их сверстниц и этого не имеют. Да и не только сверстниц. Сейчас не лучшие времена для простых людей. И все из-за лягушатников с их постоянным желанием воевать! Знали бы вы, сколько людей сейчас голодает.

– Что ж, – со вздохом пробормотала Миранда, – всех я, конечно, накормить не смогу, но пусть хоть эти девочки поедят вволю, пока у нас работают.

– Вуаля! – воскликнула в среду днем мадам Шарпентьер. – Мы закончиль, миледи! И я могу сказать, что работа великолепна! Повьерьте, сегодня вечером в «Олмак» вам будут завидовать все женщины.

Миранда, не говоря ни слова, посмотрела в высокое зеркало. И то, что она там увидела, превзошло ее самые смелые ожидания. «О боже, я ведь действительно красива!» – подумала она. Платье ей очень понравилось, особенно – узкие серебряные ленты чуть ниже груди, по линии завышенной талии. Платье было пошито из нескольких слоев чистого, без малейших примесей, черного шелка. Безупречную строгость классического покроя оживляли короткие рукава фонариком и сверкавшие, будто бриллианты, цветы из страз, украшавшие длинную прямую юбку. А глубокое декольте и довольно низкий вырез на спине делали ее в таком платье поистине неотразимой. И сейчас, глядя на себя в зеркало, Миранда поняла, почему Джаред так настаивал на черном цвете. На фоне черного шелка ее кожа казалась полупрозрачной, как драгоценная индийская жемчужина.

Модистка подошла ближе и, заглянув в зеркало, сделала круглые глаза, стараясь привлечь внимание к себе.

– Вы ошеломили меня, мадам Шарпентьер, – тихо сказала Миранда. – Платье просто великолепно!

Француженка радостно улыбнулась и сообщила:

– Я сделала к нему еще и аксессуары: черные шелковые перчатки по локоть, заколку в виде черной шелковой розы с серебряными лепестками для ваших волос и маленькую черную муфту с лебяжьим пухом.

Миранда молча кивнула и вновь посмотрела на великолепную женщину в зеркале. Неужели это она? Неужели эта принцесса – Миранда Данхем с острова Виндсонг? Она подняла голову, медленно повернулась, потом вновь посмотрела в зеркало. И тут губы ее дрогнули и растянулись в улыбке. Да, сомнений быть не могло! Прекрасная женщина в черном, с глазами цвета морской волны и покрытыми нежным румянцем щеками – это она сама! О боже! Да уж, мужьям многих светских красавиц сегодня вечером не позавидуешь… Их жены дружно бросятся к ним за деньгами!

В «Олмак» этим вечером собирались ехать не только Данхемы, но и лорд Суинфорд, а также вдовствующая леди Суинфорд. К девяти часам вечера вся компания начала собираться в прихожей лондонского особняка Джареда. Мужчины были в элегантных бриджах, а Аманда появилась в восхитительном платье голубого цвета и с очень подходившим к нему жемчужным ожерельем на шее. На обеих старших женщинах были темно-зеленые платья и такого же цвета тюрбаны. Когда же появилась Миранда, все повернулись в ее сторону, и в прихожей раздался приглушенный шепот.

– О, Миранда, ты выглядишь просто потрясающе! – воскликнула, наконец, Аманда.

– Миранда, как ты решилась надеть такое платье? – резко проговорила Доротея. – Оно совершенно не подходит для молодой девушки.

– Я уже не молодая девушка, мама, а замужняя женщина.

– Но сейчас в моде пастельные тона, – возразила Доротея. – Черное никто не носит.

– Значит, мне придется ввести в моду черное, – с невозмутимым видом ответила Миранда и, повернувшись к мужу, спросила: – А где обещанные бриллианты, милорд?

Джаред медленно обвел взглядом стоявшую перед ним красавицу в черном платье. Затем глаза супругов на несколько секунд встретились. А потом он улыбнулся и, опустив пальцы в карман жилетки, извлек небольшой плоский футляр из марокканский кожи.

– Вы же знаете, что я всегда выполняю свои обещания, мадам, – сказал Джаред, протягивая футляр жене.

Миранда тотчас раскрыла его – и глаза ее широко распахнулись. На шелковой подушечке лежал кулон в виде сердца, великолепным бриллиантом; крепился же кулон на цепочке, унизанной мелкими бриллиантиками. Несколько секунд Миранда разглядывала это чудо ювелирного искусства, не в силах вымолвить ни слова. И тогда на помощь ей пришел Джаред. Вынув кулон, он тут же повесил его на шею жены. И бриллиантовое сердечко легло у самого выреза лифа – между грудей Миранды.

– А серьги вам придется надеть самой, миледи. Мои пальцы для этого слишком неловкие, – произнес Джаред с улыбкой.

– Так красиво… – пробормотала Миранда. Их взгляды снова встретились. – Спасибо тебе, мой лорд.

Джаред склонился к жене и прикоснулся горячими губами к ее полуобнаженному плечу.

– То, насколько ты мне признательна, мы обсудим позже и наедине, – прошептал он ей в самое ухо.

– О, Адриан, надеюсь, ты тоже будешь покупать мне бриллианты, когда мы поженимся, – мечтательно проговорила Аманда.

– Аманда, ты начинаешь вести себя так же, как твоя сестра, – пристыдила дочь Доротея. – Бриллианты не подходят молодым.

– Бриллианты, мама, подходят всем тем, у кого достаточно денег, чтобы их покупать, – с улыбкой ответила Аманда.

Мужчины рассмеялись. И даже леди Суинфорд позволила себе улыбнуться. Впрочем, она тут же спросила:

– Мы будем весь вечер обсуждать достоинства драгоценных камней или все-таки поедем в «Олмак»? Смею напомнить, что туда пускают только до одиннадцати.

Это замечание оказалось весьма своевременным; в «Олмак» они приехали в одиннадцатом часу, когда танцы были уже в разгаре. В клубе имелась комната для встречи гостей, а также столовая, в которой устраивались приемы. Был еще и бальный зал, являвшийся самым привлекательным и оживленным местом клуба. Зал этот украшали колонны и пилястры в античном стиле, лепные барельефы на классические сюжеты и высокие зеркала. Освещался бальный зал огромной люстрой с газовыми лампами новейшей конструкции. Вдоль стен стояли стулья, обитые голубым шелком с золотыми вышитыми узорами. Имелись и кадки с пальмами. А в нависавшем над залом открытом балконе размещался оркестр.

К моменту приезда Данхемов и их компании из патронесс клуба на начавшемся балу присутствовали леди Коупер и княгиня Ливен. Миранда и Джаред, войдя в зал, сразу направились в их сторону, чтобы засвидетельствовать почтение этим влиятельным дамам, во многом определявшим настрой высшего лондонского общества. Джаред элегантно поклонился, и дамы приветствовали их благосклонными взглядами.